Катарсис. Том 2
Шрифт:
— Это какие имеются в виду?
— Например, я помню, что первой премии был удостоен какой-то бельгиец, составивший социологический портрет любителя пончиков. Или как тебе нравится лауреат, выяснивший типы посуды, предпочитаемые американцами при сдаче мочи на анализ?
— Идиот! — с чувством проговорил Дмитрий.
— Еще я помню, что в прошлом году лауреатом «антинобелевки» стал наш соотечественник за модель огнемета для поражения автоугонщиков.
— Ух ты, молодец! — восхитился Дмитрий. — Как говорится: шок — это по-нашему! Сел за руль, включил двигатель и сгорел. Вместе с машиной. Неужели они не стесняются получать
— Никто не отказывается, для многих это единственный шанс заявить о себе. Но это я еще могу понять, а вот лауреатов премии Дарвина — нет.
— Что за премия?
— Совершенно жуткая — присуждается за самую эффектную смерть. Посмертно, разумеется.
— Неужто есть и такие премии?
Диана развела руками.
— Человечество — это такой бордель, что в нем можно отыскать любое отклонение от нормы.
— Кто же вручает премию за смерть?
— Международное жюри Интернета. Не так давно одним из победителей стала женщина, мать троих детей, которая решила любой ценой заполучить в спутники жизни соседа. Она инсценировала нападение на свою квартиру, заклеила себе рот скотчем, сунула голову в пластиковый мешок, связала себе руки и улеглась на пороге квартиры, зная, что как раз в это время сосед возвращается с работы домой. Увидит ее и спасет. А сосед задержался в пивной…
— Ну и ну! — покачал головой Дмитрий. — Это уж ни в какие ворота…
— Есть еще более дикие случаи. В Японии одно время было модно носить туфли на тридцатисантиметровой подошве. Одна такая модница села за руль автомашины, а потом выяснилось, что тормозить в такой обуви невозможно.
— Ясно. Так этим только женщины отличаются?
— Размечтался, мужчины намного их опережают, будь уверен. Один летчик приделал к своему вездеходу ракетный двигатель и взлетел, врезавшись в небоскреб. Другой оригинал просто пинал ногами автомат с кока-колой, пока тот не упал на него и не раздавил. Примеров в Интернете — хоть отбавляй.
— Да, безмозглость человеческая не имеет предела! Но я тебе обещаю, что премию Дарвина не получу.
— Очень надеюсь, — насмешливо улыбнулась Диана и зовуще потянулась.
Дмитрий посмотрел на нее, чувствуя нарастающее волнение и вспоминая четверостишие Валентина Гафта:
Мы сидели, пили чай, Лучше и не надо. Все напоминало рай, Но хотелось аду.Однако вслух он повторять четверостишие не стал. Сказал озабоченно, держась за сердце:
— Кажется, у меня приступ…
— Что, сердце?! — вскочила Диана, бросаясь к нему.
— Сердце! — подтвердил Дмитрий, хватая ее в охапку.
Храм БЕСа, выросший на месте снесенной церквушки недалеко от Введенского кладбища, представлял собой монументальное кирпичное сооружение с тремя конусовидными башнями, напоминающее элеватор, обнесенное мощной шестиметровой стеной. Проникнуть внутрь этого сооружения силой не представлялось возможным, оно было рассчитано чуть ли не на артиллерийскую осаду, и разработчикам операций КОП пришлось изрядно поломать головы, прежде чем найти достаточно эффективное и простое решение. В понедельник это решение было обсуждено «копами», а во вторник
В десять часов утра, когда послушники храма в количестве ста с лишним человек (наблюдатели постарались и выяснили весь состав Братства) приступили к «утренней литургии», к воротам «замка» подкатила белая, с красными крестами на дверцах, машина — медицинская «Газель», и водитель дважды надавил на клаксон.
Отворилась калитка рядом с тяжелыми металлическими воротами, оттуда выглянул могучий молодой человек в черной рясе.
— Чего надо?
— Санэпиднадзор, — веско сказал врач в белом халате, которого играл сам Мих-Мих. — В районе намечается эпидемия дезинтерии, разносчиком которой могут быть мыши и крысы. Открывай, проверять подвалы будем на наличие.
— Не велено.
— Тогда доложи своему батюшке, не в его интересах с властями конфликтовать. Закроем храм на фиг! У меня на руках постановление губернатора о поголовной ревизии всех общественных и частных заведений вроде вашего.
Привратник в рясе глянул на «Газель» и скрылся.
— Если они нас не впустят, — сказал водитель, также одетый в халат, роль которого исполнял бывший омоновец Самохин, — придется менять план.
— Не придется, — уверенно проговорил полковник. — Мы вчера передали по радио о вспышке дезинтерии, в храме должны слушать новости. А настоятель не захочет идти против властей, он знает, что храм находится на особом счету и его мало кто жалует из местных жителей. — Михно поправил пуговку рации на воротнике халата. — Внимание, перекличка.
Тихие голоса оперативников доложили о готовности к работе. Сообщил о себе и Дмитрий, прогуливающийся возле храма в паре с Миленой Отиевой, служившей раньше в женском батальоне Российского Легиона. Они должны были сыграть роли молодых людей, пришедших записаться в послушники Братства.
Пока они прогуливались, с ними повстречалась старушка, сердито косившаяся на неприступные стены храма БЕСа и разговаривающая сама с собой. Увидев, что на нее смотрят, она заулыбалась смущенно и кивнула на башни храма.
— Вот хоромы отстроили, богоотступники! Не побоялись гнева божьего!
— А почему они должны бояться? — поинтересовалась Милена, переглядываясь с Дмитрием.
— Так ведь здесь раньше православный храм Воскресения стоял, потом церковь Воскресения. Снесли церковь, православным и помолиться негде стало, а эти жируют, молодежь с панталыку сбивают. Обидно это.
И старушка побрела дальше, что-то приговаривая и крестясь.
— Это она напрасно жалуется, — заметила спутница Дмитрия, — в Вологде хватает православных церквей, есть куда сходить помолиться.
— Она старая, живет где-нибудь поблизости, — вступился за старушку Дмитрий. — Раньше-то прошла сто метров — и вот тебе церковь, а теперь куда-то ехать надо. И вообще ты плохо штудировала материалы Мих-Миха. В Вологде за последние десять лет восстановили лишь один православный храм, зато открыли буддистский центр, два протестантских храма, католический, две синагоги, две мечети и шесть сектантских приходов. Это разве не обидно русскому человеку?
— Я за свободу вероисповедания.
— Я тоже, только не за счет ликвидации Православия. А храм БЕСа вообще сатанинская организация, и ею надо заниматься всерьез. Я не уверен, что наш наскок что-либо изменит. Разве что заставит власти задуматься.