Карты не лгут

Робертс Николь

Когда минут через пять, показавшихся Габриелле вечностью, наконец появился Джо, она с облегчением вздохнула. Поскольку он не выказывал радости, не собирался вызывать подкрепление и не вынимал наручников, Габриелла решила, что он ничего не нашел. Слава Богу. Теперь они смогут уйти.

Джо сунул ей в руку сумку, затем пересек холл и тихо проскользнул в другую комнату. Едва за ним закрылась дверь, она услышала восклицание:

— О Господи!

Габриелла похолодела. Он что-то обнаружил. Она шмыгнула в комнату, почти уверенная, что увидит на

стене злополучную картину Моне. Однако увиденное ею оказалось не менее неожиданным. Зеркала. Повсюду. На стенах, на дверях стенных шкафов и на потолке. В центре комнаты стояла круглая кровать, покрытая черно-белым покрывалом с огромным иероглифом в середине. В комнате не было тумбочек или ночных столиков, способных ограничить обзор в зеркалах. Рядом с ведущим в ванную арочным проемом расположился небольшой столик, на котором стояла шахматная доска с фигурами из слоновой кости. Даже издали Габриелла заметила, что шахматы вещица антикварная, скорее всего с Востока. Габриелла чувствовала себя так, словно очутилась в комнате особняка, принадлежащего журналу «Плейбой».

— Ты только посмотри. Невольно приходит на ум, за чем он тут наблюдает, — шепотом произнес Джо.

Он неслышно перемещался по комнате, толстый белый ковер приглушал звук его шагов. Куда бы ни смотрела, Габриелла всюду видела его. Отовсюду на нее пристально смотрели его карие глаза. Повсюду она видела его чувственный рот, профиль с прямым носом и мужественную квадратную челюсть. Завитки волос на шее, плечи, ширину которых прекрасно подчеркивала его полосатая тенниска. Ее взгляд скользнул по спине Джо к поясу его габардиновых брюк, но в этот момент Джо скрылся в стенном шкафу и Габриелла осталась один на один со своим отражением.

Итак, Кевин-то, оказывается, немного извращенец, подумала она, убирая за уши пряди волос. Но мне нет до этого дела. Облицовка зеркалами стен спальни не является нарушением закона. Габриелла критически осмотрела свое отражение. Она ничем не напоминает Нэнси. Она не миниатюрна, не блондинка и не любит флиртовать. И что заставило Джо обратить на нее внимание?

В этой комнате Габриелла видела свои мельчайшие недостатки, растиражированные множеством зеркал, и не могла представить себя наблюдающей за тем, как занимается любовью. Полностью обнаженной. Очевидно, у Кевина не было подобных комплексов, но это уже больше, чем ей нужно знать о нем.

Габриелла направилась в ванную, осторожно обойдя столик с шахматами, действительно оказавшимися произведением искусства.

Пространство ванной тоже было заполнено зеркалами, только душевую кабину и огромную джакузи окружали кафельные плитки. Стеклянные двери вели на небольшую веранду, где находилась еще одна джакузи. Не будь зеркал, Габриелла вполне могла представить себя здесь принимающей ванну, где есть возможность отлично расслабиться, использовав снадобья вроде розмарина и лаванды.

Габриелла присела на край джакузи и взглянула на часы. Если Джо не поторопится, она не представляла, как им объяснить, почему они потратили столько

времени, чтобы забрать ее сумку. Кстати… Она задрала юбку, чтобы убедиться, действительно ли у нее есть родинка на бедре. Габриелла увидела правильной круглой формы пятнышко, почти незаметное, и удивилась, как Джо мог о ней узнать.

— Что ты делаешь?

Габриелла одернула юбку и подняла глаза. Джо, сведя брови к переносице, хмуро смотрел на нее.

— Рассматриваю свою родинку. Как ты о ней узнал?

Он тихо рассмеялся и опустился на одно колено перед раковиной.

— Я знаю о тебе все, — ответил он и начал обыскивать шкафчик под раковиной.

Габриелла открыла было рот, собираясь сказать Джо, что вряд ли ее родинки упоминаются в полицейском досье, но из спальни донесся голос Кевина:

— Что ты хочешь?

У Габриеллы перехватило дыхание. Джо медленно встал и приложил к губам палец.

— Хочу тебе кое-что показать, — ответила Нэнси.

— Что именно? — Последовала долгая пауза прежде, чем Кевин произнес: — Прекрасно.

— Чайна рассказывала мне об этой комнате. О зеркалах.

— И ты захотела лично убедиться.

— Да.

Джо схватил Габриеллу за руку и потянул за собой к стеклянным дверям веранды.

— Ты уверена? Это может дойти до Чайны.

— Мне плевать.

Какая-то возня, затем снова голос Кевина:

— Тогда иди сюда и поздоровайся с мистером Весельчаком.

Закрывшаяся дверь отрезала от Габриеллы все звуки.

Последние оранжево-красные лучи заходящего солнца освещали серое небо, а внизу в долине вспыхивали огни в окнах домов. В любое другое время Габриелла залюбовалась бы открывающимся видом, но сегодня она его едва замечала. Сердце ее выскакивало из груди. Она узнала о Кевине такое, чего ей совсем не хотелось знать. Например, что он изменяет своей девушке с ее лучшей подругой и пошло называет свой член мистером Весельчаком.

— Думаешь, Кевин слышал нас? — шепотом спросила она.

— Нет, — бросил Джо, озабоченно осматриваясь. — Ему было не до нас. — Он направился в левый угол веранды и поманил Габриеллу. — Отсюда мы можем спрыгнуть.

— Спрыгнуть?!

Габриелла подошла к Джо. Задняя половина дома Кевина и вся веранда, поддерживаемые несколькими толстыми сваями, нависали над обрывом. Склон горы уходил вниз уступами шириной в фута три.

— Когда я подписывала секретный договор, в нем ничего не говорилось о том, что нужно прыгать с веранды Кевина и ломать себе шею.

— Ты не сломаешь шею. Отсюда до земли всего футов десять — двенадцать. Нам только нужно перелезть через перила, повиснуть, держась за край веранды, и отпустить руки. Падать придется всего четыре фута.

Как просто у него это звучит!

— А если промахнемся мимо уступа, тогда придется лететь еще четыре фута, — брюзгливо подхватила Габриелла. — Должен быть какой-то другой путь.

— Наверняка. Мы всегда можем вернуться в спальню и прервать Кевина. По-моему, сейчас там очень интересно.