Камни, веер, два меча
Шрифт:
Нимару и Хидэки снова промолчали. Скрипнула на сломанном косяке дверь. Мару покачала ногой и вдруг всплеснула руками:
— Подождите, так вы же не знаете самое главное! Все началось из-за того, что мама заставляла тара признать меня. А он вместо этого меня хранительницей печати сделал. Какой плевок в лицо, правда? Вот она все это отравление и придумала. Понимаете? Тар Ямата — мой отец. Кстати, перед смертью он все-таки сделал это. Признал!
Она потянула за цепочку на шее, и вытащила из-за пазухи футляр.
— Страшный затейник, кстати, этот тар Ямата,
Мару дернула плечом и встала.
— Ну и ладно, не хотите разговаривать и не надо.
Она развернулась и вышла, хлопнув дверью напоследок. Нимара и Хидэки молчали. Что неудивительно — у обоих было перерезано горло.
Последний день месяца падающих листьев. Из ненаписанного дневника син-тара Торна Ямата
Эта история закончилась на тарском погосте. На краю скалы, где разместили памятную плиту. Где-то у её подножья был закопан кувшин с искрами погребения, часть каму тара, часть моего отца. Деревья вдоль тропы к последнему прибежищу отца чернели голыми ветвями, но у их подножья все еще блестело золото и бронза листвы. Скоро и яркие краски листьев и грязь дорог покроет белым серебром, ледяное одеяло уравняет всё. Так ли важно кем мы родились? Крестьяне, рыбаки, воины, син-тары… Так ли важно кем мы стали? Старейшинами, цеховыми мастерами, тарами. Все исчезнет под белым холодным полотном. В чем цель того что мы делаем, в чем ценность, если в итоге все укроет снег?
Ветер с гор забирался под одежду и промораживал до костей, так что на привале не хотелось говорить, не хотелось даже думать. Только костер и плошка горячей похлебки, все на что хватило сил. Я согрелся и достал свиток. Последнее задание, один шаг. Неровные, набегающие друг на друга буквы гласили: «Если ты читаешь эти строки, значит, добился невозможного и выполнил четыре моих задания. У меня уже темнеет в глазах. Это говорит о том, что мне пора заканчивать усложнять твою жизнь. Поэтому последнее задание будет очень простым — расскажи мне о том, как ты справился и о том, что будешь делать дальше, когда станешь таром».
Оставался и правда последний шаг. Ну, чуть больше. Пройти десяток ступеней, вырубленных в скале — и откроется маленькое плато с памятным камнем. Беседка на продуваемой всеми ветрами вершине. Маленький кусочек вечности в мире живых.
Руэна достала ветку из огня, полюбовалась на искры, прилипшие к дереву, и бросила её обратно. Атари сидел перед жаровней и кидал в нее сухие травинки, неслышно шевеля губами. Надеюсь, каму его слышат. Тишину прервала Юко, она вскрикнула и упала на колени.
— Нашла! Это он. Я собрала!
— Юко, что? Что собрала? — с тревогой в голосе спросил Атари.
— Это камень плетей, — она показала лежащий на ладони маленький круглый камешек и добавила — Я собрала весь набор прорицания.
Она чуть помедлила и проговорила нараспев, явно цитируя по памяти:
— На камень плетей не наносят знаков, это обычный камень, один из тех, что во множестве валяются под ногами, но ты узнаешь его сразу, едва найдешь. Этот камень не имеет собственных значений, но его положение в раскладе может полностью изменить тот ответ, что прорицатель даст вопрощающему…
— Теперь ты можешь совершить настоящее прорицание? — с интересом уточнил
Юко посмотрела на меня и кивнула.
— Не просто могу. Я должна. Кто рискнёт? Говорят, первое прорицание очень точное.
— Хорошо, рискну первым, — сказал я. — Что меня ждёт в замке тара Ямата?
Юко расчистила ладонями землю у своих ног, закрыла глаза, сжала в ладони камни, а затем бросила их. Она опустила голову, глядя на расклад и прижала руку к губам. Потом ответила безжизненным голосом:
— Вопрошающий…, — она несколько раз вздохнула и продолжила. — Найдёт в замке смерть.
Я молча смотрел, как Юко дрожащими руками собирала камни. В голове крутились мысли, словно рой разозлённых пчёл. Несколько ударов сердца я слушал это жужжание, а потом улыбнулся и сказал:
— Значит, такова судьба. Атари, бери Руэну и Юко. Отправляйтесь в замок и узнайте, что за смерть меня ожидает. За вас я не боюсь, с вами оберегающая, а смерть ждет меня. Я выполню последнее задание и присоединюсь к вам как только смогу, — я посмотрел на пораженные лица своих людей и раздраженно добавил. — Ну же. Вперёд!
Пока Атари помогал Юко отвязать лошадь, я незаметно засунул в его сумку свиток из рыхлой серой бумаги. Не чета свитку с тарскими заданиями, но на том постоялом дворе лучшего не нашлось. На бумагу не посмотрят. Главное то, что написано на ней и чья печать стоит в углу листа.
Наместнику Фуманзоку точно не понравится то, что он там прочитает.
Когда они ускакали, я разогнал остатки суетливых мыслей и сел у костра. Выровнял дыхание, слушая, как стихает топот копыт. Немного погрел ладони над потускневшими углями и встал. Отстегнул меч и оставил его у костра.
Мелкий щебень хрустнул под ногами. Ступени все никак не заканчивались. Одна, еще одна. Камни ступеней темнели свежими сколами. Еще не успели затереться от сотен ног, шагающих наверх. Я буду одним из первых. Плато возникло передо мной. Длинное, плоское как стол. У обрыва прилепилась маленькая беседка рядом с огромным памятным камнем. Я вошел и сел на скамью. Собрался с мыслями и сказал:
— Здравствуй, отец.
Немного помолчал и продолжил.
— Не думаю, чтобы ты и правда искал встречи со мной в беседке вечности, так что надеюсь, ты меня слышишь сейчас. Ты хочешь узнать, как я прошел этот путь? Это была долгая дорога. Очень долгая. Интересно, догадывался ли ты, что я найду в той могиле, которую ты поручил мне выкопать? Только ли амулет, который ты успел кому-то поручить спрятать там? Наверное, ты хотел показать, что тар не должен бояться запачкать руки. Я выучил этот урок, просто немного позже. Потом эта шутка с рудокопами. Тут я не очень понял. Ты хотел, чтобы я научился искать лазейки в правилах или договариваться с подданными? Не очень лояльными подданными. А, я догадался. Все это — умение управлять, так? Да, думаю так. Что дальше? Дальше ты едва не столкнул меня лбом с самой влиятельной кастой. Прорицатели. Для чего? Наверное, надо научиться держать в руках тех, кто если не сильнее тебя, то уж точно осведомлённее. Хороший урок. Четвертое задание могло, наверное, развязать войну, если бы что-то пошло не так. Чему ты меня хотел научить? Дипломатии? Едва ли святыню можно украсть с ее помощью. Может, ты дал понять, что порой даже тару, основе закона таррана, приходится идти на низкое мошенничество для достижения цели? Да, это так. Если надо будет, я смогу это сделать вновь… Что же стоит за пятым заданием? Я тут подумал, что ты не направил меня учиться общению с жрецами. И тут меня осенило. Они же посредники между миром живых и миром каму. А ты, отец, уже за завесой. Значит мой последний урок — это помнить, что все в этом мире имеет две стороны. Не забывать о том, что каму пронизывают этот мир и мы несем на себе отпечаток тех кто ушел. Теперь я это понял.