Кекс с изюмом, или Тайна Проклятого дома
Шрифт:
— «Хотите поиграть?» — прочитал он и нахмурился.
— Поиграть? — прохлюпала Хелли. — Какие тут могут быть игры? Когда все так серьезно?
— Это, собственно, на бумажке написано, — объяснил Сай.
Хелли, не без труда оторвавшись от промоченного платка Сая, шмыгнула и взяла бумажку в руки.
— Откуда это вы взяли?
— Да тут вот, на руке Оливи… на руке статуэтки было. отя раньше не было. Или было?
Хелли отрицательно покачала головой. Потом нахмурилась.
— Поиграть, значит? — cурово и осуждающе вопросила она кого-то. — По-другому, значит, не получится?
Ответом
— Ладно, поиграем, — кусая губы, сказала Хелли. — Соглашайтесь, Сай. Иначе он нас отсюда не выпустит. А я не хочу украшать своей персоной интерьер еще одной из комнат. Или служить подставкой для зонтов.
— Кто — он — испуганно переспросил Сай, оглядываясь по сторонам. — Вы имеете в виду Дом? Ну хорошо, если вы так настаиваете, Хелли. Пусть будет так. Я тоже согласен поиг…
Сай еще не успел договорить фразу до конца, когда почувствовал, как пол уходит у него из-под ног. Рядом завизжала Хелли, снова вцепляясь в Сая. Вокруг потемнело и похолодало. Бешеный ветер закрутил молодых людей, и они почувствовали, как падают в такую-то бездну.
ГЛВА 40, в которой детектив объявляет Дому войну
Несмотря на то что у Сайрены была фора, на подходе к дому Слоувей опередил хозяйку гостиницы. Подбежав к дверям, Слоувей стал дергать ручку, потом стал тарабанить кулаками по двери. Дом молчал. Дом игнорировал детектива.
Слоувей приложил ухо к двери и попытался прислушаться.
— Ну что там? — нетерпеливо спросила запыхавшаяся Сайрена, но детектив поднял руку в жесте, требующем тишины.
— Ничего не слышно, — резюмировал Слоувей через полминуты и потер сплющенное ухо.
Сайрена заломила руки в отчаянье.
– ще есть вход в дом? — спросил детектив и уточнил: — Не из сада, — вспомнив свои блуждания в пространстве.
— Тут где-то был черный вход в кухню. де-то слева, — неуверенно произнесла Сайрена, близоруко щурясь на совершенно глухую, без единственного намека на дверь стену. — Раньше точно был, — совсем упав духом, добавила она. — А если вокруг дома?
— Исключено, — отрезал детектив. — Обходить вокруг дома чревато.
Слоувей задрал голову, пытаясь вглядеться в окна второго этажа, потом сложил руки рупором и крикнул:
— Ваше сиятельство! Графиня Телборн!
— Лисси! Хелли! — испугано стала вторить детективу Сайрена.
Ответом им были лишь вспугнутые ласточки, которые закружились над крышей.
— Я должен проникнуть в дом, — решительно заявил детектив.
— Но как это сделать? — во взгляде Сайрены был испуг, смешенный с вoсхищением.
Слоувей подошел к окну и постарался подергать запертые изнутри ставни, однако те даже не шевельнулись. Потом посмотрел вверх: ничем не закрытые окна второго этажа выглядели гораздо соблазнительней.
Детектив вынул из кармана свисток, и звонкая трель разбудила постового, который до сего момента безмятежно дремал на лавке в тени около фонтана, не замечая, как голубь клевал край булки, торчащей у него из кармана.
— Имя? — отрывисто спросил Слоувей подбежавшего круглолицего постового.
— Марли,
— Иди, Марли, и раздобудь мне лестницу. Желательно, повыше. Чтобы достала вон до тех окон.
— У меня как раз есть такая, — предложила помoщь Сайрена.
Через пару минут лестница была принесена еще не до конца проснувшимся полицейским и приставлена к стене дома.
Вокруг стали собираться зеваки: перед этим страшно спешившие куда-то с документами в руках клерки, мальчишки-разносчики и случайные прохоие. Помощник почтальона аккуратно прислонил к дереву велосипед с толстой сумкой, набитой корреспонденцией, и занял место в партере.
— Марли! — указал рукой на лестницу Слоувей. — Поднимитесь наверх, разбейте стекло, потом спуститесь и откройте мне дверь изнутри.
— Мне в Дом лезть? — с ужасом переспросил Марли, и даже усы на его круглом лице и те встали дыбом.
— Вы зачем шли в полицию, Марли? — с укоризной поинтересoвался Слоувей.
— Ну так… это… — неуверенно начал Марли, замолчал и покраснел, почувствовав, что его личные побудительные мотивы вступления в ряды доблестных защитников города явно сильно расходятся с генеральной линией начальства.
— Чтобы спасать и защищать! — наставительно объяснил не дождавшийся внятного ответа Слоувей. — Как гласит девиз полиции Соларии. Вот и идите спасать.
Марли тяжело вздохнул, пробормотал себе под нос что-то типа того, что спасать-то он готов, а вот дракону в задницу лезть не подписывался, потом покряхтел и неторопливо полез вверх по лестнице, которую снизу придерживал Слоувей.
Марли долез уже почти до самого верха, когда вдруг его оги поехали, руки соскользнули, и мужчина понесся вниз со скоростью в тысячи раз превышающей его скорость подъема вверх. Пересчитав все ступеньки, полицейский слился в нежном объятии с бурьяном палисадника, где и затихарился, не спеша вставать на ноги и, видимо, не веря, что его полет закончился так быстро и так далеко до ядра земли.
— Вы в порядке, Марли? — обеспокоился детектив и наклонился над мужчиной. — Что случилось?
— Вы не поверите, нисс детектив, — пробормотал Марли, взирая на начальство снизу вверх, — но лестница вдруг стала такой скользкой, как будто ее маслом смазали. Вoт я и…
Детектив сердито посмотрел на Дом. Дом иронически скосил окна второго этажа и поиграл бровями из зеленого плюща.
— Зови сюда всех постовых! — безапелляционным голосом приказал Слоувей.
Марли, неохотно встав с земли, проверил у себя наличие рук, ног, головы и усов и отправился выполнять поручение.
— И пожарных! — крикнул ему вдогонку Слоувей.
Из соседних домов уже торопливо выбегали служанки, вытирая руки о фартук и зовя своих товарок дальше по Каретной улице присоединиться к любопытному зрелищу. Пожилые ниссы и ниссимы, до этoго с полным достоинством вкушавшие обед в ресторане, глядя в окно, теперь спешно дожевывали, боясь, что не успеют занять лучшие места. Трое поварят столпились у черого входа ресторана, продолжая что-то мешать и взбивать в кастрюльках. Повар вышел к ним, флегматично раздал подзатыльники и остался на улице издали наблюдать за развитием событий.