Кастор Прайд. Хохот шута

Тропинин Кирилл

– Ты там что, клеил какую-то треугольную красотку?
– алый цверг даже не обернулся.

– И у меня почти получилось, - я очень старался спрятать накатившую вдруг тоску.
– Но она предпочитает блондинов.

Следующий час мы провели в молчании. Приелись квадраты, надоели овалы, оравнодушили трапеции. Хотелось горячих тел, сверкающих глаз и хриплых голосов. Хотелось быть среди живых, которые были бы живыми без всяких оговорок. Еще хотелось вина, но это уже не зависело ни от места и ни от времени.

Я не заметил, как сбоку от меня очутился

маленький шустрый кобольд. Точной такой же нарисовался рядом с цвергом. Они разом забормотали какую-то утомительную белиберду и Дамми пришлось не раз гневно махнуть рукой, прежде чем кобольды прекратили свой бессмысленный речитатив.

После этого наступила пора активной жестикуляции, по результатам которой Дамми с видимым облегчением сообщил мне, что, похоже, мы все-таки снова выберемся. И в этот раз даже без крови, жертв и прочих взяток продажной дороге. Надо было всего лишь проследовать за нашими раздвоившимися приятелями.

Кобольды быстро семенили в нескольких сарках впереди, изредка оборачиваясь и смотря на нас ясными, холодноватыми глазами. Мы были явно лишними в их разлинованном царстве. Впрочем, это было не только их мнение, но и целиком мое, да и привычно нахмуренный цверг вряд ли думал иначе.

Часа через полтора кобольды привели нас к широкой уходящей далеко вверх лестнице, с побитыми ступенями на каждой из которых были начерчены младшие братья уже знакомых нам фигур. Прощание было кратким и не слишком теплым. Ровно такое, какое бы и устроило всех. Кобольды исчезли в клочьях порванного минутами тумана раньше, чем я досчитал до шестой ступеньки.

– А мы ведь глубоко забрались? Да, Серебро?

– Глубже кротов.

– Значит, лезть нам по этой лесенке пока не поседеем, - я тоскливо посмотрел вверх.

– Да, - в голосе цверга не было и капли иронии.

Мы поднимались два дня. Два тупых, полных мучительной усталости и воющего раздражения дня. Единственное, что хоть немного спасало, это небольшие площадки расположенные примерно через каждые полмарша. На них можно было перекусить, передохнуть и радостно отвлечься на сон, блаженно вытянув омертвевшие ноги.

И на каждой отдельно проклятой ступеньке стояли неведомые клейма кобольдов. И страшно, искренне страшно становилось, когда я представлял, как эти до сумасшествия одинаковые существа с равнодушной неторопливостью перешагивают с одной ступени на другую, без устали выбивая на покорных камнях все новые и новые, безукоризненные формы. А потом ритмично пережевывают скудный обед в таинственном зеленоватом свете зачарованных стен.

Лестница кончилась, когда я уже был готов выставить свои ноги на Большой Сианской ярмарке. Наверху нас ждал узкий, наполовину заваленный проход и пара изощренных вензелей на дорожку. Проход оказался коротким. Всего пара минут нам потребовалось на то, чтобы выбраться в низкий, просторный и явно не заброшенный коридор. Позади раздался грохот падающих камней, а когда я обернулся прохода больше не было. Бугристая каменная стена без швов и трещин холодно взирала на нас землистыми

глазами-прожилками.

– Кобольды, - Дамми уважительно покачал головой.
– Хитрые твари. Лесенка-то была одноразовая.

– Неужели специально для нас?

– Не для нас, но для таких как мы, - Дамми бегло осмотрелся по сторонам.
– Пошли, послушаем, что шепнет нам Яшмовый трон.

– А что он может нам шепнуть?
– признаться, я ожидал иных предложений.

– А ты думаешь тайоры уже ушли в свои берлоги?
– алый цверг саркастически ухмыльнулся.
– А я думаю, они все ещё ждут. И нам нужен тот, кто подтвердит мои опасения.

Тот, кто подтвердит опасения Дамми, проявился на нашем пути уже через полчаса. Полноватый цверг самого заурядного вида, обладатель пышных усов и массивного каменного топора быстро и целеустремленно вышел из бокового коридора и скорым шагом заспешил вперед.

– Младший защитник рода, - алый цверг чуть высунулся из-за скрывавшего его уступа.
– Этот может знать и о тайорах и об их отсутствии.

– С чего ты решил, что это младший защитник?
– по мне все цверги были почти также одинаковы, как и кобольды.

– У топора характерный изгиб, - Дамми легко перебежал из тени в тень.
– Берем живым. Быстро.

Не прошло и минуты, а умело оглушенный защитник, уже лежал на темных камнях своей недавней родины. Мы оттащили его подальше от возможных встреч с соплеменниками и теперь нетерпеливо ждали, когда он очнется. Для ускорения процесса Дамми отвесил своему дальнему родственнику пару неслабых пощечин, а при появлении первых признаков активности приставил к подрагивающей шее нож.

– Что слышно, топор?
– голос Даминиона был тих и беспощаден.
– Какие вести из леса?

– Много вестей, - цверг явно был испуган, но виду старался не подавать.
– Тебе какую, алый?

– Мне ту, что про тайоров и пару веселых ребят.

– Ах, эту, - цверг хотел было усмехнуться, но осмотрительно сдержался.
– Слышал и её.

– Перескажи, - клинок Дамми вторил оратору.

– Тайоры сидят по всей длине гор, - отмалчиваться цвергу резонов не было. Клятв тайорам они не давали.
– Видно сторожат веселых ребят, - он все-таки усмехнулся.

– Если выведешь в тихое место, получишь обратно свою жизнь. А к ней ещё и это, - Дамми поднес к лицу цверга мой трофейный гралиар.
– Отдам когда выйдем. Слово крови!

Судя по всему, в младших защитниках ходить нашему приятелю оставалось недолго. Уж больно быстро он принял верное решение. Жизнь, да ещё и гралиар против сиюминутных моральных терзаний. Неприлично неравная схватка. Ну а слово крови гарантировала ему все это крепче любых долговых расписок.

Так что через пару минут мы уже шли за упруго шагающим цвергом, до головокружения петляя в изгибах подгорных коридоров. Несколько раз мы едва не налетели на соплеменников нашего провожатого, но похоже сейчас их оберегали все невысокие боги. Арн гор Даминион не простил бы им этих встреч.