Кандидат от партии смерти

Макеев Алексей Викторович

Столпотворение началось буквально тут же — словно их и ждали. Пробило пять. Светка убежала мыться — в жалобное подобие ванной комнаты, в которой начисто отсутствовала ванна, зато имелась половинка унитаза, рукомойник и отгороженный угол с намеком на душевую. В отсек общаги входили этот самый туалет, короткий коридор и обе комнаты. В одной гудели отдыхающие, в другой — куда насилу вставали две кровати — Максимов шоркал верхнюю одежду (а то как-то странно смотрят случайные встречные) и ждал, пока Светка намоется. За двойными приоткрытыми дверьми действительно проводились идейные баталии. Писк придавленных девиц горячо

способствовал. Звенели кружки под мелодичные распевы «квинов».

— Да в нем грузинская кровь мозгам покоя не дает! — жаловался на ретивого преподавателя студент.

— А косит из себя — само смирение, — жаловался другой.

Третий пьяно вещал, выпадая из контекста беседы:

— Да х-хватит вам б-болтать о г-голосе крови и г-генах, оп-пределяющих г-генотип!.. Дед Гитлера — еврей, д-дед и бабка Ш-шамиля Басаева — русские!.. Г-где система, объясните мне? Все мы, л-люди, одинаковые…

— Бред! — гулял по общежитию красивый тенор Антона. — К черту вашу политкорректность! Не берите вы отдельных представителей!.. Русские — раздолбаи, чукчи — бухарики, евреи — жадины, немцы — занудины и чистоплюи, чеченцы — головорезы, негры — рэперы, бандиты и тунеядцы!..

«А чиновники сидят в кабинетах, — добавил про себя с улыбкой Максимов. — А лошади скачут по полям, ржут и потребляют сено».

Компания выплеснулась в коридор — покурить. Заглянул Антон — с интересом обозрел пустые кровати.

— Чего сидим, мужик? Айда к нам?

— Спасибо, — улыбнулся Максимов. — Сил уж нет — ни пить, ни лясы точить.

— Как хочешь, — пожал плечами студент прохладной жизни. Повторно обозрел четыре стены.

— А Ленка где?

— Светка, — дипломатично поправил Максимов, — мыться пошла. Просила не тревожить.

— М-да? — Студент задумчиво почесал буйную головушку. — Ну, привет передавай. Вы не смущайтесь, располагайтесь по-удобному.

Дверь со скрипом затворилась. Максимов отложил обкусанную щетку и свалился на кровать. Что в мире-то происходит? Долго так лежать нельзя, можно уснуть, а уснуть в текущей ситуации — нельзя, можно проснуться на кладбище. Снова червяк беспокойства завозился под черепом. В общагу не придут, но повод ли это послать все подальше? Происходит что-то мерзкое, и вовсе не обязательно Максимову находиться в эпицентре. Он согласен еще полчаса посидеть в общежитии. Ну, сорок минут… Разрываясь от противоречий, Максимов выкопал телефон. Красивый кусок металла. Штучки разные внутри. А стоит активировать — и можно ожидать гостей. Примчатся к общежитию, усядутся на крылечке — хрен прогонишь.

Но вычислят его не сразу. Час с хвостом пройдет. Пока спохватятся, пока начнут пеленговать сигнал. А зона попадания обширная — не только общежитие покрывает. Поколебавшись, он активировал телефон. Зарядка не иссякла — популярный производитель уверял, будто бы хватает на неделю, фактически же хватало — на пять дней. Но и то…

Связаться со своими коллегами он не успел. Пока вспоминал систему, согласно которой имеется возможность услышать родные голоса, телефон вздрогнул. Тренькнул одновременно с вибрацией. Делать нечего. Сказавши «А», говори «Б»…

— Дружок, ты слишком долго испытываешь наше терпение, — заявил раздраженный мужской голос.

— Проблемы? — помолчав, осведомился Максимов.

— Проблемы — у тебя! — прорычал абонент. — И еще у одной куколки,

которую в ближайшее время мы начнем вдумчиво трахать! Ты заметь — еще не начали. А начнем ли — зависит исключительно от тебя!

Максимов задрожал — свершилось. Маринка! Не может этого быть! Дочка сыщика — далеко не балбеска, не должна подставиться! Впрочем, сглупить-то могла и подружка…

— Но долго над ней глумиться мы не будем, — откровенно сообщил абонент. — Некогда, дружок. Бритвой по горлу, и в карьер. А такая шикарная брюнеточка…

Брюнеточка? Максимов не поверил ушам. Можно быть, конечно, таким валенком, что не представлять, чем брюнетка отличается от русой девочки… Или не Маринка?

— Слушай, брателла, — строго сказал Максимов. — А ты меня ни с кем не путаешь?

— Не надейся, — хохотнул телефонный «террорист». — Даю трубку.

— Здравствуй, Костик… — тихим голосом вымолвила Екатерина. — Бывают, конечно, случаи и потяжелее, но… в общем, ты понимаешь. Прости, что так получилось.

Ярость врезала по мозгам. Максимов подлетел с кровати.

— Как тебя взяли, идиотка?!

— Тупо, Костик… — Голос задрожал. — Соседку перед собой поставили…

— Извернись, Екатерина — намекни неявно, где тебя держат! Быстро!

Явно намекать нельзя. По шее надают и увезут в другое место. Не глупая, понимает.

— Нет, Костик, — тускло сказала Екатерина, — обращаются со мной неплохо, не психуй. Ногу вот только подвернула, как в прошлый раз. До гальюна с трудом добредаю…

— Еще раз, не понял!

— О чем это ты, крошка? — выкрикнул похититель, отбирая трубку. — Сеанс связи окончен, дружок. Все серьезно, понимаешь? Как у взрослых.

— И какие ваши пожелания? — холодно бросил Максимов. — Деньги, услуги, информация?..

— ТЫ, дружок. Не притворяйся дурачком. С тобой хотят поговорить — завещание можешь не писать (не рассказывайте мне сказки…). Остановку на Выборной помнишь?.. Молельный домик напротив. Сбегай, помолись. Соберись с духом. И ровно в два часа дня въезжаешь на пустырь, что справа от остановки. Глушишь мотор, ждешь. Все. Там тебе предложат благообразное решение проблемы. Студенточку не забудь. А не придешь — для начала отрежем ушко этой милой дамочке. Ну, бывай.

Злость душила. Громоздить засаду в указанном месте — бесплатный номер. Пустырь, невдалеке строительство нового моста. По периметру кусты, свалки, кучка гаражей на косогоре. В отдалении многоэтажки — где на лоджиях не то что снайпера, целую бригаду снайперов посадить можно. Отличное «благообразное» решение. Как же сглупила-то Екатерина? Знают, волки, что не оставит он ее в беде…

Он бессмысленно таращился на дисплей. Куда звонить? В Америке — «911», в Европе — «112», в России… «02» и ту по дурости отменили — ввели какой-то общий — для тех, кто тонет, горит или, скажем, подвергается нападению… Он собрался выключить телефон, бежать, выдергивать из умывалки Светку, однако здорово раздражала информация о вызовах на экране. Удалять необходимо непринятые вызовы. Память забьют — сбои начнутся. Он принялся остервенело стирать сообщения — номер скрыт, постарались, сволочи… Внезапно выплыл номер из числа удаляемых — кто-то еще звонил. Машинально зафиксировал последние цифры, но удаление уже прошло. Десять сообщений долой: снова блеснули цифры. Длинное число, десять знаков. Чертовски знакомое…