Кембрия. Трилогия

Коваленко Владимир Эдуардович

Огонь очищает. Это Лорн знал и сам.

– Станет хрупким и нековким. Зато очень твердым. Это я и называю – чугун. Если из него выбить шлаки, которые скопятся внизу, а крицы заложить в формы, то уже на второй плавке получим что‑то вполне приличное – не оружие, но толстые противни, пращные пули, оголовья кувалд. С каждой новой плавкой воздух и огонь будут уносить немного угля из чугуна – можно сказать, что он будет выгорать. Рано или поздно мы получим сталь – упругую и твердую. В самый раз для оружия. Ну а если еще продолжить, то вернемся к обычному железу, мягкому и ковкому.

И выйдет его из руды раза в два больше, чем обычно.

– На угле не разоримся? – спросил кто‑то.

– Угля в округе много, – заметил Лорн, – так что немного уголек‑то подорожает. Зато углекопов да углежогов, чую, станет побольше. Опять же на кувалды и одной плавки хватит. Нужно попробовать. Каких размеров будет печь?

Услышал и понял – разориться доведется на постройке. Так и сказал.

– Ничего страшного, – утешила Немайн. – Постройка – самое дешевое из всего. Кирпич тут местный. А стен ставить не будем. Отроем ровик, обложим кирпичом дно и стены – дорого ли? Вот свод придется строить, это да. И меха большие.

– Свои деньги вложишь? – спросил Лорн. – Мне любопытно, я участвую. Но в одиночку такое не потяну.

Подумал: а заодно и рискну поменьше.

– Строить печь может только член гильдии, – напомнили ему, – а Немайн…

– А я за городом строить буду и даже за предместьем, – огорошила сида. – И подмастерьев себе, если нужно, найду. Но хотела бы иметь в доле солидных, уважаемых людей, опытных в кузнечном ремесле. Опять же, если из Африки и не приплывут – тут своя война на носу. Оружие понадобится. И работа найдется как тысяче грубых поделок, так и десятку шедевров…

Лорн вздохнул. Войны не хотелось. Но деваться некуда. От всей Британии остался крайний западный угол. Дивед пока оставался в стороне от саксонских нашествий, но долго это продолжаться не могло. Сколько лет понадобится тем же Хвикке, чтобы опустошить и заменить собой немногие валлийские королевства, еще существующие к востоку от Диведа? Лет пятьдесят? Неметона пришла вовремя – но войны не хотелось. И пусть он, Лорн ап Данхэм, будет решать судьбу своего народа не с мечом и копьем, а с молотом за наковальней – все равно участь тех, кто в последний раз попытается скинуть варваров в море достанется ему и его поколению. И частичное решение, как при Артуре и Кадуаллоне, – не изгнать, а на время остановить – на этот раз не спасает. Теперь земель под саксами больше, и лучших. Теперь время служит им.

И вот началось. Как Неметона околдовала мерсийцев, он не знал. Похоже, ради этого ей и пришлось поколотить Гвина. Бей своих, чтобы чужие боялись, – так? Но старый лис Пенда поверил в ее силу и под старость снова ставит на валлийскую квадригу. Это означает, что пойдет война не бриттов против саксов, а бриттов и саксов против других саксов. Самых злых. При должной ловкости это шанс. И сыграть его нужно так, чтобы внукам не пришлось выбирать между смертью, рабством и изгнанием. Хотя, если больше всех выиграет Пенда, будет выбор между рабством или превращением в саксов…

О делах проговорили до обеда. Для работы день пропал – но Лорн о том не жалел. Зато улучил момент прошептать в длинное ушко:

– А шлем готов.

– Какой шлем?

Удивила. Это как – какой шлем?

– Парадный. Ну заказывала же через отца… За три золотых! Деньги еще вперед передала…

– Не

заказывала. – Голова повернулась к стойке, за которой Дэффид невозмутимо беседует с очередным правильным человеком с холмов – какой‑то клан уже успел прислать лучших людей на Совет Мудрых, который и будет решать вопрос о войне окончательно. Лучших людей – значит, вождя, выборного судью (король рассуживает только межклановые дела), хранителя памяти – филида, хранителя общинных сумм, который очень рад, что смог эти суммы везти по неспокойным дорогам в виде расписок сиды под передаточную запись, легата – так по старой памяти назывался начальник ополчения клана – и колдуна. Или ведьму. С хозяином, похоже, общается казначей. Судя по тому, что достал пачку пергаментных листков и взамен получил несколько золотых кружочков. Наверняка чуть меньше, чем некогда внес. Плата за хранение! Честная штука. И почему еще пару месяцев назад правильным казался рост? Бесовщина какая‑то! Тогда, а не сейчас.

– Значит, сам заказал. Взгляни! – И сдернул полотно.

Сида аж зажмурилась – так ей работа показалась. А может, и солнечный зайчик в глаз попал.

– Хорош. Загляденье! Как буду в город с армией въезжать, непременно надену. А Дэффид что – вот лично зашел и попросил мне парадный шлем сделать? Или здесь, под пиво?

– Нет, прислал амвросиевого отпрыска. Тот еще все уверял, что обязательно с личиной нужно.

Неметона улыбнулась. И одновременно брови сдвинула. Думает, значит.

– Это он зря. У парадного шлема лицо тем более должно быть открыто. И уши.

– Я так и понял. Честно говоря, я делал вещь скорее красивую, чем надежную. А потому сделал простой четырехдольный шлем. Вместо забрала и назатыльника кольчужная бармица, ее можно снять. Поверху – продольный гребень, как у полководца. Остальное – работа, да двадцатилетнее железо, да чеканка. Но ведь стоит той работы?

– И тех золотых. Стоит. Стоит, Лорн. Я была не права… Прав ты, нельзя твое время тратить на проковку болванок! Но речка сильнее двух лошадей, и от нее можно привести тяжелый молот, который никакому работнику не поднять. Это же инструмент, пойми. А гнать вал или создавать красоту – твой выбор. Когда у нас получится хорошая сталь, сделать мне новый меч я попрошу именно тебя.

Лорн задохнулся от гордости. Его работу признала та, что создала Эскалибур! Да, на новый меч пойдет металл, плавленый по ее указке. Но работа будет его. Потом Лорн кое‑что вспомнил. Стало грустно – от предложенной чести следовало отказаться.

– У меня нет закладки на пятьдесят лет, – признался он, – мне и самому пятидесяти еще нет. И я еще пожить хочу. А такой меч нужно закалить в крови мастера. Почти во всей.

– Сколько нужно крови?

– Литры четыре. Но обычно выпускают больше. Выживают, создав последний шедевр, немногие.

Сида задумалась. Ненадолго.

– Я выкуплю у одного из старых мастеров пятидесятилетнее железо. Потом мы переплавим его в тигле с хрупкой сталью второй или третьей плавки. Получится хорошая сталь. А кровь… Одну литру дам я. Вторую – ты.

– Третью – я, – вступила ученица, тенью следовавшая за сидой, и досель не встревавшая в разговоры. – Кровь лучшей ведьмы… или уже не ведьмы… Но все равно ведь подойдет?

– А четвертую я, – сказала с лестницы аннонская пророчица, завернутая в простынь на голое тело, и чихнула. – Моя тоже подойдет. Ведь я – это ты. И если надо – бери всю. А для чего тебе кровь?