Капитан Виноградов
Шрифт:
…Если сказано — быстро, значит — быстро! Застилать постель не было ни желания, ни времени. Туалет, ванна, что-то накинуть на себя — благо, одежда относительно свежая… Проверить — документы, деньги, ключи. Что-нибудь почитать в дорогу, ручка, блокнот… Так! Свет, вода выключены, форточки закрыты — все? Можно идти, привычно сдав квартиру на сигнализацию.
Виноградов, набирая с каждым лестничным пролетом скорость, спустился со своего этажа. Пролетел покалеченные почтовые ящики, дверь с неработающим давным-давно переговорным устройством…
Засады
Тем более что часы эти, привезенные некогда отцом из посольского магазина в Кабуле, считались в семье «счастливыми» и беду обычно отгоняли. Шикарные, в позолоченном корпусе, с россыпью фионитов — они тем не менее были подчеркнуто мужскими, массивными. И безупречно точными.
Когда Виноградов, тогда еще старший оперуполномоченный ОБХСС, отходил в этих часах первую неделю, его вежливо пригласили в инспекцию по личному составу и предложили написать объяснение. Особо остановившись на вопросах нетрудовых доходов, сращивания с преступными элементами из магазина «Альбатрос» и фактах взяточничества в милицейской среде — на собственном, естественно, примере. А для большей доверительности Владимиру Александровичу продемонстрировали аж два доноса: судя по всему, один от «подконтрольного» контингента, а второй — от кого-то из товарищей по оружию.
Было это на исходе восьмидесятых…
Виноградов решил вернуться.
— Владимир Александрович!
Голубой «жигуленок» с государственными номерами притормозил у двери почти одновременно.
— Владимир Александрович? Виноградов?
В машине сидели двое — серьезный «бычок» за рулем и отчаянно смахивавший на типичного районного опера парень в кепке. При таком раскладе имелся шанс — если не отмахаться, то по крайней мере убежать.
— Ну?
— Так это вы — Виноградов?
— Чего надо? — Владимир Александрович пока не видел причин проявлять вежливость.
— Ага… — Не до конца полагаясь на искренность собеседника, носитель кепки скосил глаза на что-то, лежащее перед ним:
— Это очень хорошо! Просто здорово…
— Я тороплюсь.
— Буквально минуточку! — Парень вылезал из машины и, что еще хуже, в сопровождении «бычка». Виноградов увидел, как он сует руку куда-то под пиджак — и как-то сразу же понял, что, если сейчас начнется пальба, убежать возможности уже не останется. Видимо, неприятности, о которых так долго говорили большевики, свершились…
— Уголовный розыск! Лейтенант Родионов.
Судя по красной книжице, этот Родионов, похожий на оперативника, именно им и был. «Бычок» молчал, что также представлялось
— Слушаю?
— Нам необходимо побеседовать.
— Серьезно?
— Прошу вас проехать в отделение.
— Вообще-то это не входит в мои планы, — сделал вид, что колеблется, Виноградов.
— Ненадолго!
— А зачем? — Владимир Александрович тянул время в ожидании, что появится кто-либо из знакомых соседей. Как назло, двор был пуст и скучен.
— Там вам все объяснят… — Лейтенант уже по причине юных лет выходил из себя. И не удивительно!
— Нет, пожалуй… Оставьте мне ваш телефон, я перезвоню. Хорошо?
— Вам придется проследовать со мной! Ясно? А то придется доставлять вас силой. — Родионов принялся запихивать обратно удостоверение, а его напарник молча, но решительно продемонстрировал Виноградову надетые на левый кулак наручники.
— Да вы чего, ребята? — Владимир Александрович попятился, насколько это оказалось возможным. — Я же так просто, проверить! Может, вы бандиты какие…
— Пойдешь?
— Куда ж я денусь…
Хватка у «бычка» была железная — под самый локоть. Профессиональная такая, борцовская. Верная предвестница болевого приема.
— Пошли! — вынужденно скомандовал Виноградов себе и сопровождающим.
Подался вперед. Хватка ослабла.
Сейчас можно было еще попробовать рвануть по направлению к проспекту, но…
— Слышь! Только без глупостей, хорошо?
Вместо красной книжицы в руке лейтенанта торчал «Макаров» — именно торчал, бесполезный из-за неснятого предохранителя. Это показалось Владимиру Александровичу очень по-милицейски, куда убедительнее, чем десяток мандатов с лиловыми печатями.
Кроме того, оперативник мог пальнуть сдуру в случае чего, вспомнив, как учили обращаться с табельным оружием на курсах первоначальной подготовки.
— Поехали уж…
Чехлы на сиденьях были фирменные, но не новые — кое-где прожженные сигаретами, штопаные, с непонятным овальным пятном на одной из спинок. «Бычок» уселся за руль, Родионов сзади, рядом с задержанным.
— Извините! — Владимир Александрович даже не успел среагировать, почувствовав теплый металл на запястье.
— Ну ты… — С наручниками лейтенант управился действительно ловко, и теперь они были скованы на классический голливудский манер. Виноградов качнул головой — в такт тронувшейся машине:
— Это что же вам про меня наговорили, чтоб вот так вот понадобилось?
— Узнаешь!
— Надеюсь…
Некоторое время ехали молча.
— Ты вроде в ментовке раньше работал?
Тактический опыт предписывал «нагреть» задержанного неопределенным и загадочным молчанием, но юношеский темперамент оперативника заставлял его проявить активность.
— Работал.
— А где?
— Много где… В транспортной сыщиком, потом начальником отделения. В Отряде два года.
— А что ушел? — Родионов спрашивал почти с симпатией, изо всех сил стараясь установить доверительные отношения.