Карнавал Хилл
Шрифт:
***
Дни пролетали незаметно, и мы вошли в привычный ритм: Фокс избегал Чейза, насколько это было возможно, принося ему в комнату еду и питье и отказывая в просьбах дать сигареты и выпивку вместо обезболивающих. Чейз принимал лекарства только в присутствии Роуг, позволяя ей проталкивать их между его губами и запивая стаканом холодного молока. Каждый раз, когда она это делала, она целовала его в щеку, и что-то подсказывало мне, что именно ради этого он это и делал.
Всякий раз, когда я наблюдал за ним с ней,
Поскольку я так много работал, я не так часто видел Роуг. Я чертовски сильно скучал по ней и ненавидел это напряжение между нами. Но я, вероятно, просрал любой шанс на то, что мы снова станем друзьями. Не говоря уже обо всем остальном.
Блядь.
Я презирал себя за дерьмовый ход, который выкинул со счетом. О чем, черт возьми, я думал? Я оттолкнул ее, и ради чего? Она была лучшим, что у меня когда-либо было, и я бросил ее, потому что был слишком напуган, чтобы поверить, что она действительно может хотеть меня. Деньги, которые она мне дала, все еще были в конверте и лежали в верхнем ящике моей тумбочки, и меня тошнило каждый раз, когда я смотрел на них. Мысль о том, что все, что у нас было, свелось к сделке, разрывала самые изломанные уголки моей души, но это сделал я. Не она. И я не знал, как вернуть все назад.
После того, как я помог Чейзу принять душ и переодел его в шорты, я прислонил его к подушкам на кровати и сменил повязку на его правом глазу, заметив при этом порезы в форме X. Врачи восстановили его, как могли, и он хорошо заживал, но он никогда больше не сможет видеть им, максимум, на что он мог надеяться, — это на проблески света. Мне было больно от всех этих ран, каждая из которых была подобна удару ножа в мою грудь, но почему-то эта была хуже всех.
Мне не следовало прекращать его поиски.
— Тебе следует поговорить с ней, — сказал он через некоторое время, заставив меня нахмуриться. Он почти ничего не говорил с тех пор, как вернулся, и первое, о чем я подумал, было то, как чертовски приятно слышать его голос, но потом его слова осели, и я понял, что он уловил напряженность между мной и Роуг. Полагаю, ее было не так уж сложно заметить по тому, как мы постоянно огрызались друг на друга, а тонкость никогда не была ей коньком.
Я присел на край кровати, заканчивая перевязывать
— С кем? — Пробормотал я, прикидываясь дурочком, и он склонил голову набок, одарив меня сухим взглядом, и это было так забавно, что я невольно улыбнулся.
Фокс был на утренней пробежке, так что мне не нужно было следить за своим языком, и Чейз все равно знал о нас, я просто не хотел говорить с ним об этом дерьме, потому что знал, как он относится к Роуг. И я не собирался быть мудаком и спрашивать его совета о том, как лучше вернуть ее, не тогда, когда он вот так лежал в постели.
— У нас все в порядке. Мы просто поссорились. — Я пожал плечами, но он поймал меня за руку, когда я собирался встать, заставив посмотреть на него.
— Не отпускай ее, Джей-Джей, — яростно прорычал он, а в выражении его лица читалась темная и настоятельная потребность. — Она заслуживает кого-то вроде тебя. Ты лучший парень, которого я знаю, тот из нас, кто сохранил частичку тех детей, которыми мы все были. Ты — правильный выбор для нее. — Ему не нужно было этого говорить, но эти слова говорили о том, что он не хотел произносил в слух. Что он был неправильным выбором. Что он никогда им не был. И я ясно видел, что он отказался от надежды когда-либо заявить на нее права для себя.
— Не говори так, — прошипел я, понимая, что Роуг варила кофе внизу и могла вернуться в любую секунду. Я попытался высвободить свою руку из его хватки, но его пальцы сжались до боли, когда он в отчаянии посмотрел на меня.
— Я должен это сказать. И мне нужно, чтобы ты это услышал, — сказал он, темнота разливалась в его ярко-голубых глазах, которые были прикованы ко мне. — Ты можешь дать ей то, чего она всегда хотела. Ей нужен дом. Вот он.
— А что насчет Фокса? — Прошептал я. — А как же он? Потому что, когда я проверял в последний раз, он был готов убить, чтобы никто другой не прикоснулся к ней. Может, ты был прав, Эйс, может, то, что я сделал, уничтожит нас. А может, мы вообще забудем, что были вместе, и она окажется в объятиях Фокса, а он никогда ее не отпустит.
— Чушь собачья. Она смотрит на тебя так, будто ты разбиваешь ей сердце. Так что перестань разбивать его и просто разберись с этим. Найди способ, Джей-Джей, — прорычал он. — И заставь Фокса понять.
— Он пристрелит меня, — усмехнулся я.
— В меня то он не выстрелил, — бросил он в ответ.
— Это другое дело, — пробормотал я, в моих висках запульсировало при воспоминании о том, как я видел своего брата на коленях.
— Скажи мне вот что, Джей, ты собираешься просто отпустить ее? Отдашь ее и забудешь, что любил ее? — спросил он с острой, как бритва, интонацией.
Я уже качал головой. — Ты же знаешь, я не смогу ее забыть.
— Тогда послушай того, кто знает, что такое сожаление: если ты любишь ее, то найди способ удержать ее. И если ты любишь Фокса, то найди способ удержать и его. Разумеется, у меня нет совета, как этого добиться. Но я предлагаю тебе начать с того, чтобы сделать прямо противоположное тому, что сделал бы я.
— Эйс… — Я вздохнул, но тут дверь распахнулась, и появилась Роуг с подносом кофе, а за ней вприпрыжку бежал Дворняга.