Каторжанин
Шрифт:
А на исходе третьего дня, после того, как Майя наконец сняла с моей раны швы, возле заимки появился взмыленный туземец и пояснил, что сюда идет крупный отряд японцев и они уже в нескольких часах пути от нас.
Твою же мать, как чувствовал, что прохлопают…
— Сколько их? — сгоряча гаркнул на аборигена.
Тот испуганно дернулся и принялся растопыривать пальцы.
— Двадцать, еще один на лошади и проводник — но он гиляк, — перевела Майя. — Айны считают только двадцатками.
— Да хоть тридцатками, почему так поздно
Майя слегка смутилась.
— Гиляк провел японцев кратким путем, откуда не ожидали.
— Понятно. Собирайтесь.
— Но… — девушка нахмурилась. — Сами еще…
— Если здесь появятся японцы, то умрут все, в том числе и Сами. Выбор небогатый. Сколько вам надо времени?
— Часа два. Мы уже начали собирать необходимое, но…
— Гребанные святые угодники… — я хотел ругнуться похлеще, но сдержался.
Ну и что делать? На носу ночь, японцы остановятся ночевать, но и мы в темное время не можем отправляться в дорогу. Понятное дело, рано утром снимемся, но будем тащиться с черепашьей скоростью из-за больной, отчего преимущество во времени быстро растает и япошки нас догонят. Запутать следы тоже не получится, с косоглазыми проводник гиляк, который читает тайгу, как я газету. Остается только…
Глава 4
— Остается только… — я запнулся, отошел в сторону, присел на заросший мхом валун около конюшни и только тогда завершил фразу. — Атаковать первым…
Отчаянно захотелось залить в глотку чего-то крепкого, но ничего кроме японского пойла в наличии не имелось, поэтому пришлось поумерить желание. Еще не хватало глотать эту вонючую дрянь.
Ладно, обойдусь, пока не найду арманьяка. Н-да… и откуда такие замашки? Ведь сроду не пивал, только слышал. Не иначе опять что-то из подсознания лезет. Ну и хрен с ним, не о том голова болит.
Итак, как я уже говорил, выбор у меня невелик. Понятно дело, бросать своих в беде, особенно женщин, последнее дело. Но если отставить в сторону пафос и лирику, получается то на то, я сейчас привязан к сестрам, как младенец пуповиной к матери. Деваться мне некуда; где искать партизан, я напрочь не знаю, а отправляться в свободное плаванье с минимумом снаряжения и незалеченной раной — это полный идиотизм. То есть, только рядом с Майей и Мадиной, у меня есть хоть какие-то шансы на выживание. А значит… значит мне придется беречь их как зеницу ока.
А посему, придется попытаться устроить косоглазым карачун. На первый взгляд, точно такое же самоубийство, переть одному на два десятка вооруженных солдат, но это только на первый взгляд.
Во-первых, хорошо устроенная засада может как-то уравнять шансы. Опыт стычек в тайге у меня вроде как есть и даже неплохой опыт. Хунхузы хорошие учителя, немало крови попортили, это в прямом и переносном смысле.
А во-вторых, кроме меня есть еще айны…
Я посмотрел на аборигенов. Все кроме вождя помогали собираться Майе и Мадине, увязывали вещи во вьюки и расторопно грузили
А вождь, стоя перед сидевшим на корточках незадачливым дозорным, что-то гневно выговаривал ему вполголоса и периодически, через равные промежутки времени, лупил по башке короткой, но увесистой палкой.
«Н-да… — невесело подумал я. — Как-то не верится, что волосатики помогут мне со своими давними «друзьями». Они и сами до смерти боятся японцев, вон как шустрят. Впрочем, за спрос не бьют в нос. Попробую подойти к вопросу творчески, так сказать, с психологическим подвывертом. Ну а нет, так нет, деваться все равно некуда…»
Встал и подошел к вождю. Тот сразу перестал лупцевать бедолагу и изобразил повышенное, почтительное внимание.
Но я его проигнорировал и сунул японскую карту под нос дозорному.
— Где сейчас японцы и как они будут сюда идти? Какого хрена таращишься? Где, спрашиваю?
До того так и не дошло, место и примерный маршрут указал сам староста.
— Понятно. А вы куда направляетесь? Господи милостивый и ты туда же. Куда, спрашиваю, лохматое ты чудовище?
К счастью, сценка привлекла Майю, и она сама показала мне место на карте.
— Сначала к реке Пиленга, здесь рядом, потом сплавимся по ней в Большую Тымь и пойдем дальше на север, к одному из ее притоков. Мы там раньше жили, к тому же рядом одно из утари айнов. Японцам будет проблематично туда добраться.
— Хорошо… — я сухо кивнул и показал тыльной стороной карандаша место на карте. — Вот здесь будете ждать меня до завтрашнего вечера, если не появлюсь, уходите дальше. Не переживайте, скорее всего, японцам к этому времени станет не до вас.
— Как это понимать, Александр Христианович? — Майя нахмурилась. — Вы куда собрались и главное зачем?
— Я останусь здесь, — спокойно ответил я. — Попробую задержать японцев.
— Но зачем? — вспыхнула девушка. — Это глупость! У нас есть время уйти.
— Нет у вас времени, — жестко оборвал я. — Бросите девушку с младенцем — уйдете, с ней — нет.
— Догонят — будем отбиваться, — попробовала возразить Майя.
— Тогда будет поздно. Подумайте о сестре, ей рановато подставляться под пули.
— Но… — попробовала возразить Майя.
— Разговор окончен, — резко оборвал я ее. — Живее собирайтесь.
Все это время айн внимательно нас слушал, переводя взгляд с Майи на меня и обратно, а потом вполголоса что-то спросил у девушки. Она бросила ему в ответ короткую фразу, после чего развернулась и пошла к дому.
— Вот так-то, волосатик, — я хлопнул старосту по плечу, как можно паскудней улыбнулся ему и направился к сеннику, где сложил свое снаряжение.
Думал, что айн побежит за мной, с горячим предложением вписаться против косоглазых, на это и был расчет, но… но он остался на месте.