Как захватить весь мир
Шрифт:
Ну почему именно в этот день начался курс лекций про стокгольмский синдром и его последствия?! Профессор в мелких подробностях описывал, как между жертвой и охотником возникает бессознательная связь, взаимная или односторонняя симпатия. Да, жертвы маньяков иногда селятся в домах, где их годами держали. Иногда повторяют тот же распорядок дня, те же привычки, которые приобрели в заточении. Но исследователи полагают, что стокгольмский синдром является не психологическим расстройством, а нормальной реакцией человека на травмирующее психику событие. Он не внесен ни
Да, Винсент тоже танцевал, когда готовил. Да, она чистит зубы в ванной, по-прежнему оглядываясь по сторонам, выжидая, не идет ли кто, чтобы встать рядом… И да, купила варенье из роз. Но ведь оно вкусное! А блинчики… кто же не любит блинчики?!
Как никто не помнит бармена, зато помнит название бара и цвет обивки сидений… потому что выбрасывать отдельные детали при сохранении общей картины – естественная защитная реакция мозга. Вот так же и ей хотелось не то чтобы забыть всё, что было… а выбросить прошлое кусками.
И выбрасывала. Что было, то сплыло. Только что ей не спится спокойно? Всё тянет сигануть за голубями вниз на дно двора. Дорвалась до свободы наконец-то! Но без понятия, что с этой свободой делать. С кого брать пример? С отца, которого она уже и не помнит? Арчи с его существами без ручек и ножек? С Винсента, который получал удовольствие от довольно сомнительных вещей? Кто из них объяснил ей, как жить? И почему никто не сказал, что свобода – обман? Свобода – это сад, где ничего не растет. Океан без рыбы.
Впрочем, главное – сказочно пахнуть, остальное пусть катится! «Ange ou Demon», Givenchy. Набрызгала на запястья и ложбинки у основания ключиц. Сессия на носу! Надо хорошо сдать! Раздолбать международный терроризм.
На лекциях по информационной безопасности студентам рассказывали, что все аккаунты в соцсетях – один из самых распространенных методов слежки. Что удаленные сообщения и фотографии на самом деле никуда не исчезают. К черту тайну переписки и всё такое!.. Но однажды Жанна, конечно, всё-таки создала страничку (под своим именем, раз уж всё равно ничего не утаишь).
«Господи мой! Пресвятая Екатерина! Вот и наша дочь Гудала!» – Катюшкин Хирш написала ей в тот же день. «Сколько лет прошло со школы? Семь?»
Восемь. С того момента, как Катюшкин начала говорить со всеми святыми и с Самим! Им было по четырнадцать, когда Римма Константиновна повела класс в Исаакиевский собор. Выстроила парами, рассказывала, где какой святой и чем свят:
– Вот Рафаил. Он стережет падших ангелов и их смертных жен до скончания времен.
– Вот Илия-пророк. По заветам именно он станет предвестником Апокалипсиса, то есть конца света.
– Вот алтарь, посвященный Пресвятой Великомученице Екатерине. Вот, поглядите, ее образ на мозаичной иконе.
Пухленькая девочка, тезка святой, стояла ближе всех, широко открыв рот. Началась служба, задымили кадила, запели песнопения. Наверное, из-за хорошей акустики казалось, они разливаются повсюду: по залам и через открытый рот внутрь:
О,
и грозный Небесного Царя воеводо! Демонов сокрушитель,
запрети всем врагам, борющимся со мною,
и сотвори их яко овцы, и смири их злобные сердца,
и сокруши их яко прах перед лицом ветра.
О, Шестикрылый первый Князь и Воевода Небесных сил!
Избави нас от всякия прелести диавольския
и побори всех, противящихся нам, силою Честнаго
и Животворящего Креста Господня, молитвами
Пресвятой Богородицы, молитвами святых Апостолов,
Святителя Чудотворца Николая, Андрея, Христа ради,
юродивого, святого пророка Илии и всех святых
великомучеников и всех преподобных отцов наших,
от века Богу угодивших, и всех святых Небесных Сил.
Аминь.
Тогда Катюшкин и поняла: кому ни молись, реально помочь может только Архангел Михаил. С уважением она отныне относилась только к нему. Остальные были ей как приятели. Направляли, поддерживали и спорили иногда.
В придуманном мире она была – рыба в воде, совсем как Винсент с Даней. Может, за это Жанна в детстве ее и обожала? Но Катюшкин, в отличие от этих холериков-шизофреников, была веселой. Она, в общем-то, не боролась за истину и новый мировой порядок. Ей, как барышням девятнадцатого века, было просто нечем занять свой мечтательный и деятельный мозг, который мог бы, мог бы!.. но нет. Катюшкин ведь так ничего и не пережила. Жанна в этом смысле была, конечно, круче.
Может, с высоты этой крутости и восьми прошедших лет Жанне показалось, что прошлое ей больше не угрожает. И она даже попросила рассказать про общих знакомых. Тезисно.
Ответ пришел через несколько минут:
Тезисно? Ок.
Витя (Винсент, как ты его называешь) – мелкий бандюга, барыга то-се, женился, сын. Пьет. Несчастен.
Даня работает в банке, выдает кредиты.
Марина – жена Вити, мать сына.
А я – соскучилась!
…Сказать: что-то там взорвалось – бах! и вдребезги! – это ничего не сказать.
Но почему? То есть почему бы ему не жениться, не родить детей? И надо это уважать, надо, да. Но ей захотелось рыдать в подушку: «Это же я, я должна с тобой жить, Винсент! Завести собаку! Гулять по белому песку на пляже! И рожать детей!»