Калтонхолл
Шрифт:
Хотя Реджинальд и не владел магией, он знал, что исцеляющее заклятье Арлена едва ли тянуло и на первый круг, тогда как для открытия городского портала требовалась магия четвертого.
Когда Арлен пришел в себя, все трое поднялись до выхода из тюрьмы и, отворив тяжелую дверь, оказались во внутреннем дворе казарм стражи.
Едва очутившись на свободе, сотник огляделся вокруг. Его приволокли сюда глубокой ночью, и он даже не мог понять, в какой части города находится, а теперь увидел мрачную громадину перевала Калтон, возвышавшуюся над ними, в тени которого и были тюрьма и казарма. Несмотря на исцеление, взгляд в небо все еще резал сотнику глаза, и он отвернул голову в другую сторону, где их уже поджидали трое человек с отрядом копейщиков, причем настроены они были недружелюбно. Сотник узнал всех троих - они были на его допросах, когда он попался. Первым стоял богато одетый пожилой мужчина с короткой аккуратной седой бородой и такого же цвета волосами до плеч - сам наместник Династии Грифона в Калтонхолле Валлен Аддерли. Он был высок - на ладонь выше самого Реджинальда - и статен, несмотря на возраст, держался прямо и с достоинством, а в его голубых глазах все еще светился недюжинный и ясный ум. Рядом с ним стоял тысяцкий, помоложе годами плотный человек с большими залысинами в коротких темных волосах и не внушающим доверия крысиным лицом с куцей грязно-серой бороденкой. Он одной рукой теребил висящий на поясе меч, а другой указывал на выбравшихся из подземелья людей, шепча при этом наместнику. За ними был начальник городской стражи, одетый в кольчужную рубашку и тот же шлем с козырьком, что не давал разглядеть
– Говорил, же, господин наместник, против воли вашей пошел наследник!
– визгливым голосом сказал командующий ополчением Уилл Деннингтон.
– С предателем дела ведет! Не бывать тому!
– Уймитесь, Деннингтон.
– оборвал его наместник.
– Суровые времена требуют тяжелых решений. Но тебе, сын мой, следовало дождаться общего одобрения. Действовать в одиночку безрассудно.
– Отец, я...
– хотел было оправдаться Арлен, но наместник не дал договорить и ему:
– Не место здесь. Потом обсудим твой поступок. Раз уж ты все провернул - перейдем к делу. Ты понимаешь меня, сотник?
– Чего изволите, княже?
– как можно спокойнее спросил Реджинальд.
– Обратись, как положено, пес!
– взвизгнул тысяцкий.
– Что за "княже"? Мы не в деревне дремучей, чтоб как крестьяне разговаривать!
– Во имя Неба, угомонишься ты, али нет?
– уже с раздражением произнес наместник.
– Неужели так важно, как мы говорить станем? Между слов, из-за вашей бездарности, достопочтенный Деннингтон, мы вынуждены на такое идти.
Тысяцкий вспыхнул, но возразить не посмел, злобно уставившись на освобожденного сотника. Наместник продолжил:
– Стало быть, мой скорый на решения сын все тебе изложил уже. А раз вы оба вместе предо мной стоите, то ты согласие дал. Что же, тогда не стоит терять времени, дел - не счесть.
Опешив, Реджинальд продолжал молча стоять перед всеми. Покачав головой, Валлен Аддерли сказал ему:
– Ну, чего молчишь? Дар речи потерял? Ежели нет - так вперед, нужно оборону готовить, нежить ждать не станет.
– Обожди, кня... Эх, как оно верно величать-то?
– сбился сотник, но махнул рукой и продолжил: - Дозволь сперва в порядок прийти, не ровен час видом своим людей твоих пуще мертвецов спужаю...
Наместник смерил взглядом истрепанную одежду пленника, его свалявшиеся бороду и волосы, черные от грязи руки, поморщился и ответил:
– Оно и верно. Ведите его в ратушу, а там - к цирюльнику.
– обернулся он к начальнику стражи.
– Гляди, чтоб не сбежал. К полудню доставь его к южным воротам - там и мы соберемся.
Тот молча кивнул и приказал своим людям взять сотника в кольцо, а сам снял с пояса кандалы и защелкнул их на запястьях Реджинальда.
– Уж не обессудь!
– басовито прогнусавил глава стражников и толкнул разведчика в спину, обозначая, куда идти.
Остальные же вышли с казарменного двора в другую сторону.
Вольный город Калтонхолл очень удачно располагался в Калтонском горле - узком проходе между первыми отрогами одноименного перевала и правым берегом полноводной реки Лоссен. Перевал Калтон тянулся от него более чем на пятьдесят лиг на запад, постепенно отклоняясь к северу, разделяя эту часть Эрафии надвое. Перевал не был природным рельефом - согласно расхожей легенде, он образовался после сотворения мощнейшего заклинания в одной из первых войн этого мира. История не сохранила ни имен, ни сторон той битвы, лишь неприступные крутые склоны остались ее немыми свидетелями. Даже прошедшие эпохи не источили эти утесы, и спустя многие тысячи лет они оставались такими же непроходимыми. Путь в обход этих гор занимал несколько недель и был издревле очень опасен, поэтому другая дорога, через горло, стала зваться Коротким трактом. Когда в мире появилась торговля, и пошли первые караваны, важность этого прохода была осознана всеми. Кто владел им - владел всей торговлей в этом регионе. Более того, выяснилось, что отроги Калтонского перевала очень богаты рудами и каменьями. Постепенно в проходе появлялись слободы - таверны для усталых путников, где те могли получить еду, кров, утолить жажду и похоть, гильдии наемников, что за плату сопровождали караваны на опасных дорогах севера, торги, где можно было выменять любой товар. Постепенно открывались ремесленные, мастеровые и прочие гильдии, привлекая люд с окрестных земель. Но не было это мирным процветанием. Бесчисленное множество правителей, от малых до великих, стремились владеть этим местом. Реки крови текли, не иссыхая. Множество раз вытаптывались и предавались огню земли Калтонхолла, без счета жизней забрало горло. Так продолжалось до тех пор, пока на заре империи Грифона, купцы Аддерли из Калтонского горла не заключили союз с Истинной Династией. Аддерли предложили зарождавшейся империи беспошлинный проход, помощь продовольствием, лошадьми, золотом и поклялись присягнуть на верность, попросив взамен лишь покровительство и вольницу для своей слободы. Первый король Сердце Грифона узрел всю значимость прохода и принял союз. С покровительством Эрафийской империи и с помощью войск короны и своих сил, Аддерли принудили к миру остальные дома и отдельные слободы, вытеснили несогласных, а самых упорных предали мечу, закрепив за собой право владения Калтонхоллом. Имя общине дал первый наместник Калтонский Райлен Аддерли. Однако, был и подвох: прозорливый король Эрафии не дал дому Аддерли никакого титула, ни земель. Договор не был нарушен, ибо нигде это и не указывалось, а попытавшийся возразить Райлен, был мигом поставлен на колени клятвой верности. Город Калтонхолл получил вольницу, став на бумаге прямым вассалом императора Эрафии. Видя, что уже ничто не изменить, Райлен Аддерли всеми силами помог империи расширяться на север, увеличивая и свое влияние, и заслужив почет и уважение в глазах правящей династии настолько, что по сей день ни один правитель Эрафии не посмел покуситься на вольницу. Город лишь платил небольшой налог в казну страны, выставлял ополчение и чтил законы империи, но не подчинялся ей. Следующие поколения Аддерли упрочили свое положение в Калтонхолле, став самым влиятельным торговым домом к северу от столицы. Они укрепили город, выстроив первые каменные стены и создав ополчение, основали городской совет, открыли гильдию магии, пригласив первых чародеев из столицы и даже Бракады, добились порядка и настоящего процветания. В былые времена, когда границы империи были близко к горлу, армия Калтонхолла могла потягаться с таковыми влиятельнейших лордов в численности, умении и магии. Ни один враг с тех пор не вошел в горло. Но постепенно рубежи империи отодвигались все дальше и дальше, набеги врагов прекратились, разбойничьи шайки не осмеливались нападать на каменные укрепления, окрестные феодалы тоже предпочитали торговать, а не воевать с вольным городом. Огромная армия за ненадобностью превратилась сначала в вольное ополчение, а поздней и вовсе сократилась до городской стражи. Гильдии воинов тоже перекочевали на север, где на них оставался спрос, ибо рядом с Калтонхоллом Короткий тракт стал безопасен. Магическая гильдия также сократилась - адепты боевой магии отправились под крыло герцога Иренвига, а в Калтонхолле остались мастера, чьи навыки могли помочь в мирных делах. Именно они помогли создать знаменитую смотровую башню на первом зубце Калтонского перевала, проложив магией стихии Земли дорогу на высоту в семьсот с лишним локтей. Однако вскоре и в них отпала нужда - Калтонхолл почти не занимался земледелием, не строил масштабных сооружений и не усмирял моря. В обычной жизни города могучие заклинания были без надобности, и уже вся гильдия магов переместилась в Иренвиг. В вольнице остались лишь учителя и особенно прижившиеся члены, тренируя и отыскивая учеников, помогая в строительстве, борьбе с пожарами, исцелении, а то и просто показывая чудеса толпе. Последние стены, возведенные двести лет тому назад, хотя и были крепки и высоки, являли собой скорее границы города, нежели неприступные крепостные сооружения. Золото и торговые связи купцов Калтонхолла стали
Многие свободные люди империи стремились попасть в вольницу, но приживались лишь единицы - город не жаловал дармоедов и побирушек, да и места за стенами всем не хватало. Тех же, кто решал жить за городом, ждало разочарование - все земли вокруг Калтонхолла были во владении герцога Иренвигского, и любой, кто оставался на них, по закону попадал ему в служение. Нельзя сказать, что таким людям жилось худо, но в сравнении с жизнью вольницы это были разбитые мечты. Но поток страждущих не иссякал, и постепенно на равнинах вокруг Калтонхолла, в основном, южнее города, появлялись все новые деревни незадачливых переселенцев. Благодарный за это герцог надела Иренвиг стал ближайшим союзником вольницы, взяв на себя расходы по переводу и содержанию боевого отделения гильдии магов Калтонхолла.
Несмотря на известность, Калтонхолл не был большим городом - в нем проживало чуть более семи тысяч человек, включая постоянно останавливающихся на постой путников и торговцев Короткого тракта. Договором с Династией были четко очерчены границы вольницы - земли между двумя крайними отрогами перевала Калтон с севера на юг и меж самим перевалом и берегом Лоссен с запада на восток, что выходило в почти ровный квадрат со стороной в полторы версты, с небольшим ущельем в самом перевале. С севера город опоясывала старая стена, полукругом выдававшаяся в равнину за перевалом, она была ниже южной, но довольно грамотно сложена мастерами Калтонхолла. С юга его защищали более новые укрепления. Там стена шла под прямым углом к берегу, начинаясь от крайнего отрога Калтонского перевала, на котором также был и зубец со сторожевой вышкой, и заканчивалась круглой башней в водах Лоссен, которая была шириной почти пять сотен локтей у города, на расстоянии двадцати саженей от речной кромки. Из-за того, что отрог сильно выдавался в сторону города, длина стены была менее версты. Сам город разделялся на две неравные части прямым как стрела Коротким трактом, пронизывающим его от северных до южных ворот. На протяжении всего города, по сторонам этой главной улицы стояли трактиры, харчевни, постоялые дворы, конюшни и другие подобные заведения, а также часть лавок, владельцам которых не удалось выбить место в торговом квартале. В восточной части Калтонхолла располагались доки - по берегу, естественно, - а также торговый квартал, представительства всех значимых торговых артелей и большинство жилых домов. В этой же части находилась и главная площадь с ратушей и светлицей1, вокруг которой строились дома наиболее богатых и именитых горожан, причем площадь была совсем не в центре, а сильно смещена к южной стене - тут было самое освещенное место города. В западной же части, в вечной тени перевала строились бесчисленные цеха ремесленных гильдий, склады, амбары и жилища бедняков, коих, в прочем, было совсем немного - только самые бедствующие решались жить в сумраке зубцов Калтона. И, конечно, здесь же были главные казармы стражи, хоть и не единственные, и городская тюрьма - в самой глубине перевала. В целом, строения в городе стояли более организовано, чем в других каменных поселениях империи - сказывались нужды торговли и необходимость доступа к зданиям разных торговых артелей, да и наиболее дальновидные из наместников Аддерли не скупились на умелых градостроителей, понимая, что от этого зависит благополучие их самих. Причем в данном случае интересы купцов и торговли перевешивали соображения обороны - большинство проездов были намного шире длины одного копья, принятой во многих укрепленных городах за меру. Власти так же следили и за санитарным состоянием, особенно в квартале чернорабочих, всем жителям вменялось в обязанность уборка и поддержание порядка прилегающих к их жилищам участков. За нарушение этих норм наказание было суровым - изгнание из города. Такая забота была отнюдь не проявлением величайшего человеколюбия, а необходимой мерой безопасности, ибо через Калтонхолл проходило множество людей, включая хворых и проклятых, что не могло не угрожать эпидемией и изоляцией города, а для живущей торговлей вольницы такое было равносильно разорению врагами. Таковым был Калтонхолл - причудливым и необычным, сложным и многоликим.
___________________________________________________________________________
В небольшой дорожной кузне, примыкавшей к ювелирной лавке Хазор, на повышенных тонах спорили два человека. Один был невысоким худым парнем в добротной, но простой одежде, с чернявыми короткими волосами и только начавшими пробиваться усиками. Лицо парня было маленьким и вытянутым, а в сочетании с тонкими губами, окаймлявшими небольшой рот, и многочисленными мелкими оспинами имело всегда ехидное выражение, усиливающееся и от его извечной привычки кривить рот вправо при улыбке и разговоре. Он спорил с молотобойцем кузни - здоровым детиной в толстом сыромятном фартуке, возвышавшимся над ним на добрых полторы головы. Рабочий был абсолютно лысым черноусым мужчиной впечатляющей стати, мускулы так и бугрились под его загорелой кожей, легко собираясь в шары на огромных руках при каждом взмахе молотом.
– Ну чего ж еще ждать-то, Сил?
– возмущенно говорил молотобойцу чернявый паренек.
– Так мы никогда не решимся. Да и времена настали - сам вишь, что творится вокруг! Ежели уезжать - так немедля!
Здоровяк прекратил стучать молотом по заготовке, вытер пот со лба рукавицей и ответил густым басом:
– Это может тебе, Вильтон, собраться - что голому подпоясаться. А у меня в Калтонхолле еще корысть имеется.
– Об чем это ты? Повоевать, что ль захотел? Аль еще месяцок-другой на господ Хазор погорбатиться? Пойми же, друг, пользуют они тебя в наглую! Ты кузнец искусный, а тебя за молотобойца в придорожной кузне держат. Представь, как нам на вольных хлебах подвезти может.