Каторжанин
Шрифт:
Правда проснулся отдохнувшим, рана почти не болела, голова тоже, но тело по-прежнему бастовало, пожалуй, даже сильнее чем вчера.
Во сколько проснулся не знаю, но на дворе уже было светло. Комната пустовала, на табуретке рядом с топчаном стояла жестяная кружка с остывшим травяным отваром, а на блюдечке, прикрытом чистой тряпочкой, лежал черствый кусочек лепешки, густо намазанный медом.
Пока спустил ноги с топчана, выматерил все матюги, что знал. Первым делом слопал завтрак, парой глотков вылил в себя отвар и принялся пытаться расхаживаться. Один господь знает, каких мук мне
В лицо ударило яркое солнышко, я проморгался, переступил через порог и принялся вертеть башкой по сторонам, так как вчера, в горячке боя ничего толком не успел рассмотреть.
Как очень скоро выяснилось, подворье, как для затерянной в непролазных лесах охотничьей избушки выглядело довольно прилично. Огородик, загородка с парой черных лохматых коз, несколько сарайчиков и даже небольшая конюшня. Да и сам домик оказался вполне себе таким добротным пятистенком, сложенным из мощных бревен, c основанием из дикого камня и крытым деревянной дранкой. Правда сравнительно небольшим.
А вот аборигенов во дворе и даже за ним, оказалось уж как-то сильно много. Причем не только волосатиков в кимоно, но и плосколицых узкоглазых товарищей в летних кухлянках, видимо нивхов или гиляков. Все они кучковались раздельно, сидели группками на земле и мирно чего-то ждали.
Едва я переступил на порог, как туземцы повскакивали на ноги, на земле осталось только пара-тройка, почему-то лежащих на волокушах и принялись с разной степенью экспрессивности и на разный манер мне кланяться. Но все как один очень почтительно.
Не сразу сообразив, в честь чего чествование, я отбоярился важным сухим кивком, вышедшим очень естественно, словно я давно привык к тому, что предо мной шапки ломят, примостился на лавочку у стены домика и поискал взглядом следы вчерашней баталии.
Никаких следов резни уже не наблюдалось; ни трупов, ни крови — какие-то старательные уборщики присыпали дворик земелькой и даже утоптали ее.
От японцев осталось только прислоненные рядком к избе винтовки и аккуратно сложенное в кучку снаряжение, вплоть до ботинок, фуражек и обмоток. И даже наименее пострадавшие элементы формы, в основном кителя, но, все равно сильно заляпанные кровью. Н-да… действительно кристально честные парни. Но окровавленное тряпье нахрена с трупов сдирать?
Впрочем, какая разница.
Вытащил из ножен шашку, которую прихватил из избушки и принялся внимательно ее осматривать.
Надо же…
Очень скоро стало ясно, что мне достался настоящий раритет.
Типичная кавказская шашка, легонькая, но длинная, кабы не под метр. Клинок очень слабоизогнутый, почти прямой, под обухом три узких дола. Металл сероватый, с четко выраженным мелким рисунком, возможно даже настоящий булат. Рукоятка медная, сплошь крытая серебром, с удивительно мастерской тонкой гравировкой в виде переплетений листьев и цветов. Ножны деревянные, крытые змеиной кожей, с серебряным стандартным прибором: устьем, двумя обоймицами и наконечником. Но устье и наконечник длинные, с такой же чеканкой, как на рукояти.
Думал, что найду клеймо «гурда», которое на Кавказе лепили кому не лень и куда не лень,
Ну… неизвестных мастеров и шедевров в их исполнении хоть пруд пруди, а узнаваемыми в истории остаются лишь раскрученные массовые бренды.
Кожа на ножнах местами потрескалась, серебро потемнело, а на клинке наблюдались легкие зазубрины, но, все-равно, сохранность великолепная, особенно учитывая, что клинок, скорее всего, конца восемнадцатого или начала девятнадцатого века.
Однозначно повезло — достойное приобретение.
— Вот откуда я все это знаю? — в который раз озадачился я.
И в который раз не нашел ответа. Мелькнула мысль, что я совсем другой человек, каким-то загадочным образом вселившийся в тело штабс-ротмистра, потерявший свою настоящую память, а взамен получивший память Любича. Но эту версию я сразу прогнал, как крайне идиотскую. Загадка природы, мать ее ети…
Отложил шашку и взял одну из трофейных винтовок.
Что тут у нас? Вся маркировка обозначена иероглифами, но модель не осталась загадкой — в академии мы тщательно изучали едва ли не все стрелковое вооружение вероятных противников. К тому же, такие иногда попадали мне в руки с хунхузами в Приамурье.
Итак, винтовка конструкции полковника Нарияки Арисаке, модель — Тип-30, то есть образца тридцатого года эпохи Мейдзи. Калибр 6,5х50 мм, неотъемный пятипатронный магазин и штык, одноименной модели, что и сама винтовка. Исполнения качественное, все детали тщательно обработаны и подогнаны друг к другу.
Честно говоря, так себе ствол, затвор даже пришлось прикрывать кожухом из-за склонности к загрязнению. Но точная, прикладистая и легкая, этого не отнимешь.
Впрочем, даренному коню в зубы не смотрят — теперь кроме шашки у меня есть винтарь и куча патронов к нему. Осталось только какие-нить портки еще найти и вообще будет славно.
Пока возился с винтовкой, прояснилось паломничество туземцев. Из пристройки вывели под руки одного из волосатиков, с повязкой на глазах, после чего появилась Мадина в белом халате и жестом позвала следующего пациента.
Что тут непонятного; Майя и Мадина медицинским образом пользуют местных. Да сестричек аборигены вообще за такое на руках носить должны и охранять самым тщательным образом. Хотя, скорее всего, дело так и обстоит.
А хуторок, видимо является нейтральной территорией, потому что все эти племена, насколько мне известно, но особо уживаются друг с другом.
Впрочем, все к лучшему. Вряд ли айны с гиляками осмелятся вступить в открытое противостояние с японцами, но сестер, в случае чего, надежно укроют. Ну а я куда?
Тут я задумался. Действительно, а что я буду делать дальше, когда стану на ноги?
Еще в Рыковском, где я сидел в плену у косоглазых, стало известно, что генерал-губернатор Сахалина, Ляпунов, чтоб ему пусто стало, сдался в плен. Да, скорее всего, разрозненные отряды ополченцев все еще бродят по Сахалину, но организованное сопротивление практически закончилось — японцы вроде как заняли все крупные населенные пункты. В Александровском и Рыковском они точно есть. На юге, по слухам, вообще все заняли.