Кареглазка и чудовища
Шрифт:
Милана лежала сзади, и иногда весело выглядывала из-под одеяла, которым была укрыта с головой. Скоро ей надоест эта игра, и тогда солдаты ее увидят. Ученая сказала дочери спрятаться и не появляться ни при каких обстоятельствах. Но сколько выдержит маленькая девочка?
— Ребята, мне нужно ехать! Зачем задерживаете, в самом-то деле? — крикнула она пожилому военному, выглядящему как заросший дедуган.
— Елена Ивановна, пытаемся связаться со штабом, чтоб подтвердить Ваш выезд, — ответил солдат. — Связи нет, и свет пропал. Подождите немного, мы кого-нибудь отправим в Куб.
— Вы что, сдурели?! —
С заднего сидения послышался смешок, но, слава Богу, снаружи ничего не услышали.
Караульный снизал плечами, а усатый солдат рядом виновато потупился. Выпустить полковничью жену на электростанцию — это, как бы, не проблема — это же в Долине. В то же время, все были в курсе того разлада, который у нее был с Боссом, и никто не хотел сглупить, выпустив Крылову без разрешения. Ехать в штаб специально тоже никто не хотел — все уже знали, что полковник напился, и расстрелял двух солдат. Вояки шушукались, а Лена снова потребовала пропустить ее — они так могут совещаться до Дня Победы. В итоге, к ней подошли двое: один с коротким носом, и второй — с узкими редкими усиками.
— Когда вернетесь? — кокетливо улыбнулся усач.
— Да я же сказала, хочу до темна! — наехала Крылова.
— А что Вы там забыли, на электростанции? — вклинился плосконосый солдат, до этого молчавший. Наверное, все время придумывал этот дурацкий вопрос. — Вот, перед Вами машина тоже поехала туда. Вам там что нужно?
— Здрасьте, приехали! У меня, блин, света нет в лаборатории! — выругалась ученая. — Ты не догоняешь? В моей морозилке лежат морфы, как думаешь, что будет, когда они разморозятся? И ты спрашиваешь, что мне нужно от электростанции?!
Она перешла на крик, и караульные вконец оторопели.
— Ладно, проезжайте! — сдался усач, переглянувшись с дедом. — Не сердитесь, служба у нас такая.
Крылова хотела выругаться, но все же сдержалась, и мило улыбнулась воякам, нажав на педаль газа. Наконец-то! Слава богу, что они не посмели проверить «Ниву». Помимо девочки, в машине лежали сумки с оружием, лекарствами и едой. Немного — чтоб хватило на первое время. До эвакуации. Если же придется самостоятельно добираться в Колонии, то тут уж ничем не запасешься.
Она хотела еще захватить с собой вещи Мчатряна — но черная сумка пропала. Она заподозрила вмешательство мужа — наверняка решил таким образом удержать ее… или шантажировать, или что-нибудь еще. Так или иначе, это было неважно — она уже знала, что нужные ей ответы находятся в Биогене.
Жаль, что не удалось попрощаться с группой — Валера куда-то запропастился, да и Борисович тоже. А может, это и к лучшему. Она боялась за Бергман, которую посвятила в свой план побега. Зоя может оказаться под ударом, когда Горин узнает обо всем. Поэтому Лена даже предложила ей уехать вместе. Колонии — не самое плохое место, особенно учитывая, что Илион превращается в город террора. Но, девчонка испугалась. Слишком молода, и в слишком жутких красках запомнила первые Вспышки. Она не была готова оказаться за пределами Долины.
А у Крыловой не было другого выхода. Спасти дочь, спасти себя, спасти надежду на победу человечества — только это имело
Менаев… нет. Она больше не даст ему шансов. Она больше не даст разбивать себе сердце. Кажется, начал дергаться глаз. Нет, хватит — она забудет о Грише, как о плохом сне. Как забыла о многом, что происходило. Нельзя терять веру в людей — в этом мире еще будет жить ее дочь.
Ученая почти доехала до застройки Новогорска, когда услышала оглушительную сирену, донесшуюся от Крепости. «Как быстро они среагировали! — подумала она. — Горин узнал? Сообщили с блокпоста? Зоя решила прикрыть задницу?».
****
Гермес очнулся, когда Томас вылил на него уже третье ведро ледяной воды.
— Я понимаю, видения и все такое, — сказал он. — Но, мы должны торопиться. Свет потух.
— Интересный поворот! Старик там? — спросил синдик, показывая на все еще запертую дверь ординаторской.
— Да. Кажется, он потерял сознание. Я слышал звук, словно он упал — и тишина. Уже давно, как только пропало электричество.
На галлюцинации действительно не было времени. Он встал, и обтер слюну, в которую испачкался во время приступа — обтер вместе с помадой, которой так старательно красил губы. Взгляд остановился на двери, за которой спрятался Буревестник. Именно приор Захария был его первоначальной целью, но сейчас приоритеты изменились. В свете открывшихся обстоятельств, все вокруг обретало новые смыслы и причины. Значит, пророчество о Саморожденном было правдой? Мир перевернулся с ног на голову, и это означало, что Гермес-Афродита все еще мог победить свое уродство и комплексы, сотворенные отцом десять лет назад. Это — великая цель, после которой отцовский голос не посмеет сказать — «Ты слабак! Слабак и говно!»…
А значит, наиболее важен — Ковчег. Буревестник уже не так интересен, ведь это всего лишь марионетка Абракса. Добрый Господин? Ха-ха — будь ты проклят! Старикан стечет кровью, или его съедят твари — или накажет Горин. А Гермес поможет этому случиться, оставив сюрприз. А уж если приор умудрится выжить, то ненадолго — возмездие последует за ним по пятам.
Неожиданно воздух взорвала сирена. Синдик встретился глазами с Томасом, и они поняли друг друга без слов. Пора уходить — иначе могло оказаться поздно.
****
Логос был обесточен, и чтоб не шоркаться в темноте, я вынужден был подождать, пока аварийный генератор восстановит электроснабжение наиболее важных систем. Затем еще начался долгий процесс загрузки программного софта, с кучей выскакивающих ошибок из-за некорректного завершения работы… за это время я успел трижды покурить и сходить в сортир.
В коридоре послышались шаги. Я замер в толчке, прислушиваясь. По моим подсчетам, в диспетчерскую вошли двое. Они молчали, лишь иногда «угукая» друг другу. Я не хотел лишний раз «светиться», а потому терпеливо выжидал, когда нежданные визитеры свалят. А они подзадержались… эта фигня так затянулась, что я уже решился покинуть туалет — когда услышал голоса. И один я точно знал — Афродиты. Я передумал выходить, и решил подождать еще — не хотелось встречаться с ней взглядами после вчерашней ночи. Этот мотив позволил мне дотерпеть до момента, когда посетители наконец ушли.