Капли гадского короля

Луганцева Татьяна Игоревна

— Я много вам должна за все, что натворила? — спросила Катя, которой было стыдно.

— Катенька, вы мне ничего не должны, а вот вашему другу я нужен чем скорее, тем лучше…

Спокойная, почти монашеская жизнь больницы была нарушена приездом пациента с огнестрельным ранением. Невероятно быстро Германа отправили в операционную, а отец Франческо поспешил сменить монашескую рясу на костюм врача. Катя с Кристиной остались в саду перед больницей дожидаться результатов операции.

— Герман — клевый, — покосилась на подругу Кристина, —

он, знаешь, такой легкий в общении и в то же время очень надежный. Я тут имела честь понаблюдать за ним…

Кристина поведала подруге о своем неожиданном трудоустройстве.

— Молодец… Это я эгоистка, думала только о себе, но ты так уверенно сказала, что устроишься… Пойдем ко мне в палату, примем душ, и я соберу свои вещи… Знаешь, пока нас не слышит Франческо, это хорошо, что мой протез сломался. Раньше я все думала, делать операцию или не делать. А сейчас, когда вопрос отпал сам собой, мне так легко стало.

— Да ты и преобразилась. Эх, видела бы ты, Катя, какое кольцо тебе купил Герман.

— Кольцо?

— Ну да! Это было в тот день, когда на него напали бандиты и ограбили. С меня-то взять было нечего, а вот у него забрали и деньги, и кольцо… Ну ничего! Еще купит! — похлопала ее по плечу Кристина. — Но я видела!..

— Да не надо мне ничего…

— А это ты брось! Пусть ухаживает за всех тех, которых у тебя не было! — тряхнула спутанными волосами Кристина и вошла в холл больницы вслед за подругой.

— Да, на больницу российскую это явно не похоже…

— Кристина, как ты думаешь, с ним все будет хорошо? — несколько надрывно спросила Катя, выдав свое внутреннее волнение.

— Конечно, подруга! Это было бы крайне несправедливо, если с Герой что-нибудь случилось именно сейчас! — рассмеялась Тина.

— Ну тебя!

— Молодой, здоровый парень в надежных руках моего не состоявшегося жениха! О чем ты только думаешь? Все будет тип-топ! — Кристина вошла в комнату, отведенную Кате, и присвистнула, так как больничной палатой ее назвать было нельзя.

— Ничего себе хоромы! Неплохо ты тут устроилась! Хорошие у нас благотворители! Здесь богаче, чем в апартаментах Германа, где разместилась я. Только чур без намеков, между нами ничего нет. Мало того, я зорко слежу за его поведением и берегу для тебя.

Тина прошла в комнату и развалилась на диване.

— Ну и балаболка же ты, — вздохнула Катя, открывая шкаф и доставая оттуда свою одежду и чемодан.

— Слушай, прямо уходить не хочется… Может, мне сымитировать приступ аппендицита?

— Дура ты, Тина!

— А что? У нас все оплачено! — посмотрела круглыми голубыми глазами на подругу Кристина и нервно похлопала себя по карманам в поисках сигарет.

— Иди в ванную! Вылезла, словно из могилы, я тебе подберу что-нибудь из своей одежды, — улыбаясь, сказала Катя.

— Ладно, пойду искупаюсь, пока латают твоего рыцаря печального образа, — ответила Кристина и, не торопясь, прошла в роскошную ванную.

Катя знала,

что это минимум на сорок минут, и, быстро побросав свои вещи в сумку, вышла из комнаты, чтобы попрощаться с Верой. Она знала, что девушка расстроится, так как очень надеялась на общение с Катей после ее операции и длительного периода реабилитации. Катя, абсолютно не боясь монахинь, снующих по своим медсестринским делам, решительным шагом направилась к палате Веры. Она мандражировала только перед Франческо, а он был занят на операции. Катя деликатно постучала в комнату Веры, а затем заглянула туда. Сердце Кати сжалось, когда она увидела: девушки нет в комнате, а кровать Веры идеально застлана.

— Вера? — удивленно спросила Катя, и ответом ей была тишина.

«Нет, ну ладно если бы Вера пошла погулять, но такое впечатление, что здесь больше не живут. Может быть, Веру перевели в другое место? А вдруг что-то случилось?»

Все эти мысли промелькнули в голове Кати со скоростью света, и тут же она услышала голос за спиной на русском языке.

— Полагаю, Катя?

— Да! — Катя обернулась и увидела монахиню невысокого роста, доброй комплекции, с круглым лицом и в круглых очках.

— Добрый день вам.

— А вы тоже русская?

— Русская, русская, — пробубнила монахиня и протиснулась мимо Кати в комнату Веры.

— Извините, не знаю, как вас…

— Сестра Лора.

— Сестра Лора, вы ухаживаете за Верой? — спросила Катя, переминаясь с ноги на ногу.

— Ухаживала… — нехотя ответила Лора, вытирая тряпкой пыль с пустой тумбочки.

Совсем недавно там стояла ваза с фруктами. Весь вид сестры Лоры говорил о том, что она не склонна ни к каким разговорам. Но Катя, зная, что скоро уйдет отсюда навсегда, решила все выяснить до конца.

— А где сейчас Вера? — спросила Катя.

Монахиня перестала протирать тумбочку и перекрестилась.

— На небесах, дочь моя, уже на небесах…

— Я не совсем поняла… — похолодела Катя.

— Верочка недавно ушла к отцу нашему небесному. — Лора проворно достала носовой платок из складок монашеского одеяния и вытерла уголки глаз.

После секундного замешательства Катя прошептала:

— Умерла?

— Да, дочь моя, умерла… Но ее духовная жизнь не закончилась, так что не убивайся сильно.

— Но как же? Я совсем недавно разговаривала с ней, и все было хорошо. — Катя была действительно ошеломлена.

— Это, дочка, не ко мне… ее лечил отец Франческо, вскрытие делал тоже он, я ничего не знаю… На все воля Божья, — снова перекрестилась сестра Лора и повернулась к Кате спиной.

Совершенно удрученная, Катя прошла дальше по коридору к операционному блоку, отличавшемуся от других помещений только табличкой о том, что посторонним вход воспрещен, и села на стул. В голове у Кати творился полный сумбур. Она никак не могла поверить в услышанную от Лоры новость. Ведь совсем недавно она совершенно спокойно общалась с Верой.