Кайл Соллей
Шрифт:
Новые земли пьянили валлийцев. Широкие поля, словно озёра высоких трав, щедрые почвы. Полно рыбы и дичи. С местными народами нашли общий язык, торговали, установили границы. Места такие красивые, что люди Мадауга ходил как пьяные влюбленные подростки. Закаты, леса, равнины. Город принца построен по всем оборонительным правилам, на изгибе, высоком месте, с трех сторон защищен рекой и крутыми берегами, с четвертой - земляным валом и стеной. Новые земли.
А для меня все земли этого мира были новыми и все его жители - дикарями. Одним из которых, был и сам. Если посмотреть на себя, а ментальное путешествие в штурмборт всколыхнуло память, я тоже не был рафинированным
Подозреваю, что Мадауг не хотел, чтобы я уплыл, потому что две мои попытки построить океанскую лодку были неудачны. Одна дала подозрительно крупную течь при первом испытании и затонула. На другую, якобы ночью напал дикий зверь и всё разломал.
Третью и четвертую лодки я строил одновременно. Третью медленно и мусорно, это была видимость работы. За частоколом, на краю строящегося города. Четвертую - тайком, в обнаруженной на далёком скальном берегу пещере.
Мой дом звал меня.
Я использовал все технологии, которые создал сам и почерпнул у местных.
Легкий, пропитанный маслом деревянный каркас, изготовленный по принципу склейки многослойного греческого лука. Собран, стянул, склеен, без единого изъяна. Далеко не с первой попытки. Обтянут тонко выделанной шкурой морского животного, сверху донизу. Пропитан пережженным маслом и морской солью. И ещё один слой, снова пропитан.
Кроме основного острого корпуса ещё два дополнительных пустых, слева и справа, маленьких, тоже заостренных, для стабилизации. Расставлены широко. Пустые. Присоединены прочными лёгкими арками. Основной корпус может идти и без них. Но с ними лодка показывала чудеса скорости, хотя и хуже поворачивала. К дьяволу маневренность, я же по океану поплыву, а не по горной речке. Главное - живучесть.
Легкие широкие весла для манёвра. Длинные, тонкие, упругие, на изящных стойках - для гребли. Легкий латинский парус из честно выменянной валлийской льняной ткани. Тонкие силовые тяги из воловьих жил от маленькой мачты к носу и корме. Сравнительно маленькая лодочка, длиной всего двенадцать шагов. Вместо палубы крошечная площадка. В сторону боковых корпусов тончайшая плотная ткань, наступать неудобно, но подходит для сбора воды. Надеюсь, сработает. Ну и запас материала для ремонта паруса. Рулевое весло, которое можно фиксировать или вообще снять. Сидячая позиция в середине, нечто вроде гнезда, откуда можно грести, с удобным плетеным «креслом», со спинкой для удобства, покрытым лохматой шкурой, чтобы не стереть задницу до крови за сотни часов гребли. Если закрыть её, лодка становилась условно герметичной. Запас воды, огромное количество пузырей и мехов, сушеное мясо и хлеб. Гарпун, два удилища, хотя рыбак из меня так себе. Запасные бечевки, ткань и вёсла. Никаких ценностей, товара или вещей на память. Только то, что понадобится в пути. Воловий жир, его тоже можно есть, хоть и мерзость. Иголки для ремонта, запасные выделанные шкуры.
В носу, корме и боковых корпусах несколько надутых воздухом «пузырей» из органов местных животных, на случай течи. На них же буду выплывать, если моё судно станет тонуть. Конструкция немного приплюснутая, центр тяжести внизу, против опрокидывания.
На стене пещеры делал очередные математические расчеты. Катастрофически не хватало инструментов, средств измерения, весов. Кое-как справился. Наверное. Десятки раз прокручивал в голове самые разные ситуации, вроде нападения акулы. Постарался
Может поэтому новый король, его величество Мадауг Первый не хотел меня отпускать? Или боялся, что всем разболтаю. Или просто хотел, чтобы служил ему вечно.
Однажды вечером, я пошел спать в свой новый дом, любезно построенный для меня по приказу короля Мадауга. Когда полуночные звезды светили вовсю, вышел справить малую нужду, огляделся и ушёл. Оставил прощальную записку в вещах. Перемахнул через вал в заранее выбранном месте. Кусты, низинка, тихонько крался. Потом перешёл на бег. Добраться до пещеры, неторопливо проверить всё ли на месте. Четвертая лодка. Четвертая попытка.
Спустился в грот, наощупь проверил всё ли на месте. Пещера имела собственный выход в море и здоровенную трещину в «потолке», дающую хорошую вентиляцию, через которую я и лазил по верёвке. Если бы оставаться в этом мире, поселился бы здесь. Природная защита, почти невозможно проникнуть. Построил бы хижину, пусть валлийцы делают что хотят. На крошечном сером песчаном пляже внутри ничего не растет, слишком мало света, зато на самой скале есть несколько не видных снизу площадок, где собиралась дождевая вода, можно выращивать овощи. А если затащить свиней, они не сбегут.
Тьфу. Не собираюсь я тут жить. Надо гнать эти мысли из головы.
Посидел на пляже внутри пещеры, скрестив ноги. Помолчал. Помолился, как умею.
Отец Вседержатель,
Сопутствуй мне в этом путешествии,
Охраняй меня во всех обстоятельствах,
От всяких искушений и зла.
Через Христа, Господина нашего.
Аминь.
Пора. Снаряжение погружено и проверено, лодка тоже. Оттолкнулся веслом. Осторожно грёб и правил, пока не вышел из грота. Звезды светят ярко и весело. Дует попутный ветер. Расправил парус. Пошёл.
Всю ночь, потом день и снова ночь по реке вниз, заодно проверил живучесть лодки на большом расстоянии. Обычные «ходовые» испытания уже провел двенадцать раз, но это мелочи по сравнению с настоящим походом. Не спал три дня.
На берегу океана, в дельте Большой реки набрал полные меха пресной воды, постоял у берега. Осмотревшись, нашёл мелкую заводь, загнал лодку туда, тщательно спрятал в ветвях, привязал. До сих пор боюсь погони. День. Лёг спать прямо на своей крошечной палубе, надеялся проспать до самого утра, но среди ночи был разбужен каким-то громко сопящим любопытным животным. Проклятье. Ругаясь одновременно на валлийском диалекте и нордском, не выспавшийся, справил нужду прямо в заводь, освободил лодку и вышел на открытое пространство. Светила луна, все было серым и ярким.
Штиль, почти не было необходимости преодолевать линию прибоя, океан был непривычно кроток и тих. Прошёл пол-лье, снова причалил, на этот раз на огромном залитом луной пляже, осмотрелся, нет ли погони, аборигенов или валлийцев. Постоял. Слух подсказывал рядом мелкий ручей. Сходил умыться, чтобы прогнать остатки сна. Набрал ещё воды, во всё что только можно.
Ну что же, не получилось поспать. Ничего.
Шурша камушками, подошёл к лодке. Прощай, Западный мир! Легко оттолкнул борт номер четыре, так я назвал свой транспорт, до глубины по колено. Впрыгнул в своё гнездо, как в седло. Закрыл глаза, лодку подхватило лёгким ветерком. Задержал дыхание, выдохнул. В путь. Сопутствуй мне в этом путешествии.