Keeping 13
Шрифт:
— С тобой так хорошо, — прошептала она, дрожа подо мной. Ослабив мертвую хватку, которой она сжимала мою шею, она расслабилась на матрасе и провела руками по моей груди и бокам. — Ты такой красивый.
Господи Иисусе, она убивала меня. — Это ты прекрасна, — прорычал я, двигаясь немного быстрее, когда начала нарастать знакомая волна удовольствия. — Черт, — простонал я, снова завладевая ее губами. — Шэннон, мне нужно… Черт, мне нужно…
Бах, бах, бах…
— Джонни, милый, папа вернулся к китайцам. Он купил тебе куриные шарики.
Нет.
Нет.
Боже
— Эта чертова музыка тебя оглушит.
Я запер дверь?
Правда ли?
Я, блядь, не мог вспомнить!
— Джонни, — прошипела Шэннон, широко раскрыв глаза от ужаса, и ударила меня кулаком в грудь. — Твоя дверь…
— Не открывай дверь! — взревел я, резко вырываясь из Шэннон, а затем запаниковал, когда она поморщилась от боли. — О черт, Шэн, детка, ты в порядке?
— Дверь, — выдавила Шэннон. — Закрой дверь.
— Джонни, любимый, ты меня слышишь? — Позвала мама. — Я вхожу.
— Нет! — Я заорал сквозь музыку. — Просто, черт возьми, подожди секунду, пожалуйста!
— Что мы собираемся делать? — Шэннон захныкала, трепыхаясь, как птица в клетке, на моей кровати.
— Я не знаю… — Качая головой, я огляделся вокруг, чувствуя себя беспомощным. Какая катастрофа. — Черт!
— Джонни, ты спустишься за своими куриными фрикадельками?
— Дай мне минутку, ма, черт возьми! — крикнул я, хватаясь за края одеяла и укутывая свою девушку, как тако, прежде чем закатить ее под кровать. — Лежи, Шэн, — сказал я ей. — Я разберусь с этим. — Споткнувшись о пульт, я хлопнул рукой по стереосистеме, выключая музыку, прежде чем направиться к двери.
— Джонни! — Шэннон прошептала-прошипела из-под моей кровати.
— Что?
— Ты голый.
Дерьмо.
Скатав окровавленный презерватив со своего все еще полностью эрегированного члена, я швырнул его через комнату и бросился к своему комоду, вытаскивая пару трусиков и быстро натягивая их. Приведя в порядок свой бушующий гребаный стояк, я сделал ровный вдох и подошел к двери.
— Тебе потребовалось ужасно много времени, чтобы открыть дверь, — заявила мама, подозрительно глядя на меня.
— Да, извини за это. — Взволнованный и тяжело дышащий, я кивнул и притворно зевнул, отчаянно пытаясь выровнять дыхание. — Я спал.
— Ты спал?
Я кивнул.
— В половине девятого вечера? — Мама недоверчиво выгнула бровь. — Когда у тебя гремит музыка?
Я пожал плечами. — Я устал.
— Держу пари, что так и есть. — Она сделала шаг вперед, но я быстро перехватил ее, преграждая путь. — Что ты делаешь?
— Ничего, — солгал я, двигаясь всем телом, как истекающий кровью осьминог, когда она попыталась оглядеться вокруг меня. — Что ты делаешь?
— Проверяю, нет ли грязного белья, — ответила мама. — Впусти меня.
— У меня нет белья, ма, и я не хочу никакой китайской еды. — Улыбнувшись ей, я попытался закрыть дверь своей спальни, но она подняла руку, останавливая меня.
—
— Ничего.
— Ничего? — повторила она, одарив меня взглядом типа "не вешай мне лапшу на уши", прежде чем обойти меня и пройти прямо в мою комнату.
Я затаил дыхание, мысленно обсуждая, порвет ли Шэннон со мной, если я надеру задницу и сбегу, пока еще могу, потому что эта женщина собиралась отрезать мне член.
— Ты один?
— Конечно. — Закусив кулак, я неохотно повернулся и последовал за ней, молясь всему святому, чтобы моя мать просто отвалила. — Я пытался заснуть, ма.
Мой взгляд метнулся к Шэннон, которая смотрела на меня из-под кровати выпученными глазами. Подойдя к кровати, я встал перед ней и посмотрел на свою мать. Она явно что-то искала. Мою девушку.
— Итак, где Шэннон сегодня вечером? — Спросила мама с ноткой подозрения в голосе.
— Без понятия, — быстро ответил я. Слишком быстро, черт возьми.
— Ты понятия не имеешь? — Мама недоверчиво огрызнулась, обшаривая глазами мою комнату.
— Вообще-то, я думаю, она может быть у Клэр, — поспешил я исправить свою ошибку. — Да. — Энергично кивнув, я опустился на кровать и добавил: — Она определенно сказала мне, что проведет ночь у Клэр.
Мама выгнула бровь. — Это правда?
— Да, ма. — Стараясь быть незаметным, я стащил простыню с кровати и позволил ей упасть с края, скрывая мою девушку. — Господи, что за третья степень? — Затем чья-то рука обхватила мою лодыжку, ногти впились в кожу, и я дернулась от прикосновения. — Господи!
— Что, прости? — Спросила мама, уперев руки в бедра.
— Устал, — выдавил я, хватаясь за соломинку. — Господи, я действительно устал.
— Хм. — Тут что-то привлекло ее внимание, что-то действительно чертовски плохое, потому что ее глаза сузились, а лицо побагровело. Не говоря ни слова, мама подошла к краю моей кровати, и я в ужасе наблюдал, как она наклонилась и подняла коробку с презервативами.
Трахните.
Мою.
Жизнь.
— Открта, — проворчала мама, возвращаясь туда, где я лежала, и бросила коробку мне на колени. — Итак, где же девочка, Джонни?
Я опустил голову, понимая, что меня основательно поимели. — Э-э…
— Я здесь, миссис Кавана, — прохрипела Шэннон, выглядывая у меня между ног. — Простите?
— Шэннон. — Мама прерывисто вздохнула. — Вылезай, пожалуйста, из-под кровати.
— Я вроде как не могу, миссис Кавана, — выдавила Шэннон.
— Почему бы и нет?
— Потому что я вроде как голая? — она выдавила из себя, покраснев.
— И Иисус плакал, — причитала мама, закрывая лицо руками. — Вы оба одевайтесь и встретимся на кухне через две минуты, — выдавила она, прежде чем направиться к двери, но тут же заколебалась. — И дай мне это, — рявкнула она, возвращаясь туда, где я сидел, и выхватывая коробку с презервативами у меня из рук. Шлепнув меня по затылку коробкой из-под презервативов, она прошипела: — Ты, маленькая тряпка для ног! — прежде чем выйти из комнаты, крича: — Джон! Позови приходского священника. Твоему ребенку нужна исповедь!