Кареглазка и чудовища

Наседкин Евгений

Томас указал на что-то возле машины, въехавшей в ларек. Тепловой образ был странным — сразу и не разберешь, что это. Они затормозили, выбивая щебень моноколесами. Изображение разделилось: женщина с ребенком?

Нельзя оставлять свидетелей. Богобрат выстрелил, но вместо грудной клетки титановый наконечник пронзил стенку киоска. Металл зазвенел, как тарелки в руках музыканта.

Мишени скрылись в Ниве, загудел двигатель, и машина попыталась выбраться из ларька. Негр повторил выстрел — стрела пронеслась навылет, продырявив

и заднее, и лобовое стекла. Донесся детский визг.

Сбоку возникло яркое оранжевое пятно, и Афродита поразила его, но не в голову — и тварь исчезла в дверях фитнесс-центра.

Нива выехала задом на проезжую часть, и богобрат снова выстрелил. Было не понятно, попал ли дротик, но машина все же остановилась.

Слева вспыхнул яркий свет: нечистый атаковал Томаса, который лишь чудом сманеврировал моноколесом на пару метров левее. Афродита промазала.

Из темноты, из домов и закоулков вынырнули твари — их было много… не меньше десятка.

Агенты Синдиката лавировали и остреливались, когда Нива наехала на Томаса — тот не успел отскочить, со стоном слетел с капота, а моноколесо оказалось под днищем машины. Афродита выскочил перед водителем, выставив Слонобой.

За рулем была Крылова. А у нее должны быть цветок Этернум и телефон. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди от такой удачи. Все встает на свои места.

— Вылезай, сучка! — выкрикнула брюнетка. — Где мои вещи?

Ученая вытаращилась… шины завизжали, и Нива рванула. Афродита выстрелила в капот — и едва сумела отскочить. Моноколесо закрутилось, наехало на бордюр, и она упала.

Машина заглохнула метрах в десяти.

Несколько нечистых набросились на негра, еще не пришедшего в себя после наезда. Тепловизор продемонстрировал еще троих, приближающихся к Дите.

В жизни легко не будет, — говорил отец, нанося по голове удары ремнем. Тебе придется добиваться всего самостоятельно, шаг за шагом, крупица за крупицей — и тогда ты поймешь, что сейчас — это детские игры, — говорил отец, не давая Гене вылезть из ледяной воды. Он был хорошим учителем.

Вскочив, как на пружинах, Афродита ринулась к Ниве — сейчас это был наилучший, единственно правильный вариант действий. Загрохотал Слонобой, прокладывая путь… и вот она у дверцы.

— ПОШЛА НА ХУЙ! — услышала она, и встала, как вкопанная — ученая держала ее на мушке. — Я тебя не звала в это путешествие!

На заднем сидении к стеклу прилипла маленькая девочка. Твари были совсем рядом, лишь немного задержанные Слонобоем и пожиранием богобрата. Если бы Дита могла, она бы оторвала головы мамашке и ее мелкой поганке. Но сейчас не было других вариантов.

— Елена Ивановна, мы можем помочь друг другу, — сказала она, не обращая внимания на скривившуюся Крылову. — Я знаю, кто еще охотится за Ковчегом. И я знаю, кто убил Мчатряна.

****

Горин, пошатываясь, мерил шагами боевой ход на Стене. Театральный грим размазался, превратив

лицо в цветную кашу, и издали он выглядел как майянский предводитель, готовящийся отбить атаку на Чичен-Ицу. Следующий разворот оказался неудачным, и непослушные ноги подкосили его прямо на зубец рядом с бойницей. Шпигин подхватил командира.

— Благодарю, — брызнул слюной полковник. — Так ты говоришь, что за Стеной мы всех потеряли?

Капитан кивнул.

— Полтора десятка. Пятнадцать пацанов… СУКА! Андрей, ты понимаешь? Понимаешь меня?!

Горин приобнял офицера, и извлек из кармана флягу, в которой еще плескалось немного рома.

— Босс, может, хватит?

Полковник отодвинулся и пристально взглянул, хотя ему стоило трудов сфокусироваться.

— Ты же мне не запретишь, Андрюха? Ты знаешь, мне ведь каждый пацан дорог… Сычев, Петренко, Найдин, Ерёмин, — в его голосе появились слезливые нотки. — Каждый умер — как и мой Данила. Ты помнишь Даню?

Шпигин растерянно смотрел то на командира, то за Стену — там над Новогорском кружил Ми-8 и слышалась пальба. Босс слетел с катушек — избави Господь…

Данил Горин погиб в 2026-м. Кажется, он даже не брился ни разу, хотя пушок над губой почернел. Азартный, импульсивный, красивый — все девки были его. И не только здесь — говорят, пока он проходил курсы пиротехники в Клевере, много девчат там испортил. А затем та мобилизация… на защиту Полярного. Горин запретил сыну лететь, но тот скрытно пробрался на борт транспортника. Что происходило с Даней в Полярном, точно не известно. Свидетели рассказывали, что он пытался взорвать причал, по которому твари могли попасть на корабли. Как бы то ни было, сын не вернулся к отцу, и Босс тогда ушел в кошмарный запой. Вспоминать страшно.

— Пархоменко вернулся, — доложил Шпигин. — Ему кажется, что в городе он видел Елену Ивановну.

Полковник оперся о крепостной зубец, его лицо вытянулось, а глаза раскрылись, прекратив мигать. Подкуренная сигарета выпала изо рта. Шпигин наблюдал внимательно и с тревогой.

— Лена там? — наконец произнес Горин. — Смылась все-таки. Умудрилась… — его пальцы забарабанили по кладке. — Она с дочкой?

Капитан пожал плечами.

— Больше никто не пропал? — Горин все еще был пьян, но мысленный поток постепенно упорядочивался.

— Пока неизвестно. Исчезли негр с эпилептичкой. И нашли раненого Керезору. Пока что боремся с паникой, люди нервничают. Вы же пьете… — офицер с опаской взглянул на Андреевича.

— Не трахай мозг. А то разжалую, — заткнул его полковник, но сразу же взял себя в руки. — Извини, я немного не в форме. Блин, а как же прекрасно сегодня репетировали в Одеоне, — на пьяном лице отразилось мечтательное выражение.

— Ладно, иди — командуй, — приказал Горин. — Я пока здесь побуду. А тебе, думаю, понадобится помощь. Возьми Степу — он разгонит панику, как шаман — тучи.