Как ни крути – помрешь
Шрифт:
Со стоном отчаяния я двинулась к краю дыры, которую взрыв проделал во льду. Никогда мне туда не выбраться даже при медленном течении. Вода пыталась заползти по мне повыше, движения мои становились все медленнее, и все труднее они мне давались. Но мне уже и холодно не было, и это пугало меня до жути. Я могла бы выбраться… если бы Трента не тащила…
– Да будь оно все проклято! – заорала я, злостью заставляя себя двигаться. Сдохну я здесь, спасая шкуру этого типа. – Какого черта ты мне не сказал, что собираешься делать, Кистен? – вопила я, чувствуя, как слезы огнем жгут лицо, пока я плыву. –
Горло у меня саднило, но движение вроде бы согревало меня. Вода теперь была положительно приятной. Тяжело дыша, я остановилась, перестала молотить воду. Перед глазами плыло, но я понимала, что уже почти на месте. Только здоровенная льдина торчала на пути, и надо будет обогнуть ее.
Решительно вздохнув, я сдвинула затекшую руку и замолотила ногами. Их я уже не чувствовала, но полагала, что они движутся, потому что восьмидюймовой толщины льдина подходила все ближе. Угасающий свет горящего корабля бросал последние красные отсветы на лед, к которому я тянула руку, но рука соскользнула с пригоршней снега, и я ушла под воду. Закипел вкрови адреналин, я замолотила ногами, выбираясь на поверхность. Трент отплевывался и кашлял.
– Ох, Трент, – сказала я полным воды ртом. – Я ж и забыла, что ты здесь. Давай ты первый. Выбирайся на лед.
Используя сомнительный рычаг – вроде бы это был кусок бара из казино, я наполовину вытащила Трента на поверхность замерзшей реки. Слезы потекли по лицу – я теперь могла держаться на поверхности обеими руками. На миг я замерла, не чувствуя сложенных на снегу рук, уронив голову на лед. Как я устала. Но Трент уже не тонет, я свою работу сделала. Теперь могу спасать себя.
Я попыталась вылезти на лед – и не смогла. Снег отрывался и плыл слякотными пятнами. Изменив тактику, я хотела забросить на лед ногу – она не двигалась. Моя нога меня не слушалась.
– Ладно, – сказала я, совсем не так перепуганная, как мне полагалось быть. Наверное, все заморозил холод – даже мысли не шевелились. Я должна была что-то сделать, но что – я не могла вспомнить. Увидела Трента и заморгала – его ноги все еще были в воде.
– Ага, – шепнула я. Мне надо вылезти из воды. Небо надо мной было черное, ночь наполнена тишиной, только звенело в ушах да где-то далеко выли сирены. Свет пожара тускнел, готов был совсем погаснуть. Пальцы не слушались, мне пришлось руками как крюками подтаскивать к себе обломок судна. Сосредоточившись, чтобы не утратить эту мысль, я подпихнула его под себя, чтобы всплыть. Потом застонала, когда, опираясь на этот обломок, смогла закинуть ногу на лед, неуклюже перекатилась и замерла, тяжело дыша. Ветер огнем жег спину, лед был горячим. У меня получилось.
– Где все? – спросила я шепотом, чувствуя твердость собственной кожи на холодном льду. – Где Айви? Где пожарные? Где мой телефон?
Тут я хихикнула, вспомнив, что он остался вместе с сумочкой на дне реки, потом стала серьезной, подумав о людях в беспамятстве, которые сейчас идут ко дну в ледяной воде, готовясь составить ему компанию. Черт, появись сейчас хотя бы Денон, мой бывший и ненавидимый
Это мне кое-что напомнило.
– Джонатан! – шепнула я. – О, Джонатан! Где ты, выходи, не прячься, ты, долговязая ошибка природы!
Я подняла голову, обрадовалась, что смотрю в нужную сторону. Сквозь налипшие пряди волос я видела свет там, где стоял лимузин. Фары светили на реку, озаряя разрушения и обломки корабля. А на набережной стоял силуэт Джонатана – никто другой не может быть таким длинным. Но смотрел он не в ту сторону. Так он меня не увидит, а кричать я уже была не в силах.
Черт побери, значит, мне надо будет встать.
Я попыталась. Нет, правда. Но ноги не действовали, а руки просто лежали, не обращая на меня внимания. Кроме того, лед был теплым, и вставать мне не хотелось. Может, если я крикну, он меня услышит?
– Джонатан! – прошептала я. Черт, так ничего не получится. Я вдохнула еще раз.
– Джонатан! – крикнула я, услышала сама сквозь звон в ушах. Подняла голову, увидела, что он не обернулся посмотреть. – А, ладно, – сказала я, снова роняя голову на лед. Снег грел, я в него вжалась. – Вот так хорошо, – пролепетала я, но вряд ли эта мысль превратилась в слова.
Ощущение было такое, будто мир вертится, слышен был плеск воды. Тыкаясь лицом в лед, я улыбнулась. Я уже не помню, сколько толком не спала. Сейчас я выдохнула, уплывая в никуда, и тепло солнца вдруг озарило лед. Кто-то подхватил меня на руки, моя голова ткнулась в чью-то мокрую грудь.
– Денон? – услышала я собственный лепет. – Иди сюда, Денон, я должна… должна тебя крепко расцеловать…
– Денон? – переспросил кто-то.
– Я ее отнесу, Саан.
Я пыталась открыть глаза, но тут же сваливалась в никуда, стоило мне шевельнуться. Полузабытье – я не то чтобы бодрствовала, но и не то чтобы спала. Потом затихла, попыталась улыбнуться и заснуть. Но какое-то пощипывание и пульсация в щеке не давали, да еще и ноги болели. Я в раздражении оттолкнулась ото льда, а оказалось, что льда уже нету: я сидела, и кто-то давал мне пощечины.
– Хватит, – услышала я голос Трента. – Синяк останется. Пощипывание прекратилось, оставив только пульсацию. Это Джонатан бил меня по морде?
– Ах ты урод мерзопакостный! – прошептала я. – Тронь меня еще раз, и я тебе устрою планирование семьи.
Пахло кожей. Я скривилась, когда к рукам и ногам стала возвращаться чувствительность. Господи, как же они болели! Я открыла глаза и увидела над собой Трента и Джонатана. У Трента с волос капала кровь, а из носа – вода. А над головами у них была обивка лимузина. Я жива? А как я оказалась в машине?
– Долго же ты копался, пока нас нашел, – прошептала я, закрывая глаза.
И услышала вздох Трента:
– Все с ней в порядке.
Ага. Похоже. Может быть. Если сравнивать со смертью, то вполне.
– Жаль, – произнес Джонатан, и я услышала, как он от меня отодвинулся. – Проще было бы, если бы наоборот. Не поздно ее еще спустить под воду к остальным.
– Джон! – гаркнул Трент.
Голос его был горяч, как огонь, который жег мне кожу. Еще чуть-чуть – и сгорю к чертям.