Карл Линней
Шрифт:
В XVIII столетии биологическая наука еще не дробилась на множество специальных отраслей, как теперь. В настоящее время даже трудно представить, как тогда натуралист мог с успехом заниматься различными областями естествознания. Линнеус — врач, подготовил реформу в ботанике; ему принадлежат работы по зоологии, минералогии, пробирному делу. И в области медицины он дал интересные исследования.
Не один Линнеус выступал с работами, касающимися всех трех «царств» природы: ботаники, зоологии и минералогии.
Кто не знает, что термометр был изобретен французским физиком XVIII века
В России М. В. Ломоносов своими великими открытиями обогатил все науки. Он — физик, химик, геолог, географ, он же — преобразователь русского литературного языка. Таков общий дух науки XVIII века.
Позднее объем знаний возрос до такой степени, что возникла необходимость в дроблении всех наук, в том числе биологической. Мысли о необходимости реформы зрели у Линнеуса постепенно. Одновременно возникали, вырисовывались и оттачивались соображения о том, в чем она — эта реформа — должна заключаться.
Удивительно, что юношей он уже давал себе отчет о положении в науке. Сумел охватить взглядом общую картину и разобраться в ней, выяснить основные недуги ботаники, зоологии и минералогии. Нет ключа для распознавания растений, а следовательно, для разделения их на группы. Его надо найти.
Нет точного языка у ботаников, а значит, и в описании растений. Нужно создать его! К этим выводам он пришел еще студентом. И тогда же, при составлении «Лапландской флоры», попробовал свой собственный ключ, — хорошо вышло!
И вот появляется «Система природы», ее отлично приняли в Голландии. За нею последовали другие работы. В этих и последующих трудах за ключ к распознаванию растений Линнеус принял тычинки и пестики цветка. Пользуясь этим ключом, Линнеус разделил весь растительный мир на 24 четко отграниченных друг от друга класса:
1. Однотычинковые.
2. Двутычинковые.
3. Трехтычинковые.
4. Четырехтычинковые.
5. Пятитычинковые.
6. Шеститычинковые.
7. Семитычинковые.
8. Восьмитычинковые.
9. Девятитычинковые.
10. Десятитычинковые.
11. Двенадцатитычинковые.
12. Двадцати- и более тычинковые; тычинки прикреплены к чашечке.
13. Многотычинковые; тычинки прикреплены к цветоложу.
14. Двусильные — четыре тычинки, из них 2 — длиннее.
15. Четырехсильные — шесть тычинок, из них 4 — длиннее.
16. Однобратственные — тычинки при основании срастаются в пучок.
17. Двубраственные — тычинки срастаются нитями; одна — свободная.
18. Многобратственные — тычинки срастаются нитями в несколько пучков.
19.
20. Сростнолепестно-тычинковые — нити тычинок срастаются со столбиком пестика.
21. Однодомные — на одном и том же растении одни цветки мужские, другие — женские.
22. Двудомные — мужские цветки на одном растении, а женские — на другом.
23. Многобрачные — на одном растении одни цветки обоеполые, другие — раздельнополые.
24. Тайнобрачные — нет ясно различимых простым глазом органов размножения.
Классы делятся на отряды. Он насчитал их 116.
С 1 по 13-й классы разделены по числу пестиков.
В классах 14–15 основой разделения на отряды служит различное устройство плодов.
Для 16 — 22-го — отряды устанавливаются на основании разного количества тычинок.
В классе 23-м выделены отряды по полу цветка на отдельном растении.
Наконец, 24-й класс включает отряды: папоротники, мхи, водоросли, грибы, некоторые деревья (например, инжир). Сюда же вошли и кораллы, — их принимали за растения. За отрядами следуют роды и виды.
Почему сирень и злак рядом?
Но возможно ли классифицировать растения по одному — двум признакам? Ведь вся система Линнеуса построена на основании одного только органа растения — цветка. Да и в цветке он избрал лишь тычинки и пестики, чтобы по сходству или различию их классифицировать все растения.
А стебель, а корень, лист? Разве Линнеус не знал и не видел, что эти органы бывают очень характерны для растений. Достаточно взглянуть на лист дуба, чтобы узнать это растение, а цветки его как раз мало заметны.
Наконец, сколько растений имеют совершенно сходные цветки по числу тычинок, но всем известно, что они далеки друг от друга по всем своим другим признакам.
Вот, например, багульник и толокнянка, из семейства вересковых, и гвоздики, из семейства гвоздичных.
У них по 20 и более тычинок. В какой класс их отнести по системе Линнеуса? Неужели все-таки в один, — они же такие различные между собой? Ничего не поделаешь, придется поместить их в 12-й класс, если следовать за Линнеусом, — он сам так и поступил.
У манжетки, из семейства розоцветных, четыре тычинки, всем известная повилика (семейство повиликовых) обладает тем же количеством их, как и подмаренник из семейства мареновых. Сколько бы ни говорили, что эти растения далеки друг от друга, все равно их следует поставить в один класс — четвертый.
Сирень (семейство маслинных) и пахучий колосок (семейство злаков) попали в один класс — двутычинковых, потому что они имеют по две тычинки. Но эти растения настолько различаются между собой, что никто теперь не сочтет удобным поместить их рядом. Линнеус же вынужден был так поступить. Настолько он был убежден, что нужно навести порядок в ботанике, — пусть временный, но все же порядок, на основе которого можно искать усовершенствований системы.