Как Ельцин стал президентом. Записки первого помощника
Шрифт:
Одним из замов должна быть женщина. С нашей стороны были предложены кандидатуры Корягиной и Денисенко, со стороны консерваторов — Ивановой (заместитель Воротникова) и Горячевой. Откуда она «всплыла» последняя кандидатура — никто не знал. Известно лишь было, что Горячева из Владивостока, прокурор. Но голосование в турах не внесло ясности. Ельцин рядовым замом предлагает Шахрая, коммунисты — Исаева. Ничего путного из этого тоже не получилось. Назревает типично тупиковая ситуация. Тогда Ельцин делает непростой ход: собирает согласительную комиссию, в которой участвуют все депутатские фракции, и начинается обсуждение кандидатур. Идет поиск компромисса, хотя он уже созрел в голове у Председателя. И когда все высказались, Борис Николаевич предложил такой вариант: он сам называет кандидатуру Горячевой, но «за это» требует, чтобы в списки для голосования внесли еще одну малоизвестную фамилию Хасбулатова. Как кандидата на место первого зама. Этот человек все время находился
И вот, когда избрали Горячеву и Исаева, в зале послышались дружные аплодисменты, приветственные выкрики. Хасбулатова приняли сдержанно, ибо большинство участников съезда почти ничего не знали об этом «мягком» человеке. Но, как показали последующие события, Хасбулатов проявил себя весьма способным спикером, талантливым политическим стратегом. Хотя первые заседания съезда, которые поручил ему вести Ельцин, Руслан Имранович провел неубедительно.
Попробовали еще раз вернуться к кандидатуре Шахрая, но вскоре стало ясно, что он «непроходной». «Слишком молод», посчитал съезд, пусть сначала наберется опыта. Когда выбирали председателя Совета республики, недостатка в кандидатурах не было. Возглавлял список Соколов — ученый, партократ, который, как правило, голосовал против всех демократических решений. В противовес Соколову был назван Исаков — шедший на демократической волне, поддержавший (во всяком случае, на словах) Ельцина, сам с Урала, ездил с нами в Приозерск. Словом, он баллотировался как представитель демократического крыла. Симпатичный, неплохой оратор. И вот с помощью «центристов» демократы избрали Исакова, и я тоже был в числе тех, кто горячо его поздравлял с победой. Радовались, что свердловчанин будет «править» палатой Совета России. И, честно говоря, никто не ожидал от него предательства. А то, что он предал демократическое движение — это однозначно. Ходили слухи, что в ЦК КПСС ему предложили хорошую должность и посулили, что в случае, если с ним что-то «приключится», его пошлют послом в дружескую страну. И случилось: заговор «шестерки» — заместителей Бориса Ельцина. Избиратели Исакова набрали достаточное количество подписей для отзыва его депутатского мандата, но закон об отзыве настолько сложен, что практически невозможно отозвать депутата, не оправдавшего народное доверие. Позднее сессия народных депутатов России освободила Исакова от должности председателя Совета республики.
С самого начала было ясно, что ни Горячева, ни Абдулатипов не будут защищать демократические принципы. Правда, Абдулатипов позже многое пересмотрел в своих воззрениях и стал лояльнее относиться к демократам и их программам. И все же окружение не позволяло Председателю ВС России вести эффективную работу с парламентом. Рядом с Ельциным, на расстоянии локтя, находились не единомышленники, а Горячевы, Исаковы — «заговорщики» по своей сути, рядящиеся в тогу защитников народных интересов. Пресловутая «шестерка» — это суетные раскольники, своим сепаратизмом до предела обострившие ситуацию в российском парламенте. Но как это ни парадоксально, благодаря их закулисной возне Ельцин получил дополнительный рейтинг и в итоге — более весомые председательские полномочия. Точно так же некоторое время спустя путчисты своими действиями «способствовали» консолидации демократов и разрушению всех партийных бастионов…
Ельцину-60
Он родился 1 февраля 1931 года в селе Бутка Свердловской области. Под созвездием Водоле-я: необычная натура — симбиоз сильных чувств и независимого духа. Говорит и поступает как находит нужным, что нередко окружающие считают вызовом. В поступках бывает ней-редсказуем, однако руководствуется здравым смыслом. Дружба и независимость ему дороже чувственных влечений…
У него зимний «корень», значит, морозоустойчивый, выносливый и вообще не слабак. Ему присущи суровость, жестковатость, порой — резкость с перехлестом. Но февраль несет с собой предощущение весны…
Мы, окружение Бориса Николаевича, заранее готовились к его юбилею, и он сам тоже волновался — как лучше организовать праздник. Его помощники, и я в их числе, решили сделать ему сюрприз. Но ведь известно, что сам процесс дарения подарков заключает в себе намек на степень близости людей, симпатии «по рангу» или «по душе», на близость или отдаленность кресел и т. д. И здесь, по-моему, самое время коротко представить двух моих коллег — помощников Бориса Николаевича.
Да, я работаю с Ельциным со дня его прихода в Госстрой — чуть больше трех лет. И на протяжении двух лет я был у него единственным помощником. Когда Борис Николаевич работал первым секретарем МГК, его помощниками были Илюшин и Царегородцев. Когда-то оба занимали посты секретарей райкомов Свердловска и оттуда пришли на работу в обком партии
После того, как Ельцина избрали Председателем Верховного Совета России, он снова пригласил на работу Царегородцева, только что вернувшегося из Монголии, и чуть позже — Илюшина.
Это очень толковые, грамотные люди, оба моложе меня на десять лет, их связывают с Б.Н. Ельциным давние и, наверное, более прочные товарищеские узы.
И вот, когда мы готовились отметить юбилей шефа, мои молодые коллеги вспомнили, что у них сохранились все выступления Бориса Николаевича, начиная со Свердловска и кончая работой в МГК партии. Им пришла в голову неплохая мысль — собрать все эти документы в отдельные тома и красиво их переплести. Кое-какой архив сохранился и у меня, и, «сложившись на троих», мы стали готовить юбилейный подарок.
Текст отпечатали на машинке, подобрали редкие фотографии, вырезки из газет, дружеские шаржи, и в итоге получился «капитальный труд». Была даже глава, в которой прослеживались очень сложные, а порой просто драматические взаимоотношения Б.Н. Ельцина с М.С. Горбачевым.
Готовились к 60-летию своего знаменитого земляка и его однокашники по Уральскому политехническому институту, с которыми традиционно (раз в пять лет) обязательно бывали встречи. (Однажды, когда шла кампания по выборам в народные депутаты России, я вместе с Борисом Николаевичем и Наиной Иосифовной присутствовал на такой встрече. Это настоящее братство людей, проживших разные жизни, но объединенных романтикой молодости, чего уже ни за какие деньги и посты не вернешь… Такие встречи по «терапевтическому» воздействию на душу, наверное, не уступают исповеди…)
Борис Николаевич хотел избежать любого намека на официальность и потому свой юбилей решил отметить гденибудь за городом, поближе к природе и без «именитых генералов». Он не стал приглашать сановников, а ограничился списком наиболее близких людей.
Отмечали день рождения в Подмосковье, в одном из пустующих пионерских лагерей, за использование помещений которого Ельцин заплатил, естественно, свои деньги.
Стоял прекрасный зимний вечер, градусов 18 мороза, кругом глубокие, девственной белизны сугробы. Борис Николаевич перед тем, как произнести тост, сказал несколько лестных слов в адрес собравшихся, поблагодарил, к каждому подошел отдельно, и все позвенели бокалами… А дальше — как обычно. Как обычно в веселой, близкой по духу компании. Тамадой избрали Юрия Рыжова. И он тонко, с добрым юмором дирижировал застольем. А оно было легкое, жизнерадостное, с массой искрометных шуток и баек, остроумных тостов, воспоминаний..
Друзья Бориса Николаевича по институту удивили и до слез рассмешили всех нас и самого юбиляра. С таинственным видом они вынесли и поставили на стол коробку и извлекли из нее полуметровую фигурку человека. Сделана она была из дерева, и чувствовалась искусная рука резчика. Но главный сюрприз нас ждал впереди. Под общее веселье кто-то из уральских ребят подошел к фигурке и сказал: «Вот я сейчас, Борис, тебе ка-а-а-к врежу по челюсти, и посмотрим, что с тобой будет…» И нанес удар по… А тот лишь слегка покачнулся, но не упал. Еще раз ударили его, и он опять не упал. И тут мы все поняли, что это неваляшка — символ стойкости. Человечек — копия Бориса Николаевича. Его били со всех сторон, но он все равно не падал, а лишь приобретал еще большую устойчивость…
Приближалась наша очередь поздравить Бориса Николаевича. И вот когда я уже настроил гитару и мы хотели спеть приготовленную для этого случая песню (естественно шутливую), в это мгновенье «объявили тревогу». Время уже было за полночь, когда Саша Коржаков отдал «приказ» немедленно всем обуться в теплую обувь, одеться и в экстренном порядке выходить на улицу. Было такое ощущение, будто что-то случилось страшное. Гости, честно говоря, и од растерялись, ибо никто ничего не знал, побросали своих собеседников, недокуренные сигареты, недопитые бокалы… и быстро, быстро гурьбой на улицу. Все в недоумении — ну зачем такая спешка, из теплого помещения — в ночь, на мороз? Но когда, пережив легкий шок, все вышли на улицу, поразились необыкновенной красоте природы. Морозная ночь при полной луне и ярких звездах. После предвыборных супер-марафонов, суматошных, разорванных буден, этот звездный искрящийся мир пробуждал в душе трудноопределимое щемящее чувство. Осмотревшись, я увидел Бориса Николаевича, стоящего в одиночестве с обращенным к небу лицом. Юбиляра окружили друзья, и вскоре нам открылась подоплека «тревоги» Саши Коржакова. На старом кострище ярко вспыхнул костер. Тут же, рядом с костром, поставили бочонок с сухим красным вином, из которого стали варить глинтвейн, появились шашлыки… Мороза мы не чувствовали — пели, танцевали, играли в снежки. Ельцин спел свою любимую «Уральскую рябинушку». Он обычно поет вторым голосом, а мы, кто может, первым. Петь он любит и помнит все слова «своих» песен.