Как повергнуть герцога
Шрифт:
— Монтгомери, — проговорил Перегрин. — Оставляю мисс Арчер в твоих руках. — Затем кивнул Аннабель. — Мисс.
Он неторопливо вернулся в дом. Монтгомери проследил за ним взглядом с таким видом, словно собирался приказать ему вернуться.
— Прячетесь, мисс?
Она поморщилась.
— Я бы назвала это стратегическим манёвром.
Он издал тихий звук. Фыркнул? Усмехнулся?
— Спасибо, — начала она, — спасибо за то, что… — Вступились за меня?
Потому что именно это он и сделал своей небольшой репликой.
— Это не заслуживает внимания, — сказал он.
— Вы неоднократно намекали, что у меня существуют трудности в восприятии авторитета, — беспечно заявила она. — Я начинаю склоняться к тому, что вы были правы.
Монтгомери прислонился спиной к балюстраде.
— Трудности в восприятии авторитета или глупости?
— Прошу прощения?
— Выдвинутый сегодня вечером аргумент, имел явный логический изъян. Полагаю, искушение указать на него оказалось непреодолимым.
Она растерянно рассмеялась.
— Определённо.
Какое-то время они просто смотрели друг на друга. Его губы подёргивались, словно он пытался сдержать улыбку. И тут Аннабель поняла, что сама широко ему улыбается.
Она отвернулась и посмотрела на тёмный сад внизу.
— Разве смысл авторитета не в том, что он неоспорим ни при каких условиях?
— Нет, — сказал герцог, — во-первых, Марсден не ваш главнокомандующий. А во-вторых, лидер, который не знает, что делает, рано или поздно столкнётся с мятежом.
— Вы утверждаете, что лидерство основано на заслугах, ваша светлость? — Вопрос прозвучал гораздо более саркастично, чем она того желала. Монтгомери ведь сам возглавлял герцогство только благодаря праву рождения.
Он надолго замолчал. Аннабель поняла, что просто вымещает на нём своё расстройство, хотя на самом деле злится на Марсдена, маркизу Гэмпшир и, возможно, любовницу герцога. А Монтгомери терпит, как большой кот, который не реагирует на выпады безобидного котёнка.
— Скажите, — проговорил он, — насколько неприятно находиться в окружении людей, которые считаются выше вас во всех смыслах, но вам и в подмётки не годятся?
Аннабель уставилась в темноту, на мгновение потеряв дар речи.
Откуда? Откуда он столько про неё знает?
И почему эта его осведомлённость вызывает в ней желание выдать ему ещё больше секретов? Поведать о том, что она словно находится под медленными пытками, пока ежедневно льстит и задабривает мужчин в попытке обрести хоть каплю независимости, и иногда беспокоится, что однажды это ожесточит её сердце и оставит отпечаток на лице?
Аннабель покачала головой.
— Всё есть, как есть, ваша светлость. У меня всегда с трудом получалось безоговорочно следовать за вышестоящими людьми. Наверное, это мой недостаток.
— Недостаток, — повторил он. — Знаете, самый важный урок, который я усвоил за время учёбы
Не было ничего удивительного в том, что он учился в Сандхёрсте, а не в Оксфорде или Кембридже, множество аристократических семей посылали своих сыновей в знаменитую военную академию, и, по правде говоря, Монтгомери шло быть военным.
— Согласна, — сказала она, — но я же не солдат.
— Возможно, солдат. В глубине души.
Аннабель подняла глаза на герцога. Что за странное предположение для такого человека, как он. Она — солдат. Но его слова что-то задели в её душе. Сердце сжалось.
— Солдат должен быть проницательным, потому что сама его жизнь зависит от компетентности командира, — пробормотала она.
Он пожал плечами.
— Как и жизнь женщины зависит от компетентности мужчины.
— В действительности всё может быть наоборот, — сухо проговорила Аннабель, вспоминая Гилберта, которому вечно не хватало денег до конца месяца, или отца, который забывал поесть, потому что с головой уходил в книгу.
— Поэтому вы не вышли замуж? Потому что мужчины в Кенте некомпетентны?
Он так небрежно задал вопрос, будто это не было бесцеремонным вторжением в её личную жизнь.
Она была так ошеломлена, что не нашлась с ответом.
В его глазах плясали блики факелов.
— Мой вопрос был бестактен, — проговорил он, когда Аннабель так и не ответила.
Как проницательно, ваша светлость. Почему-то ей показалось, что он задал вопрос не случайно. Герцог вообще ничего не делал случайно.
— Я не хочу выходить замуж, — сказала она. — У меня на это есть свои причины.
Дверь позади скрипнула, и на террасе появился лакей с её пальто.
Она закуталась в него, как в защитный кокон. Слава богу их прервали, потому что теперь они погрузились в молчание, делая вид, что изучают ночное небо.
— Почему на потолке в вашей библиотеке изображено звёздное небо? — спросила Аннабель.
— Идея принадлежит моему отцу, — ответил он. — Ему нравились такие вещи.
— Он любил астрономию?
Она скорее почувствовала, чем увидела его ироничную улыбку.
— Нет, — ответил герцог, — он любил всё дорогое и эксцентричное.
Возможно, ей бы понравился покойный герцог.
— Но почему зимнее небо?
Монтгомери замолчал, дав понять, что Аннабель задала личный вопрос.
— Потому что я родился зимой, — наконец, произнёс он. — На потолке изображено небо над замком Монтгомери в ночь моего рождения.
Его тон не располагал к продолжению разговора. Возможно, ему, как и Аннабель, не нравилось распространяться о себе. И всё же он только что это сделал. В ответ на её искренность. В конце концов, герцог был честным человеком.