Каменные драконы

Биверсдоттир

— Увы, милая. Я пришел не навсегда. Мы будем видеться раз в пять лет, и у меня будет только две недели каждый раз, — Джейме целовал ее лицо медленно и продолжал говорить: — Тирион торговался с Дейнерис долгие пять лет, чтобы этого добиться.

Бриенна все-таки заплакала, но это были слезы счастья.

— Я буду ждать тебя, — сказала она ему наутро, когда золотые крылья дракона захлопали над замком. — Береги себя, Джейме Ланнистер. Береги себя, муж мой.

— Я вернусь, — обещал он ей с непоколебимой уверенностью. — У меня есть зачем жить, жена, и я останусь жив.

Селвин очнулся через несколько часов после

отлета отца. И принялся расспрашивать мать о том, что ему приснилось. А снился ему турнир в Харренхолле, Лианна Старк в венке из синих роз и рыцарь с серебряными волосами, назвавший ее королевой любви и красоты. Бриенна поняла, что, пока она спала, Джейме рассказывал сыну единственные из известных ему сказок — турниры, в которых он участвовал. Она устало улыбнулась и начала рассказывать своему наследнику свою версию Харренхольского турнира.

Через два месяца прибыл мейстер. Персональный мейстер Дредфорта — верткий юноша по имени Аллерас — приходил в восторг от полетов на драконах, жалея лишь о том, что ему персональный не полагался. Именно он указал Бриенне на первые признаки ее беременности, сделав ее окончательно счастливой.

========== 22 Последний шанс/ Селвин ==========

Он был там, когда оглашали приговор его Лианне. Зал слушал, затаив дыхание. Санса Старк не была прирожденным оратором, но умела подчинить зал своей воле. В осанке, развороте плеч, даже в лице появился след былой красоты. Она была прекрасна когда-то, теперь Селвин видел это ясно.

— Через три месяца под стенами Харренхолла состоится турнир. Пред ликами шестерых Хранителей и Королевы мы выберем лучшего рыцаря Семи Королевств.

Сердце его затрепетало. Турнир! Тысячи стягов, звон мечей, ропот толпы. Турниры не проводили со времен короля Роберта. Он глянул на мать, но та словно окаменела, ожидая чего-то ужасного. Мать была последней победительницей турнира из известных ему. Так же, как Сандор Клиган, которого он не видел в зале. Впрочем, было слишком много народа, чтобы вообще видеть другой конец стола. Они по-прежнему сидели ниже соли, несмотря на прилет Тириона. Селвин непонимающе взглянул на отца. Тот разделял материнское ожидание, но тем не менее предвкушал что-то интересное тоже. Отец участвовал во множестве турниров, в части побеждал. А под Харренхоллом стал рыцарем. Белым рыцарем короля Эйериса. Он всегда жалел, что тогда не принимал участия. И все же родители что-то знали.

Он пропустил момент, когда встала Королева и сделала приглашающий жест. А потом в зал вошла Лианна.

— Черт, — резко воскликнул отец, сам себе закрыв рот рукой. Селвин упивался этим зрелищем — она была прекрасна. В слишком узком голубом платье с вышитым лютоволком ей явно было неудобно, она двигалась скованно и очень медленно. Он никогда не видел ее в платьях до этого дня. Лианна была самой прекрасной в этом зале. Волосы ее лежали вокруг головы словно нимб святого, поверх был вплетен венок из незабудок. К ее синим глазам. Он подавил порыв встать и подойти ближе, чтобы рассмотреть ее лицо.

Тем временем виновница перебоев его сердца остановилась между Королевой и Хранительницей Севера и заговорила:

— Я Лианна Старк, дочь Арьи Старк, наследница Винтерфелла. Победитель турнира получит мою руку… и сердце.

На последних словах голос девушки дрогнул,

она метнула на него взгляд, он увидел в нем вину. Из его груди вырвался какой-то звук, хотя он не сразу это понял. Родители смотрели на него с ужасом, и только тогда он понял, что низко пронзительно завыл, и ему вторили волки за стенами пиршественного зала. Грохнув кулаками по столу, он замолчал и уронил голову на руки. Он не знал, что теперь делать. Значит, она здесь из-за турнира? Значит, она не его теперь? Почему она не сказала? Отчаянье завладело им. Сквозь шум собственного сердца, отдающийся в ушах, до него доносились слова лордов. Они делили ее, словно добычу. Обсуждали свой приз. Он готов был подняться в гневе и вырезать половину зала просто за то, как они начали смотреть на его девушку.

— Значит ли это, что муж леди Лианны станет хозяином Винтерфелла? — спросил громогласный лорд Мандерли.

— Да, это правда, — ответила Санса, — и не только.

— Это дитя, — услышал он слова Королевы, —не только ключ к Винтерфеллу. Она и ее муж будут Хранителями Севера, когда придет время.

Он не помнил, как вышел из зала. Не помнил, как слонялся по этажам без дела и натыкался на стены. Ноги вели его к Вхагар, он думал забыться, вспрыгнув ей на спину, ловя лицом восходящие потоки… Но на стене он нашел свою погибель. Лианна задумчиво смотрела в сторону богорощи. Все еще под завязку наполненный гневом, он пошел к ней и без предисловия обвинил:

— Ты мне не сказала, — он сдержал бешенство в своем голосе, но руки его, сжимающие камень бойницы, дрожали. Лианна бросила на него загнанный взгляд и снова уставилась на кроны чардрев. Он слышал завывание волков и треск сучьев. Вхагар под стеной волновалась. Другим драконам, казалось, не было никакого дела до людей на стене.

— Про турнир? — уточнила она нервно.

— Турнир, — забивая гвозди слов, начал он. — То, что ты Старк. То, что ты наследница.

— Селвин, — ее голос зазвучал как похоронный марш. — Что бы это изменило?

Он вдохнул и выдохнул. Снова. И наконец обреченно произнес:

— Ничего.

Повисло молчание. Селвин не выдержал первым:

— Я полюбил тебя еще в том старом замке. Иногда мне кажется, что я любил тебя всегда.

— Ты не должен был возвращать меня вчера, — в ее словах была мука. Она накрыла его руку своей и посмотрела пристально. — Ты мог меня не возвращать!

— Нет, я не мог, — глаза Селвина потемнели. — Это было неправильно, бесчестно.

— Я Старк, и ты говоришь мне о чести? — лицо Лианны скривилось. — Я не хочу этого замужества, неужели ты не понимаешь? Я не обязана отвечать за грехи отцов.

— Знаешь, у дома Талли, дома твоей бабушки был девиз. «Семья. Долг. Честь», — Селвин осторожно подбирал слова. — Если бы не твоя семья — тебя бы просто не было. У меня так же. Мы не можем делать то, чего нам хочется. Мы — часть семьи.

— Да почему? — Лианна убрала свою руку и со всех сил треснула по зубцу. Селвин поморщился. Ей должно было быть больно, думал он, но та словно не замечала. — Почему у людей все так сложно? Я всю жизнь живу наполовину с волками. Они выбирают пару на всю жизнь, они дерутся за нее, и самый сильный получает ее. Однако волчица тоже выбирает. Она не даст себя покрыть кому попало. И она, черт побери, не ходит спросить разрешения у мамы с папой — она берет то, что хочет. А не хочет — не берет.