Капризная фортуна
Шрифт:
Оказалось, что в лес с инспекцией нагрянули представители местной власти. А вернее, гипотетический хозяин данного леса. Он восседал в открытой бричке с красным, опухшим от ночной пьянки лицом, и от него разило перегаром так, что редкие комары падали наземь на расстоянии нескольких метров. Несколько менее интенсивные запахи исходили и от сопровождающих: двух всадников в ополовиненном рыцарском облачении и двух мордоворотов, которые с дубинами стояли на подножках брички с каждой стороны. Щуплого кучера в сером балахоне можно было сразу не считать за противника. Рыцари выглядели
Вот эта вся компания и вывались на край полянки, да там и замерла перед четвёркой готовых ко всему путников. Помимо этого, несмотря на залитые алкоголем глаза, арбалеты заметили все, и это значительно сказалось на вежливости общения.
– Кто такие?! И что делаете в моём лесу?! – гаркнул восседающий в пролётке пьяница. Скорее всего, он сегодня ещё спать не ложился. Как впоследствии и оказалось.
– А ты кто такой? – с не меньшим апломбом в ответ спросил Менгарец. И ему неожиданно, высокомерным и капризным одновременно голосом, вторила сбоку княгиня Вакахан:
– Да и вообще, в приличном обществе вначале рекомендуется пожелать доброго утра. Затем поинтересоваться у дамы, как она себя чувствует, и только потом попросить разрешения представиться. Или вы переодетые крестьяне?
Лица поздних гуляк налились кровью, глазки сузились, присматриваясь, но даже они в свете ещё неполного дня сумели рассмотреть небывалую красоту возмущённой женщины. Потому хоть и скривились в ответ, но сразу хамить и нарываться на грубости не стали. Вместо этого один из рыцарей принялся заплетающимся языком давать пояснения:
– Перед вами граф Лавшери! Единственный и правомочный хозяин этой волости. Поэтому он с полным основанием желает знать, кто это осмелился ночевать на его территории без спроса. Ещё вечером ему поступил доклад о нарушении его угодий, и вот в конце ужина он сам решил посмотреть на косточки нарушителей.
– Да и вообще, – второй рыцарь, улыбаясь несколько развязно, не сводил теперь взгляда с Аристины, – нормальные люди из высшего общества в лесу не ночуют. Вам следовало сразу завернуть в графский замок, где бы вас приняли с должным гостеприимством и с тёплыми раскрытыми объятиями. И зачем вы так рисковали?
– Никакого риска, – возразил Виктор. – Спать на свежем воздухе одно удовольствие.
Граф Лавшери неприлично отрыгнул и ехидно поинтересовался:
– И вас тут никто ночью не побеспокоил? Мои крестьяне сюда даже носа не кажут.
Похоже было, что это именно он поселил здесь медведей, которые элементарно людоедствовали, пожирая неосторожных путников или наивных сборщиков грибов и ягод. За лесом явно присматривали, заметили въезжающий туда отряд, но об опасности никто путников не предупредил. Вот оно, скотское отношение к людям!
– Как не стыдно, граф! – стал укорять владельца здешних мест Менгарец. – Неужели вам нравится собирать объеденные косточки несчастных путников?
– Незачем шляться по моему лесу! – стал звереть на глазах Лавшери. – Сейчас же требую сдать оружие, после чего
– Как вы себя ведёте?! – воскликнула Аристина. – Или вы забыли, что любой лес принадлежит всем? Или вы решили попирать общеимперские законы? Хотите призвать гнев на свою голову императора Гранлео?!
Кажется, её восклицания попали в точку. Она лучше всех знала общие законы Сангремар. Лес здесь и в самом деле не должен был иметь сиятельного владельца. Другой вопрос, что здесь располагалось как бы независимое княжество и весть о гибели Гранлео сюда тоже просочилась. Но если рыцари лишь нахмурились при упоминании о Гранлео и склонили головы, то граф Лавшери не собирался пасовать перед какими-то незнакомцами:
– Когда Гранлео вернётся, я готов лично ответить на все его обвинения! Но сейчас вы в моей власти, и я требую немедленного подчинения!
Виктор тронул бока своего коня шпорами и отъехал чуть в сторону, открывая вид на две искромсанные медвежьи туши:
– А что будет, если не подчинимся? Натравишь на нас своих медведей?
Пока остальные местные пялили глаза на зрелище, один из рыцарей двинулся вперёд, спешился возле убитых хищников и, присматриваясь, принялся зубоскалить:
– Ха! А ведь и в самом деле косолапым пришёл конец! Ух ты! Да у одного голова разрублена, а у второго отрублена! – Теперь уже все с явным уважением косились на огромный двуручник Менгарца. – И как же ты с ними справился? Хо-хо! Неужели они сами головы добровольно подставляли?
– Да нет, довольно хитрые и проворные бестии, – признался Виктор, с какой-то неожиданной симпатией присматриваясь к рыцарю. – Но мы и не с такими справлялись. – После чего перевёл твердеющий взгляд на раскрасневшегося графа: – Кстати, если медведи ваши, то мы вам дарим их шкуры. Немного их подлатать, и будут как новенькие. Хвостов у них, правда, нет, но это уже мои законные охотничьи трофеи. А сейчас разрешите откланяться, время нас поджимает. Всего хорошего!
Рыцари даже не шелохнулись на это заявление. Зато мордовороты спрыгнули с подножек и поудобнее перехватили свои дубины. Видно, полностью отмороженные телохранители, раз готовились броситься к собственной смерти по первой команде своего любимого хозяина. А может, алкоголь на них так подействовал? Потому что мужики преизрядно покачивались в разные стороны.
Стоило отдать должное и относительной сообразительности графа. Несмотря на его бешенство, он не сделал роковой для себя ошибки. По выражению лица было видно, что он осознал полную отстранённость рыцарей в возможной схватке. Те демонстративно отвели глаза в стороны и всем своим видом показывали, что они просто так погулять вышли. Не то чтобы они боялись одной красавицы и трех её попутчиков, но конкретное упоминание об императоре Гранлео им подсказало, напомнило правильное поведение. Да и в остальном они понимали: лес общий, граф не при делах, да и противник с арбалетами. Про огромный двуручник, которым убили свирепых медведей, и упоминать не стоило. Силы явно неравны. Поэтому раскрасневшийся Лавшери лишь со скрипом зубов наблюдал, как отряд неизвестных ему людей покидает поляну.