Камбоджа

Шакилов Артем Белоглазов Александр

– И у Ткали неплохие.

– А ты пробовал?

– Обижаешь. Я ж говорю - неплохие. Не как у Щуки, но ничо.

– А у Кривой видели сегодня, да? Когда купальник спал? А? На пляже?

– Не-а. И как?

– Мне понравились.

– Эх, жаль, я не видел.

Иногда мне кажется, что на размерах молочных желез помешался весь мир. И даже вселенная.

Сусел и я пришли слишком рано - дома не сиделось, не спалось нам дома - так курить хотелось: ушки на макушке магистральным трубопроводом. Первые два урока -

труды: полтора часа окучивания напильником никому не нужной ржавой железяки.

Подымили, заныкавшись за тиром. Топаем к мастерским - Тимофеич, седобородый дядька, уже постарался, открыл мастерские, добро пожаловать. Заходим - никого: открыл, а сам похмеляться ушёл к завхозу. Традиция.

– А давай двери закроем. Изнутри.

– Давай, - я не против, хотя абсолютно не улавливаю смысла.

Скрипят несмазанные петли - тяжелые двери, металлические. Явно не напильником деланные. А если возле них ещё апостола Петра поставить в почётный караул, или там Вельзевула какого-нибудь... н-да...

Несколько минут спустя кто-то пытается войти. Естественно, безрезультатно - тут ломом хрен отогнёшь, не то, что за ручку дёргая. Мы не дышим - слушаем.

– Знаешь, Марин, я сегодня в зеркало смотрела - у меня грудь совсем не растёт. Маленькие такие. Как и были. Представляешь? Даже не знаю, что делать...
– жалуется или кричит о помощи симпатичная блондиночка Вика. А?

– Нет, у меня с этим проблем нет. Я много капустки ем, и у меня большие выросли. Хорошие. Вот потрогай...
– хвастается Марина, обладательница непомерным трудом накушанных перси.

Громко ржём, наслаждаясь яростными криками и видом содрогающихся врат - девушки тоже бывают не в духе.

Но не о том речь. Ибо Суселу нравится Сивка. Сильно нравится. Поэтому он регулярно дёргает её за волосы и отпускает подсрачники - в общем, даёт понять, что она ему не безразлична и дорога.

Сивка понимает и в порыве разделённой страсти наносит Суселу увесистые оплеухи. Сбивающие с ног. Любя. Человеку, менее овеянному прекрасным чувством, подобный знак внимания нанёс бы тяжёлое увечье, в крайнем случае, сотрясение мозга, при наличии оного, конечно. Сусел лишь расплывается, как блин по сковороде, от умиления и обожания: богиня снизошла, дотронулась к недостойной плоти смертного - будет о чём вспоминать долгими бессонными ночами.

Длинный коридор: крашенные синим стены, два ряда рассохшихся дверей, белый потолок в рыжих разводах - оригинальная цветовая гамма, шедевр архитектурной мысли. Посмотрели?
– и будя. Занавес.

Те же декорации. Проскальзывая на линолеуме, убегает от расплаты за пожимание правой ягодицы Веталя Червняк, храбрый идальго в восьмом колене (в предыдущих семи голеностопах соединялись исключительно рабоче-крестьянские работницы с техническими интеллигентами).

Убегает Веталя от первой красавицы класса, Сивки, которой и принадлежит пожатая

кабальеро Червняком правая ягодица.

Убегает Веталя быстро, но и Сивка - создание длинноногое, и потому обладающее высокими скоростными характеристиками: валькирия уже царапает спринтеру шею, помечая нежную кожу когтистым маникюром.

Тут бы и пришёл благородному мучачо Червняку кирдык-башка-каюк-ибн-харакири, кабы не верный партайгеноссе Суслик, подпирающий в этот исторический момент стену выше означенного коридора.

Тушкан совершил поистине великий поступок. В некотором роде подвиг. Собственным телом - окорочково-пяточной частью!
– спас товарища по ориентации от неминуемой половой гибели.

Сивка, пребывая в ярости из-за синяков на интимных оттопыренностях, поклялась первой менструацией при свидетелях: первому, кто к ней сунется, она удалит паховый отросток без наркоза.

Сусел же сделал следующее: он съехал спиной вниз по стене, одновременно в движении сгибая левую ногу и выставляя правую. Для тех, кто на бронепоезде: он сделал подножку в лучших традициях жанра.

А теперь покадрово.

Веталя: чёлка, обычно плавно переходящая в носоглоточную растительность, тревожно реет где-то около затылка.

Сивка: цель близка, ещё чуть-чуть - удар ребром ладони сзади по исцарапанной шее и два часа надругательства над хладным трупом, но...

Сусел: его правая нога входит в зацепление с чужой правой ножкой, растущей из потревоженной правой же ягодицы - улыбка (чи-и-из!) и предвкушение результата.

Мотор!

Сивка теряет равновесие, пролетает метра три, падает личиком вперёд, по инерции ещё метра полтора скользит по линолеуму.

Комментарий очевидца (мой): незабываемое зрелище. Особенно трусики из-под задравшегося платья.

И опять покадрово.

Веталя: чёлка реет, пятки сверкают.

Сивка: приподымается, смотрит на растёртые до крови коленки и Суселу в глаза.

Краткое содержание взгляда:

1.Тушкан, насаженный через анальное отверстие на вертел, поджаривается на медленном огне, ужасно страдая, - геморрой нам только сниться; на заднем плане смуглые тела в тростниковых юбках вытанцовывают странные па - ублюдочная помесь полонеза с брейк-дансом завораживает: хочется выпить кокосового молока; там, вдали за рекой, там...- кровожадный гул тамтамов;

2.обглоданные кости Тушкана загружаются в огромную мясорубку и с зубовным скрежетом перемалываются в белый порошок; танцоры этот порошок нюхают и чихают - не кокаин ведь;

3.котлетки, сляпанные из явно не первосортного серого фарша, плотоядно пожираются - чавканье и слюноотделение, отрыжка и метеоризм;

4.реакция желудка вполне адекватна - диарея;

5.полностью метаболизированный Тушкан возвращается на историческую родину - полужидким потоком пролетая сквозь очко типично сельского сортира.