Капитан Виноградов
Шрифт:
Размеренной походкой не слишком занятого человека шеф направился к припаркованной в тени Малого оперного «волге». Внимательный водитель уже поворачивал ключ зажигания, косясь на хлопнувшую дверь машины сопровождения.
«Старичок… Старичок-боровичок! — подумал, глядя вслед, мужчина. — Старикашечка… Страшненький такой старикашечка, опасненький».
На фоне Пушкина, как водится, снималось очередное не обремененное избыточным знанием семейство.
По идее, беляши следовало бы разогреть. Покупая их неподалеку от дома, Виноградов так и собирался поступить,
Второе блюдо теперь на обед не планировалось…
Зато имели место: морщинистый помидор, немного лука, половина батона. В перспективе можно было заварить чаю, и даже с сахаром, но это потом, по обстановке.
Виноградов еще раз посмотрел в кастрюльку, вздохнул и поставил крышку на место. Сбегал в ванную, завернул кран и убедился, что свежая пресса находится там, где положено — рядом с раковиной.
Зазвонил телефон.
— Слушаю, Виноградов.
— Это ты, Саныч?
— Нет. Это не я…
— А кто же? — искренне удивился собеседник. С чувством юмора у него всегда было не очень.
— Это мой автоответчик. Говорите медленнее, я записываю!
— Серьезно? — На другом конце линии замолчали, переваривая услышанное и собираясь с мыслями. — Да нет, это ты!
Владимир Александрович чуть-чуть послушал облегченный и радостный смех и решил, что грешно измываться над немощным:
— Рад слышать, Болик! Давно не звонил…
— Уезжали, Саныч. В командировку.
— Точно! — вспомнил Виноградов. — Вернулись, что ли, уже? Чего тогда так рано? Должны же были на месяц, нет?
— Ага! А пробыли — со среды до субботы…
Собеседника Владимира Александровича звали вовсе не Болик. Это кличка такая была у него на «Динамо» — Летающий Анаболик, за увлечение культуризмом и его химическими составляющими. Буквально за год-полтора, благодаря нечеловеческому упрямству, белковому питанию и всяческим импортным мерзостям, этот парень, отзывавшийся в зале на уменьшительно-ласкательное прозвище Болик, «накачал» себе такую мускулатуру, что анфас напоминал теперь фигу — с крошечной головой, теряющейся в развороте плеч.
Болик был милицейским прапорщиком, носил простреленный под Аргуном черный берет, и начальство обожало демонстрировать его иностранным гостям и проверяющим из министерства.
— И что случилось?
— Да ну, бардак!
Насколько понял Виноградов, дело обстояло следующим образом. Сводный отряд Главка и транспортников Северо-Запада прибыл на границу с некогда братской прибалтийской республикой. Для усиления и оказания профилактической помощи сотрудникам местной таможни… У мафии тоже, очевидно, бывают организационные срывы, поэтому толком к приезду такого количества «помощников» заинтересованные лица подготовиться не успели. А может, просто последствий недооценили — а зря!
В первые же сутки спецназ поставил на уши грузовую станцию. Потом — контрольно-пропускные пункты на автомагистрали. Перекрыли лесной массив
А когда опергруппа с поличным поймала на взятке второе лицо в местной администрации, кто-то властный и потерявший терпение сдвинул брови: хватит! в конце-то концов…
И незадачливых «помощников» снова быстренько распихали по плацкартным вагонам, отправив в места постоянной боевой дислокации. В связи с изменением оперативной обстановки, как авторитетно разъяснялось в приказе.
— С оркестром провожали, Саныч! Поверишь? Сухой паек даже выделили…
— Здо-орово! — Болик был сильным, глупым и честным, Владимир Александрович любил его и не хотел обижать:
— Поздравляю. Премию обещали?
— Уже списки поданы… А ты чего не восстанавливаешься? Сейчас должности появились, платят неплохо!
В его представлении неплохо было — это если хватает на мясо каждый день и пиво по субботам.
— Видишь ли… Ох, мать его так!
— Что случилось, Саныч?
На кухне шипела и плевалась вырвавшаяся из-под крышки вода:
— Суп убегает, чтоб меня! Перезвони, Болик?
— Конечно… Все, до связи!
Виноградов швырнул трубку на рычаг и зашлепал босыми ногами на место кулинарной аварии. Все оказалось не так уж плохо — пришлось только вывернуть переключатель до минимума и протереть поверхность плиты. Владимир Александрович высыпал в воду кубик куриного концентрата, помешал и, подумав, не стал закрывать варево крышкой.
Еще несколько минут — и можно будет садиться обедать… Вспомнив об еще одной обязанности, он живенько вернулся в комнату и набрал номер:
— Алле?
— Товарищ начальник? Это я, Виноградов.
— Где болтаешься? Почему с утра не позвонил?
— Не мог… а что? — С некоторых пор между Владимиром Александровичем и его боссом из агентства «Бастион-секьюрити» установились отношения, отдаленно напоминавшие почти равноправное партнерство. Все же зарываться не следовало:
— Есть какие-то приказания?
— Дело появилось. Как раз для тебя…
— А что такое?
— Ты где сейчас?
— Дома!
— Ладно, у меня сейчас люди… Освобожусь — перезвоню.
Прослушав короткие гудки, Виноградов задумался. Желудок, в принципе, на некоторое время умиротворился беляшами. Вполне можно было сначала помыться, а уж потом похлебать горяченького. Тем более, что если станут перезванивать… И Владимир Александрович решительно взялся за ручку ванной.
Обычно он предпочитал душ, но сегодня, после бурной милицейской ночи, хотелось расслабиться. Раздвинув серебряные клубы пены, потрогал на всякий случай воду и вскоре уже нежился в эмалированном квартирном водоеме, озабоченный лишь тем, чтобы не замочить ускользающий край утренней газеты.