Кинхаунт
Шрифт:
— Ну что, домой? — весело спросил Крез, ловко приземляясь с прыжка на обе ноги прямо в цветы, которыми заросла вся площадка вокруг здания.
— Как?!.. — удивился я, неловко приземляясь на задницу. — Мы же должны найти вездеход.
— Какой вездеход?
В самом деле, с чего я взял, что мы должны были найти какой-то вездеход.
— Наш вездеход, — понял я. — На котором мы приехали сюда.
— Ты забыл, — рассмеялся Крез. — Нас привезла сюда Тэйша.
Тэйша ждала нас на условленном
У меня отлегло на душе, и весь остаток пути до базы я весело посвистывал песенку.
У ворот базы она развернула вездеход, вышла и озабоченно уставилась на правый передний привод. Она не обращала на меня никакого внимания, более того — опустилась на одно колено.
Я выпрыгнул из двери и отважился поблагодарить ее.
— За что? — недоуменно переспросила она, с трудом оторвавшись от побитых колес шасси.
— За потраченное на нас время! Что отвезла нас!
На ее лице отразилась борьба мыслей, затем она неуверенно улыбнулась.
— Да не за что. А когда это было?
Пришел черед мне удивляться, и я долго не мог подобрать слов.
— А! — вспомнила Тэйша. — Когда вы меня вытащили из леса, что ли? Так это я должна вас благодарить!
Одним мощным движением она встала с колена, заключила меня в свои медвежьи объятия и страстно поцеловала.
— Нет, — попытался возразить я, вынырнув из ее объятий задыхаясь, как ныряльщик с километровой глубины, — я имею в виду… за то что ты отвезла нас… к заброшенному санаторию…
— Какому санаторию … м-м-м-м… я сегодня никуда не ездила… м-м-м-м… целый день стою тут как дура…
Она не помнила нашу поездку, которую мы закончили только что!
Мне показалось, что звездолет влетел в мое правое ухо и вылетел из левого. Между ушами тут же воцарился звенящий вакуум, парализовавший мои мысли и чувства. Тэйша нагло пользовалась этим и целовала меня, как хотела.
Наконец я пришел в себя и с трудом вырвался.
— Ух, Тэйша, твоя благодарность, пожалуй, стоит больше чем моя услуга, — пробормотал я в свое оправдание.
Ее глаза жадно сверкнули.
— Приходи ко мне после заката, обсудим этот вопрос, — сказала она так хрипло, словно проглотила килограмм песка.
Она придвинулась ко мне тугой грудью, зовущее складывая губы трубочкой. Меня охватило отчаяние, и я повернулся и бросился бежать, чуть не сбив с ног Креза, который все это время наблюдал за нами.
— Крез!
Он смотрел на меня с грустной болью, словно ребенок, у которого отняли любимую игрушку и бросили в горшок с дерьмом.
— Она не помнит, что только что возила нас в санаторий! Санаторий, двойники,
— Какой еще к черту санаторий! — обиженно огрызнулся он, отвернулся и пошел. — Двойники? Термиты? Ты о чем? Перегрелся на пляже?
Проклятый звездолет вернулся и пролетел сквозь мои уши в обратном направлении. Между ними снова воцарился абсолютный вакуум.
— Ты шутишь? — пролепетал я еле-еле.
— Я шучу? — поразился Крез. — Я думаю это ты шутишь! Да что с тобой, Марк, на тебе лица нет!
Я судорожно схватился за лицо руками — после всего я бы не удивился его отсутствию.
Но нет, оно было на месте — нос, губы, глаза.
— Так что, о чем ты говорил? — продолжал волноваться Крез.
— Я?
Теперь я сам уже не мог вспомнить, что я хотел от него.
— Да, ты! Про каких-то термитов!
Бог мой, у меня все вылетело из головы. Я оглянулся назад и увидел вдалеке черную полоску моря, и висевшие в вечернем тумане огни бара.
Бар. Термиты. Какая-то настойка, наверное.
Термитовка.
Кажется, кто-то говорил мне про нее. Какой-то бледный бичара.
— Пошли кирнем, Крез, — сдался я.
Крез улыбнулся и обнял меня.
— Ты устал, Марк. Мы ведь туда и идем.
Сфероид
Мы с Крезом валялись на берегу пьяные в угар и обнимали сразу по две чувихи, когда к нам подошел нерешительный толстячок.
— Плачу сто баунтов, если вы вернете мне моего робота-сфероида! — сходу выпалил он.
Только поэтому моментально созревшее при его появлении слово "отвали" на моем языке замерло, не сорвавшись, а засохло подобно яблоку-недоноску.
Крез лениво посмотрел на меня, и в его глазах как в капле отразилось море разлившейся во мне лени. Безумно жаль было вставать с этого прекрасного пляжа, от этих прекрасных борух и идти куда-то. Но чтобы пить и есть, нужны были башли.
Делать нечего. Через час мы были экипированы и хмуро слушали, в пятый раз, историю незадачливого робота-сфероида, стоически удерживаясь от пары десятков глотков прохладного кира.
— Это охранный робот, — объяснял толстячок, вытирая пот со лба (здесь все этим постоянно занимаются). — Он нормально работал, охранял задний двор. А я решил, что он очень медленный, и немного перепрограммировал его. А он взял и укатил в джунгли.
— Какое у него вооружение? — спросил Крез, смертельно скучая.
— Да так… — замялся толстячок. — Электрофазер, электрошок, глушитель, секач.
— Секач? — переспросил я.
— Ну такой типа большой тонкий серп. Вы с ним аккуратнее, — попросил толстячок, заранее жалея то ли нас, то ли робота, и добавил извиняющимся тоном. — Он мне нужен целым.