Как приручить Обскура
Шрифт:
Может, Криденс иногда будет приходить к тебе. А может, нет. Был бы у тебя портрет Лоренса — ты бы к нему приходил?..
— Сэр?.. — позвал Криденс.
Грейвз вздрогнул, вырванный из своих мыслей, выронил щётку. Та с грохотом ударилась в пол, отскочила к ногам Криденса. Тот поднял её.
— Сэр, всё в порядке?..
— Прости, я задумался, — Грейвз провёл рукой по слегка влажному лбу, чувствуя, как подрагивают от ужаса пальцы. Присел на подлокотник кресла, чтобы не упасть от внезапного приступа слабости. — Что ты спросил?
— Я спросил,
— Я родился магом, — сказал Грейвз, стараясь говорить спокойно. Но даже сам слышал, как напряжённо звучит голос.
— Нет, другая, — Криденс встал рядом, коснулся рукой его груди. — Вот здесь.
Грейвз глянул себе на грудь, но увидел там только рубашку и тёмный жилет. Никакой магии на них не было, да и под ними — тоже, если не считать его некоторым образом волшебное тело.
— Это как будто рисунок. Вот так, — палец Криденса очертил широкий круг поверх рубашки, — и здесь знаки, — он провёл несколько лучей от сердца.
— Ты видишь на мне чужую магию? — новое беспокойство прогнало ужас, Грейвз подобрался, внимательно глянул на лицо Криденса.
— Нет, нет, она не чужая, — Криденс нахмурился и закусил губу, пошарил взглядом по плечам Грейвза. — Она ваша. Но очень старая. Я не могу её прочитать, — жалобно признался он. — Я хотел найти в энциклопедии что-то похожее, но там нет… Я разобрал только, что это про кровь… и про дерево. Про змею, которая съела лягушку. А вы не видите? — с удивлением спохватился он.
— Нет, я не вижу, — негромко сказал Грейвз, начиная догадываться о природе этой магии. Ну, Гондульфус, ну, сукин… дед. Знал же. И ни словом не обмолвился. Даже не намекнул! — Я не вижу магию так, как ты, Криденс, — сказал Грейвз. — И давно это у меня?.. — небрежно спросил он.
— Всегда было, — смущённо отозвался Криденс. — А что это такое?..
— Вот что, — Грейвз решительно встал, подошёл к книжной полке и выдернул первую попавшуюся книгу. Положил на бюро и раскрыл. Криденс, заинтригованный, заглянул ему через плечо, но увидел только желтоватый форзац с пятнами сырости.
— Я ничего не вижу, — в замешательстве сказал он.
— И я, — сказал Грейвз и дал ему перо в руки: — Нарисуй, что ты видишь. Прямо тут, — он ткнул в книгу.
Криденс, проникнувшись маленьким расследованием, сосредоточенно закусил губу, отодвинул Грейвза, и быстрыми линиями начертил схему. Круг, пронизанный ветвями дерева. Ветви голые и пустые, лишь на одной ещё треплется последний лист. Корни свернулись в клубок, завязались в узел, проросли сквозь разрубленную пополам черепаху — мёртвый символ женского начала и долголетия. Вокруг ствола восемь раз обвилась змея, у неё в пасти — лягушка с повисшими лапками.
— Я не понимаю, о чём это, — сказал Криденс. — Вы знаете?..
Грейвз знал. В Ильверморни изучали индейские проклятия. Змея, символ мужского начала. Лягушка, символ плодовитости. Дерево, символ жизни, знак рода. Восемь витков,
Символы в круге были безжалостными. Ты никогда не продолжишь свой род. У тебя никогда не будет наследника. Теперь Грейвз понимал, почему… Почему он родился тем, кем родился. Почему его никогда не привлекали женщины, почему он даже представить себе не мог, чтобы прикоснуться к женскому телу, почему у него никогда не получилось бы провести ночь ни с одной.
Он был обречён стать последним в роду. Как ни старайся, проклятие есть проклятие. На роду тебе написано, Персиваль, быть содомитом и никогда не иметь детей. Он всегда смеялся над семейной легендой… Досмеялся.
— Я могу это снять, если хотите, — наивно предложил Криденс.
Грейвз моргнул, ошеломлённо посмотрел на него. Его бросило в жар.
— Ты можешь… что?
— Я могу снять. Если вам надо, — тревожно повторил Криденс. — Расплести. Я вижу, откуда оно растёт.
Криденс коснулся его груди, покрутил пальцем, будто намотал на него невидимую нить. Грейвз почувствовал, как она потянулась из него, будто из старого шерстяного свитера, сердце с непривычки заныло. Задохнувшись, он схватил Криденса за руку, удержал.
Проклятие, которое убивало их род. Он может… снять?.. Проклятие, которое не позволяло ему завести настоящего наследника, потому что он не мог даже представить себя с женщиной, не то что провести акт зачатия. Потому что он был… собой. Всегда влюблялся только в мужчин, желал только их. Если Криденс сумеет, тогда…
— Подожди, — прошептал он. — Подожди…
— Что-то не так, сэр? — Криденс выглядел озадаченным.
Грейвз почувствовал, как пол уходит у него из-под ног. Он сможет найти себе девушку. Влюбиться. Жениться. Завести семью, детей, даже не одного, а нескольких. Продолжить род по крови, исполнить мечту. Криденс даже не понимал, что предлагает бесценный дар. Грейвз держал его за руку.
И что будет тогда?.. Что будет — с ними? Он ведь не сможет оставить Криденса при себе. Они должны будут разлучиться.
Ты ведь всегда хотел этого, — зашептал внутренний голос. — Соглашайся. Он сам предлагает! Ты дал ему всё, что мог, у тебя больше ничего нет. Пусть это будет его благодарность за всё, что ты сделал. Останьтесь друзьями. Он всё равно однажды уйдёт, он тоже кого-то встретит, моложе, веселее, чем ты. Так лучше — сейчас… И ты больше не будешь один, даже когда он уйдёт — ты не будешь!.. Ты исполнил его мечту, взял с собой — пусть он исполнит твою. Это честно!..
— Я не хочу, — тихо сказал Грейвз. — Не нужно его снимать.
— Нет?.. — непонимающе переспросил Криденс. — Оно вам зачем-то нужно?
Грейвз взял его за затылок, прижал лбом к своему лбу.
— Оно мне не мешает, — сказал он. — Всё в порядке. Здесь не о чем беспокоиться.
— Хорошо… а что оно значит? — с любопытством спросил Криденс.
— Ничего серьёзного, — небрежно сказал Грейвз. — Только то, что я никогда не женюсь.
У Криденса радостно вспыхнули глаза, он улыбнулся: