Капитан. Наследник империи
Шрифт:
– Пожалуй, – согласился принц, – но я тот, кем тебе суждено было стать.
– И вовсе враньё. Я бы никогда, ни за что таким не стал. И уж точно не стал бы отнимать чужое тело!
– Твоё тело мне не чужое, – тихо гордясь собственным терпением, сказал Кави-старший, – в сущности, в известном смысле это и моё тело.
– А как всё-таки с этим ритуалом-то вышло? – вмешался сударь капитан. – Ты должен был с ним местами поменяться или что?
Принц вздохнул и задумался, тщась подобрать объяснения, которые удовлетворили бы человека,
– Я ни в коей мере не колдун… – сказал он, с глубокой душевной теплотою вспоминая Дурту, – мой давний и верный друг изыскал в старинных свитках описание ритуала, позволяющего перенести сознание зрелого человека – или эльфа – в его же собственное, но более юное тело. Предполагалось, что в ходе такого переноса я буду вынужден утратить изрядную часть памяти, знаний и навыков, однако основные, определяющие черты личности сохраню. В сущности, речь идёт не об отъятии тела юного Кави в моё исключительное владение, – юный Кави снова возмущённо фыркнул, – отнюдь нет! Наши манасы должны были бы слиться в единое целое, гармоничное целое! Одарённое притом лучшими свойствами как меня зрелого, так и юного меня же.
– Погоди, это всё понятно, – сказал сударь капитан. – «Зрелого»… ты другое объясни: я правильно понял, что ты должен был здесь же и очутиться?
– Верно, – признал принц, – в пределах Вишвы, но на сорок лет ранее. И ежели вопрос ваш сводится к причинам, которые привели к моему появлению в вашем мире, да к тому в прежнем теле, в одежде и с Пагди – то увы, причины сии остаются для меня не меньшей загадкой, нежели для кого бы то ни было ещё.
Что же; он попытался. Разумеется, Дурта бы дал многажды более простое и ясное объяснение произошедшему… пусть, возможно, и не всегда избегая слов грубых и излишне прямых.
– А это я тебя в своё тело не пустил, – заявил юный Кави с интонацией преувеличенно мстительной. Заметно было, сколь глубоко захватила его эта история.
О да, с молодым Дуртой они некогда и сошлись на почве взаимного увлечения «нечистым искусством». Вернее молвить – увлекался человек… эльф довольствовался ролью мишени, на коей начинающий колдун оттачивал свою редкую язвительность.
Принц улыбнулся картинам прошлого.
Увы – он слишком давно живёт с людьми… и слишком стремительна человеческая жизнь, чтобы оставалось в ней подобающее место для неспешных воспоминаний.
– Ну допустим, – разумеется, подстегнул беседу сударь капитан. – Что б там ни было – а мы все здесь, и вас теперь сразу двое.
– Меня – один, – немедля влез Кави-младший, – а этого я вообще не знаю. Может, он самозванец вообще. Вот это как, например, он принцем стал? Варта – империя людей, а я эльф!
– Севати, – негромко сказал принц.
– Севати? – переспросил Немец, наблюдая мучительно краснеющие уши юного эльфа. – Ах, Сева-ати!.. Да ты, принц, ходок был тот ещё, оказывается.
– Ничего такого, – сказал Кави-младший,
– Я убил его не из-за принцессы… – мягко сказал старший эльф, – хотя мы оба знаем, что именно послужило первоначальной причиной враждебности принца Содары. Увы, тогда у меня не было выхода – пришлось потребовать поединка Ритам, иначе меня лишили бы жизни… не просто жизни, но и возможности оправдаться перед Севати, спешу отметить.
– Зачем ты пришёл?.. – спросил юный охотник после продолжительного молчания. – Зачем вообще… ритуал и вообще?
– Мы не сумели изыскать иного способа, поверь. Варте предстоит падение… Варта падёт через каких-то сорок лет, и в её крушении есть немалая доля и нашей с тобой вины.
– Империя падёт? – проговорил Кави-младший, в явном изумлении воздевая розовые уши. – Но я же ничего не сделал, мы с принцессой только целовались…
Однако смущение помогло ему немедля опомниться и преисполнило привычным скепсисом.
– Варта не может пасть, – снисходительно сообщил юный тумул, – у империи самая сильная армия на свете, конница и вообще. Рыцари, катапульты – я видел в Нагаре.
Сударь капитан хмыкнул, демонстрируя скепсис куда более высоких качества и стойкости.
– И боевые маги! – добавил юноша таким тоном, словно рассуждал о совершенно неодолимой силе.
Что же, подумал принц, в те годы сложно было бы ему иметь отличное мнение.
– Имперские маги вовсе не являются панацеей, Кави, – сказал он, – они всего лишь позволяют усилить боевые качества иных родов войск. Кроме того, обрушившиеся на Варту бедствия вовсе не непременно носят характер…
– Что такое панацея, я не знаю, – заявил Кави-младший, – а только маги – это сила! Они могут зачаровать стрелы и вообще. И меч тоже. И сделать так, что ты идёшь – и никто тебя не услышит, даже эльф.
– Вот это полезно, – сказал сударь капитан, выплёвывая веточку, которой изволил ковырять в зубах во время беседы. – Самое то для диверсионной работы. И что, полное шумоподавление? И огнестрел можно заколдобить… заколдовать?
– Нет же, сударь капитан, вовсе нет, – снова поморщился принц. – Мыслимо ли представить себе эльфа, который в лесу – в своей родной стихии! – не услыхал бы приближения челове…
– Сидим очень спокойно, – произнёс почти над самым его ухом весёлый мужской голос, – и тогда все останутся живы. Покамест.
За спинами окаменевших сотрапезников хищно и сладко воскрипели плечи изготовленных к выстрелу тяжёлых имперских луков.
Вот так, капитан. Эльфы-то ладно: они по жизни… эльфы. Но ты-то с чего разлопоушился? Там смерть два раза миновал – решил, здесь она тебя не достанет?
Достанет, капитан, ещё как. Ей ведь всё равно: к эльфам не убежишь. Ни от смерти, ни от жизни.