Кареглазка и чудовища
Шрифт:
****
Мой запорожец глиняно-оранжевого цвета успешно проехал сквозь главные ворота Илиона, которые кишели военными, загружавшимися в бронетранспортеры. Снаружи стояли тигры с пулеметами — охраняли подходы. Мне показалось, что возле одного из бэтэров я увидел пошатывающегося Горина, но я не был уверен. Я остановился под фонарем, и несколько караульных одновременно заглянули в салон, но затем улыбнулись, и пропустили, махнув дулами автоматов.
Я ведь ехал не просто так. «Запор» был под завязку набит
Все эти люди оказались в машине не просто так.
— Ребят, я еду к блокпосту! Залезайте! — самоуверенно позвал я мнущихся на плаце солдат. И добавил, нанеся контрольный. — ПРИКАЗ ПОЛКОВНИКА!
Большинство из них, естественно, предпочли бы еще здесь потусить, но, как обычно бывает, нашелся придурошный активист, который радостно завопил:
— Ура! Наконец-то! Поехали — завалим упырей! — и он затолкал в тесный салон запорожца ближайших сослуживцев с неожиданно погрустневшими хлебалами.
Так «запор» стал военным транспортным средством, и смог покинуть Крепость. Я подвез ребят прямо к Тройке, под очумелые взгляды вояк. Никто из них не понимал, что происходит — ни уже находившиеся на блокпосте, ни новоприбывшие.
Насколько я понимал, пока что краклы сюда не добрались. В то же время, в стороне Новогорска во всю гремела пальба, а в небе кружились два вертолета.
— Удачи! — крикнул я, заводя двигатель.
— А ты куда? — один из караульных нарисовался рядом, ударив ладонью по капоту. — Гражданским туда нельзя.
— Я скоро вернусь, — я сказал это максимально хладнокровно, хотя в голове пульсировала кровь, и звучала одна-единственная мысль — МЕНЯ ЗАСТУКАЛИ!
— Стоять! — он снова бахнул по запорожцу, нервно отскочив на шаг от машины, сделавшей рывок благодаря моей ноге, нервно подергивавшейся на педали газа. — Выйди!
— Да какая тебе разница?! — возмутился я, выбираясь.
Суровым воякой оказался тот самый Егор Мануйлов, с которым я вчера пил спирт. Заросший желтозубый Бородин тоже был здесь.
— Ребята, там человечик застрял. Я должен придти на выручку, — я умоляюще сложил руки, глядя то на молодого, то на старого.
Меня не прельщало ни оказаться застреленным, ни задержанным, ни поехать на машине, изрешеченной сотней пуль.
— Я не могу тебя выпустить, — заявил Егор, сморщив плоский нос. — Там морфы. И ГЭС, и дамба с мостом — захвачены, — он прищурился. — Чтоб ты оттуда вернулся зараженным? Нетушки.
— Крылова? — Тимофеич тихо вклинился в тираду вчерашнего именинника. — Ты за ней?
— Тимофеевич?! — Егор обернулся к Бородину. — О чем вы с ним договариваетесь?!
Я переводил взгляд с одного на другого. На вопрос деда я ответил кивком — терять было нечего.
— Сынок,
— Так, не положено ведь… — Егор выглядел сконфуженным — дед был для него авторитетом, но сейчас его занесло не в ту степь.
— Егор! — Бородин повысил голос. — Иногда нужно слушать сердце, а не приказы. Когда-то ты поймешь, что в жизни есть и другие цели, кроме службы.
Все это он произнес обыденным спокойным голосом, без всякого пафоса. При этом он смотрел такими глазами, что я испугался — он что — мысли читает? Конечно, я помнил байки, что после Вспышки некоторые люди мутировали и так далее. Но, я же не дурак верить всякой байде.
И все же, дед как будто знал, чего я действительно хочу. Не осуждал, и не препятствовал. Странно, аж до мурашек, которые пробежались галопом — от шейного позвонка до левой ягодицы, которую почему свело судорогой. Жопа всегда была моим слабым местом.
Егор замолчал — и мне даже стало страшно — а че это он так долго молчит?! Затем он встряхнул головой, словно выбрасывая оттуда что-то ненужное, и махнул рукой.
— Давай. Исчезни — сейчас же, пока я не передумал.
Я благодарно кивнул, запрыгнул в запорожец, где меня уже заждался Цербер, и был таков. Мануйлов показательно отвернулся, что-то объясняя сослуживцам, а те провели раритетный «запор» удивленными взглядами.
Через пару минут я буду в городе. Если меня не съест уродливый пес.
****
Крылова аккуратно обходила тени на асфальте, которые могли быть и стеклянными бутылками, и жестянками, и чем иным — что могло загрохотать, зазвенеть и выдать ее присутствие. Пока что это удавалось — протоморфы так увлеклись чревоугодием, что за чавканьем и вездесущими ароматами мяса ничего не замечали. Спасительная дверь Паприки была совсем рядом…
Вертолет улетел ближе к Илиону, и теперь стрельба звучала там. Наверное, зараженные пытались пробраться за Стену — там им было чем поживиться.
Еще три шага… она переступила через тень, похожую на шар. Идеально бесшумно, крепко держа дочку на онемевших руках… слегка треснуло в колене. Сзади послышалось пофыркивание, словно какой-то упырь не мог понять — что, разве рядом есть свежая кровушка? Милана сильнее обхватила шею, шепнув: «Мамочка, давай вегнемся к папе?». Лена от неожиданности зацепила шар другой ногой — счастье-то какое — это просто мяч!
Мяч покатился, и попал в трубу. Это был тихий глухой звук — но сейчас он прозвучал, как удар в набат. Урчание разом стихло, прекратилось чавканье и хруст от перекусывающихся костей. Вот она и у двери. Нога переступила порог — узко. Нажала на ручку, толкая дверь… внутри зазвенело. Ох уж эти любители фэн-шуя! Над входом вибрировала гирлянда из металлических трубочек.