Каждый день как последний
Шрифт:
Паша присел на корточки и взялся за углы деревянного листа, закрывающего окно. Одно усилие, и фанерный квадрат с хрустом отошел. Еще одно, и он остался у него в руках.
— У меня телефон с фонариком, — сказала Дина. — Посветить?
— Давай, — ответил Паша, отбросив лист фанеры с торчащими из него ржавыми гвоздями.
Дина достала свой сотовый, нажала на нужную клавишу, и пространство осветилось.
Паша тут же протиснулся в окно. Он бы и в полной темноте сделал это без опаски. Он знал, что
Спрыгнув на пол, он выставил руку, чтобы помочь девушкам забраться в подвал.
Первой нырнула в окно Лида с грациозностью пантеры. Дина оказалась более неуклюжей. Однако и ей удалось забраться, не повредив себе ничего и не испортив одежду.
— Смотрите, свеча! — воскликнула Лида. И указала на ящик, где стояла высокая железная банка с изображением коровы, а в ней свеча.
— Только мы не курим никто. У нас ни зажигалки, ни спичек, — вздохнула Дина.
— Вечно ты паникуешь! Найдем что-нибудь…
Лида присела на корточки и стала шарить руками по полу.
— Ну вот же! — И подняла сломанную спичку с серным наконечником.
— И обо что ты ее зажжешь?
— Учись, пока жива! — С этими словами Лида чиркнула спичкой по каменной стене. Та тут же вспыхнула.
Она зажгла свечу и первой проследовала к лестничному проему.
— Будь осторожна, — предупредил Паша. — На полу много всякого хлама, можно споткнуться.
— Да я уж вижу, — проворчала Лида, перешагнув через сломанный табурет.
Они поднялись из подвала на первый этаж. Дина покосилась на крутую лестницу, ведущую наверх, и поежилась. Детские страхи все еще жили в ней. Вот Лида, казалось, ничего не боялась. Где-то в конце темного коридора раздалось шуршание, и она заметила спокойно: «Крысы!», чем привела Дину в ужас.
У двери под номером «3» Лида остановилась.
— Нам сюда, — сказала она. — Только тут заперто… — И с озорной улыбкой добавила: — Но Паша умеет сокрушать двери, нам не страшно…
Однако Павел на сей раз был не уверен в своих силах. Дверь оказалась добротной, толстой, пусть и деревянной, на крепком замке.
— Ногой не выбью, — покачал головой он. — Нужен лом или что-то подобное…
— Топор подойдет? — спросила Дина.
— Да. А что, есть?
— Надеюсь… — И бросилась к лестнице. Взявшись за нижнюю ступеньку, потянула горизонтально лежащую доску вверх. Та отошла. — Надо же, все еще лежит! — И вытащила топор.
— Ничего себе! Откуда он там?
— Тут семья пьющая жила. Муж как надирался, так хватался за топор. Я боялась, что зарубит кого-нибудь. Вот и спрятала его.
— Какая ты умница. Давай сюда.
Взяв в руки топор, Паша просунул его лезвие в щель между дверью и косяком, поднажал…
Раздался хруст. Затем скрип — это заскрежетали проржавевшие
Первое, что увидел Паша, когда вошел, это зеркало. А на нем тот самый символ.
Лида поставила свечу на подоконник, подошла к зеркалу. Лизнув палец, провела им по поверхности стекла.
— Точно, маркер.
А вот Дину больше заинтересовали коробки, что стояли вдоль стены. Она подошла к ним, открыла одну из них.
— Что там?
— Барахло какое-то. — И достала кусок темной ткани. Повертев его в руках, сообщила: — Это мантия или что-то вроде того.
— Покажи-ка! — Паша взял у нее «барахло», рассмотрел его и согласился. — Да, мантия. Для ритуалов.
— Каких?
— Месс, которые проводят мужененавистницы. Тут и амулеты где-то должны быть…
— Как они выглядят?
— Не знаю. Не спросил.
— У кого? — поинтересовалась Лида.
— У Наташи. Она является членом этой секты.
Лида удивленно свистнула.
— Нашла и амулеты! — воскликнула Дина, раскрыв другую коробку. Через секунду она вытащила толстую цепочку, на конце которой болтался массивный кулон.
Круг.
А в нем — перевернутая буква «Т».
— Вот, значит, как, — пробормотала Лида.
— Зато теперь все ясно, — сказал Паша.
— Что именно?
— Полицейские правы. Нас похитила секта. Георгия и Егора убили мужененавистницы под предводительством Дельфии.
— Стоп-стоп! — Лида замахала руками. — Не вяжется что-то! Если виной всему мужененавистницы, то почему среди жертв похищения оказались мы, женщины?
— Может, все это для отвода глаз? — предположила Дина. — Чтобы на них не подумали. Мы, девушки, все живы.
— Тогда объясни мне, зачем на теле жертвы оставлять эмблему секты? Как клеймо свое ставить! Нет, что-то тут не так…
Из коридора вновь раздался звук. На этот раз он был громче и… настойчивее, что ли? Как будто крысы желали привлечь внимание людей.
— Что в остальных коробках? — спросил Паша и начал рыться в одной из них. — Ага, тут диски. Кстати, Бах в том числе.
— Здесь книги, — сообщила Лида, присевшая возле соседней коробки. — «История ритуалов». «Секты». «Оккультные науки». И прочее, прочее…
— А тут смотрите что! — вскричала Дина. Паша и Лида подались к ней. — Ампулы. Но с чем, не написано.
И тут по дому разнесся грохот. Паша, вскочив на ноги, завертел головой. Найдя взглядом топор, он схватил его и бросился к двери.
— Это не крысы, — пробормотала Лида, снимая с подоконника банку со свечкой и кидаясь следом. — Откуда шел звук?
— Из дальнего коридора.
— Там тоже когда-то было жилое помещение? — спросил Паша у Дины.
— Да. Отдельная комнатушка, метров восемь квадратных. Ее из сеней переделали. Там дворник жил.