Кедровый лохотрон
Шрифт:
— И у них бы всё получилось. Подростков бы обучил некий Корней, мастер меча и прекрасный учитель воинов. Не считая того что этот человек, командуя у одного поречного барона его войском, не проиграл ни одного сражения, выказав немалый опыт и знания, характерные для настоящего полководца.
— А девочек де Вехторам подготовили бы нанятые ими амазонки. С каковой целью баронами в предгорной зоне возле Старого Ключа, на границе с Империей и подгорными людоедами, с помощью некоей компанией землян, с коими бароны связаны самыми тесными, семейными узами, уже создана целая сеть лагерей
— Два, три года, максимум пять лет, и в середине континента появится сила, которой никто не сможет противостоять.
— На всё это надо иметь много денег, — тихо проговорила Лидия. — Не верю. Бароны де Вехтор — нищие!
— Уже нет, — не глядя на неё, сухо бросил герцог. — Про жемчуг вы, княжна, и сами знаете, сталкивались. А вот последние сведения про баронов вам расскажет ваш дядя.
— И? — требовательно повернулась княжна к князю.
— Де Вехторы вскрыли родовую казну, — не глядя на неё, тихо проговорил старый князь. — И слухи о баснословном богатстве этого рода оказались отнюдь не слухами.
— Ими на продажу, пока ещё тайно, выкинуты крупные партии поморских изумрудов.
— Они сами, или через подставных лиц из числа пореченских татар и ряда других неустановленных личностей, продают поморские изумруды. Всем, кто может заплатить сразу и наличными.
— Пока они продавали только жемчуг, можно было не беспокоиться. Суммы там мизерные. Сейчас же, когда, видимо, вскрыта основная родовая казна, положение резко изменилось. Вехторы готовятся к войне.
— В герцогстве вдруг активизировались спавшие много лет сепаратистские настроения, — эхом отозвался на его слова герцог. — И если раньше это были пустые, досужие салонные разговоры, которые никто не принимал всерьёз, то теперь, в старых семьях поречных дворян на полном серьёзе рассматривают вопрос о возвращении бывшему баронству Вехи полной независимости.
— Веховские дворяне вдруг вспомнили о своих родовых вольностях и стали выказывать недовольство отстранением дворянских семей бывшего баронства Вехи от реальной власти. И заговорили о независимости.
— Независимости, от фон Гарсов, — тихо проговорил он.
— "На которую тебе, впрочем, ранее было совершенно плевать, Генрих. Да и теперь, наверняка, то ж. Но, не плевать твоей родне, которая тебя и принудила к этому державному браку. Не весело, — грустно подумала княжна. — Наша будущая совместная супружеская жизнь, чувствую, подкинет нам много подарков, в лице твоей родни, Генрих. Плохо ты выходит, их знаешь, свою собственную родню, раз согласился на их предложение".
Княжне стало грустно. В том, что сам Генрих, ни под каким видом не стал бы даже рассматривать подобное, дикое для него предложение о сватовстве, исходи оно с любой другой стороны, у княжны не было ни малейшего сомнения.
— Теперь последнее, — вернул её в реальность сухой голос старого князя. — По поводу твоего досрочного и, главное, бесславного возвращения.
— Как я понимаю, отношения с Империей испорчены. Безвозвратно.
— Не скажешь, почему? — князь вдруг оборвал сам себя, и чуть склонив
— Почему? — тихо повторил он вопрос.
— Видимо им стала известна наша тайная деятельность по скупке промышленного оборудования с ликвидируемых заводов, — недоумённо пожала княжна изящными плечиками.
— Ерунда! — жёстко пресёк князь попытку княжны ещё что-то добавить.
— Я о тебе был лучшего мнения, — недовольно проворчал он.
— Заработав тем самым недоумённый взгляд со стороны княжны, с сердитой гримасой продолжил:
— Не удивляйся, что говорю о столь тайных вещах при Генрихе. Теперь можно. Теперь он, считай, что член нашей семьи. И этот вопрос мы должны решить вместе.
— Какой вопрос? — непонимающе подняла правую бровь Лидия.
— Вопрос кровеостанавливающей ткани для ящеров со специальными заживляющими мазями, — сухо пояснил князь. — Прекрасного кровеостанавливающего материала, недавно кем-то разработанного и во множестве вброшенного на продажу в Империи. Что повлекло за собой, чуть было не состоявшийся бунт легионов и пробило колоссальную дыру в бюджете имперской казны.
Хотя, стоило бы сказать, что дыра не особо то и колоссальная, важнее негативная тенденция давления на Императрицу. Вот, что самое для нас неприятное в этом деле.
Пока, крупными закупками перевязочных материалов со стороны имперской казны вопрос снят. Но он остался. На будущее. Потому как никто не знает, ни откуда он вдруг взялся такой, никогда ранее не виданный чудесный перевязочный материал, ни кто его производит.
— И при чём здесь наша дипломатическая миссия? — недоумённо посмотрела на него Белла.
— А как ты думаешь, почему она провалилась? — князь сердито посмотрел на княжну, раздражённый её непонятливостью.
Из-за того что ты была неосторожна, и имперская безопасность прознала про твои шашни с контрабандистами по скупке оборудования столичных заводов?
Ерунда! — грустно проговорил князь. — Всё намного проще.
Во что ты одета?
— Что? — недоумённо нахмурила брови княжна. — В костюм. Брючный костюм — новая мода, пришедшая с запада.
Княжна ещё раз недоумённо оглядела свой новенький, только этим утром примеренный у портного и до сих пор ни разу не одёванную на выход брючную пару.
— А ткань? — совсем уже грустно поинтересовался князь.
— Ткань? — удивлённо подняла правую бровь княжна. — Ткань, как раз местная. С одной из тех текстильных фабричек, что вечно ищут нашего покровительства, чтоб защититься от произвола твоих чиновников, — кольнула она мелкой шпилькой князя.
Не всё ж дядьке было носом её во всякое дерьмо тыкать. Есть и у неё, чем ткнуть князя в непотребства, творимые его чиновничеством во время его правления.
— Так вот, — криво улыбнулся князь. — Нет никакого фабриканта, который ищет твоего покровительства. Нет, и не было. Как нет и никакой фабрички, выделывающей ту чудную, мягкую ткань, из которой пошит твой прекрасный костюм.
Это всё диверсия де Вехторов, чтобы поссорить нас с Империей.
Удачная диверсия, — тихо проговорил князь. — Удавшаяся.