Камни, веер, два меча
Шрифт:
— И даже прикоснуться. Эта история, даже легенда, не очень популярна сейчас, всё-таки прошло почти шестьсот лет, но паломники приходят. За последней надеждой — умирающие, неизлечимо больные.
— Понятно, почему не популярна среди здоровых. Все эти болезни, смерти. Едва ли на полет стрелы найдётся желающий поприсутствовать. Хорошо. Как эта штука выглядит?
— Это костяное веретено размером с обычное. Статуи прорицателя и жреца держат его на ладонях.
— Почему они?
— Легенда гласит, что несколько сотен лет назад в
Торн фыркнул.
— Оставь этот тон, Атари, давай к сути.
— Хорошо. Дашимийцы считают, что артефакт помог защитить тарран от гибели. Веретено создали прорицатель и жрец, оно смогло поменять нить судьбы и чума отступила.
— Оно охраняется?
— Конечно. Сама пагода на территории замка тара. Это уже исключает возможность вооруженного нападения. Стража, — я пожал плечами.
В комнату без стука вошла оберегающая. Торн кивнул ей и указал место рядом. Пока Руэна усаживалась, син-тар продолжил:
— В самой пагоде как с охраной?
— Тут я мало что узнал, но… — начал я.
— Но кое-что узнала я, — встряла оберегающая. — Четверо монахов. Они не столько занимаются обрядами, сколько защитой веретена.
— Защитой? Монахи?
— Да. Мне сказали, что они какие-то Чинзано, — она хихикнула и почему-то добавила — Ва бене.
На мгновение я вспомнил прежнюю Руэну.
— Чисана мори, — удивлённо поднял брови Торн. — Серьёзно?
— Да, именно так. Но в чём проблема, оружие в пагоде запрещено, да и жрецы едва ли опасные противники…
— Конечно, если это не монахи из монастыря Чисана мори! Их там целых четверо?
— И что с того? Напоминаю — жрецы!
— О, это уникальный случай. Монастырь Чисана мори рассылал своих проповедников по всему таррану, и они часто попадали в переплёт. Недружелюбные селяне, бандиты на дороге, — тут Торн усмехнулся. — Нам ли не знать! В общем, они стали тренироваться.
— Жрецы? — все еще недоверчиво переспросила Руэна.
— Монахи. Защита жизни без оружия и без членовредительства.
— И они добились успеха в этом, — заметил я. — Мы с друзьями как-то выследили одного из них на дороге. Я потом месяц сидеть не мог.
— Я тоже, — буркнул Торн. — Их, видимо, специально тренируют для таких случаев. А зачем охрана в пагоде? Туда же одни калеки ходят.
Оберегающая криво усмехнулась:
— Когда люди доходят до края и даже заглядывают за него, от них можно ожидать чего угодно.
— Я понимаю, Руэна, — сказал Торн. — Действительно понимаю. Вы хорошо поработали. Нам нужно дождаться Юко.
О будущий камень мечей я споткнулась по дороге в Зал прорицателей. Едва не растянулась на брусчатке, одному из камешков которой надоело лежать среди товарищей. Вот он и выставил острый бок прямо под ногу одной будущей прорицательнице. Я под нос помянула ёкая. Иногда судьба нас поджидает в самых неожиданных местах и норовит поставить подножку.
Камень
Ну а если вдруг потерялся в сторонах света, то можно еще проще. Спроси у любого прохожего, и он укажет дорогу. В Зал то и дело заглядывают те, кому нужен ответ от прорицателя. Так что весь город знает, куда отправиться в случае нужды.
Я шла и вертела камень в руках. В другой день я бы, наверное, с любопытством крутила головой по сторонам — когда еще побываю в Кадзуки. Но настроения разглядывать город не было. Лучше уж смотреть под ноги, с местной коварной брусчаткой. А вот будущий камень мечей мне подвернулся очень кстати. Я как раз раздумывала, какую роль выбрать для появления среди прорицателей Дашими? Юной ученицы, ищущей знаний? Или обиженной дочери опального старшего прорицателя Сента?
Я присела на скамейку у ворот зала, собираясь с мыслями. Как повернуть разговор на нужную Торну тему?
— Зря сидишь, — прозвучал у меня над ухом чей-то сварливый голос. — Иди откуда пришла.
Я удивлённо подняла взгляд. Надо мной возвышалась широкоплечая женщина в вышитом бордовом халате, с хризантемой в волосах. Я на всякий случай потрогала свою — она была на месте. Мгновение — и я уже стою перед прорицательницей и смотрю ей в глаза.
— По какому праву ты гонишь меня? — спросила я холодно. — Или в Дашими забыли, что Зал прорицателей открыт для всех?
— А ты наглее прочих, — сощурилась прорицательница. — Не просишь, а сразу требуешь.
— Ничего я не требую, — огрызнулась я. — Хотя нет, требую. Позови мне старшего в вашем зале на пару слов. Я ему напомню законы гостеприимства.
— Старшего ей, — презрительно огрызнулась женщина. — Убирайся!
— Я сказала позови! — мне начинало казаться, что я в каком-то дурном балагане.
— Я старшая прорицательница этого зала. Вон.
— Я доложу старшему прорицателю Сента, когда вернусь домой. Пусть знает, что в подмышке плевали на обычаи братства прорицателей, — название родного таррана само прыгнуло на язык.
— Сента? Не смеши меня! По наглым глазам вижу, что ты из Ямата!
На мгновение я потеряла дар речи. У меня что, на лбу написано, что мне предсказано выйти замуж за Атари?!
— Сама отправляйся в эту задницу!
— О, да ты ради своей цели готова оскорбить родной тарран!
— Да какой цели, ёкай тебя сожри? — заорала я, и проходивший мимо торговец пирожками шарахнулся в сторону.
— Очередь расписана на год вперёд, ясно тебе? Сама запомни и своим передай, — как будто не заметив моей вспышки, прорицательница отвернулась было, чтобы уходить.