Кинофантастика
Шрифт:
«Прометей» — многофункциональный корабль: после 34 с лишним световых лет полета в космосе на почти что световой скорости он тащится в атмосфере LV-223 со скоростью 100 узлов, или 185 км в час. Во время спуска видны вспышки, плотные облака и высокие горы, одна из которых вздымается на 52 тыс. футов, или на 15,8 км. Такая высота — максимальная, какой в принципе может достигнуть гора на Земле. Этот факт, очень плотная атмосфера и свободное перемещение людей по поверхности планеты наталкивают на вывод, что гравитация, а значит, и размер LV-223 близки к земным. Это подтверждается атмосферным давлением, как будто «нормальным» (эквивалентным земному). Состав атмосферы вроде бы тоже: 71 % азота и 21 % кислорода (против 78 и 21 % на Земле), а также следы аргона. Проблема в том, что при содержании углекислого газа выше 3 % эта атмосфера непригодна для дыхания человека. Смехотворна заявленная температура, 2,724 кельвина (-270 °C). При столь низкой температуре атмосфера должна твердеть и у поверхности превращаться в лед, как на Плутоне! Любопытно, что это значение температуры совпадает с температурой космического высокочастотного фонового излучения — равномерно заполняющего Вселенную реликтового теплового излучения, возникшего в эпоху
Итак, экипаж высаживается на этой немыслимой планете — к слову, разумнее было бы сперва обследовать ее автоматическими зондами… Люди направляются к темному куполу — он, похоже, искусственного происхождения: под ним температура -12 °C, прохладно, конечно, но уже терпимо, не то что снаружи. При виде текущей жидкости темпераментный геолог по фамилии Файфилд проницательно подмечает, что это не вода, ибо вода при такой температуре замерзла бы. Что же это? Спирт? Сомнительно. Скорее все же вода, только очень соленая, точка замерзания которой гораздо ниже нуля по Цельсию. Как показывают приборы, атмосфера под куполом пригодна для дыхания, а значит, там происходит поглощение избыточного углекислого газа. Холлоуэй, не заботясь о предварительном микробиологическом анализе (никакой уважающий себя ученый и вообще никто из тех, кому дорога жизнь, так не поступил бы], снимает шлем. Это, впрочем, не удивляет, поскольку с самого момента высадки ученые ведут себя как некомпетентные и безответственные шалопаи: ничего заранее не проверяют и рискуют почем зря. И это — элита всех отраслей науки?
Какие еще инопланетяне?
На инструктаже по прибытии Холлоуэй и Шоу пускаются в сомнительные объяснения невероятного совпадения — присутствия шести дисков на археологических находках: это, дескать, адресованные людям приглашения (надо же!), оставленные Инженерами, представителями некоего внеземного вида. Мысль, что божества из древних мифов — на самом деле инопланетяне, далеко не нова. Она родилась в XIX веке в богатом воображении Елены Блаватской (1831–1891), основательницы эзотерического течения, теософии. «Теорию древних астронавтов» широко и успешно пропагандировал в 1960-х годах швейцарский писатель Эрих фон Дэникен (род. 1935). Эти сумасбродные воззрения не находят поддержки у серьезных археологов и историков, так как необъяснимые на первый взгляд археологические находки на самом деле имеют совершенно рациональное объяснение. Тем не менее они вызвали к жизни массу фантастики с участием инопланетян-«творцов», стоявших-де за многими ключевыми событиями в истории человечества: у ольмеков в мультипликационном сериале «Загадочные золотые города», в Средние века в комиксах «Торгал», в Египте в кинофильме «Пятый элемент» (Люк Бессон, 1997) и в Перу в «Индиане Джонсе и Королевстве хрустального черепа» (Стивен Спилберг, 2008).
В «Прометее» Ридли Скотт переплетает теорию древних астронавтов с теорией панспермии, вполне научной и серьезной, предполагающей, что первые «кирпичики» жизни (например, аминокислоты) имеют космическое происхождение. Вскоре после появления Земля подверглась астероидной и кометной бомбежке, благо вокруг хватало этих небесных тел, на которых и образовались молекулы. В фильме это «осеменение» — вроде бы дело «рук» древних астронавтов, Инженеров, один из которых жертвует собой ради распространения своих генов. Отметим, что подобный генезис жизни, показанный в самом начале картины, не вполне ясен: Ридли Скотт демонстрирует грандиозные исландские пейзажи, символизирующие «начало времен». Но эта новорожденная Земля вовсе не лишена жизни: на ней видна растительность! Получается, Инженеры посеяли не жизнь вообще, а скорее жизнь животную, даже конкретно человеческую. Собственно, с точки зрения эволюции видов было бы интереснее, если бы Инженеры вмешались в жизнь на Земле на более поздней стадии, где-нибудь в Африке, поработав, например, над австралопитеками.
Кстати, на протяжении всего фильма Ридли Скотт придерживается того взгляда, что эволюция видов — естественный, но подконтрольный Богу процесс. Самопожертвование Инженера, медальон Шоу (больше подходящий монахине, чем ученой), торжество суеверия над разумом, непрерывные духовные искания — все эти религиозные моменты, без сомнения, привлекают верующего американского зрителя, но сопряжены с совершенно ложными представлениями об эволюции (см. главу 9).
Напомним, эволюция видов — не прямая линия, проведенная рукой Бога от бактерий к человеку. Это биологический процесс, состоящий из случайностей и необходимостей, как гласит название знаменитой книги Жака Моно (1910–1976), то есть произвольные мутации, сохранившиеся или нет ввиду их физических, химических, биологических и экологических особенностей. Представление об управляемой Богом эволюции, ведущей к появлению человека, увы, до сих пор весьма распространено под названием «разумного замысла» в США. Это такой же ложный обскурантизм, как и креационизм, только еще более радикальный, отвергающий даже реальность биологической эволюции.
Один лишь биолог Миллберн осмеливается ясно высказаться против гипотезы Шоу и Холлоуэя, коренным образом противоречащей дарвиновской теории эволюции. Ответ Шоу («это вера, которую я выбрала») ярко выражает противоречивость этого персонажа — ученой и верующей, причем вторая слишком часто преобладает над первой, сводя на нет все усилия убедить нас, что Шоу — настоящий ученый (включая и проводимый ею анализ ДНК).
Экзобиология на скорую руку
Теперь займемся биологией многочисленных инопланетян из фильма. Раздадим всем сестрам по серьгам: начнем с Инженеров. Они слишком похожи на людей. Тенденция к антропоцентризму остается характерной для научной фантастики, хоть и предпринимаются попытки от него отойти, как, например, в «Прибытии» Дени Вильнёва (2016) (см. главу 10). «Прометея» Ридли Скотта извиняет то, что, как показывает Шоу, у нас с этими белыми лысыми здоровяками одна ДНК. Но тогда позволительно спросить, почему мы, «братский» вид, не вполне им идентичны? В первой экскурсии под купол Шоу добыла череп Инженера, умершего более 2000
Второй инопланетянин, встречающийся в фильме, остается почти незамеченным. Это тысяченожка, пробегающая под ногами у андроида Дэвида, когда тот копает каменистую почву под куполом, там, где лежат кувшины. Об этой твари мало что можно сказать, кроме того, что она наводит на мысль о малоприятных существах, начав нагонять на зрителя страх.
Третье внеземное существо похоже на миногу, оно живет в стоячей воде, в том же самом зале с кувшинами. Встреча с ним Файфилда и Миллберна совершенно сюрреалистична. Во-первых, непонятно, что эти два клоуна вообще там делают. Они дожидаются, пока утихнет буря, ровно в том месте, откуда в панике сбежали полчаса назад. Похоже, они заблудились, хотя Файфилд ведет картографическую съемку в формате 3D внутри купола. Потом, когда тварь угрожающе появляется перед Миллберном, тот проявляет намерение с ней подружиться! Он сообщает о ней по рации нечто немыслимое: «Перед нами создание удлиненной формы, с виду рептилия, сантиметров восьмидесяти, кожа прозрачная (…) Это самка. Это личинка». Во-первых, почему ученый использует ненаучное слово «создание»? Во-вторых, с чего он взял, что перед ним самка, при отсутствии каких-либо половых признаков? Наконец, как он сумел распознать стадию развития существа?
Приглядимся к объекту: его обращенная к жертве головная часть состоит из двух половинок, разделенных вертикальной щелью в обрамлении «губ». Если здесь есть что-то сексуальное, то очень человеческое и вульгарное: в наличии и эрегированный фаллос, и вульва. Угадывается рука художника Ханса Руди Гигера (1940–2014), первым придумавшего монстра «Чужого» с головой в форме фаллоса. Опасная «минога» кидается на Миллберна и обвивается вокруг его руки. На стоп-кадре под прозрачной кожей видны продольные прерывистые борозды и поры, как у миног и угрей, бесчелюстных рыб. Подкожные борозды наводят на мысль о нервном волокне позвоночных (имеется у рыб, земноводных, пресмыкающихся, птиц и млекопитающих). Что касается линий пор, то они похожи на боковую линию — систему обнаружения движений в воде, развитую у рыб и амфибий. Далее чудище делает то же, что его прототип в «Чужом», — насильно проникает жертве в рот. Снова-здорово? Здравствуй, лицехват? Не похоже, потому что тварь покидает труп Миллберна попросту по желудочно-кишечному тракту, вместо того чтобы пробить ему грудину, как поступал до боли знакомый нам лицехват. Есть из-за чего огорчиться, тем более что тварь даже не удосуживается броситься в лицо следующей жертве…
Что представляет собой эта «псевдоминога»: совершенно отдельный вид или просто ответвление в развитии Чужого? Ксенобиологи на эту тему помалкивают. Последняя странность: кровь твари оказывает корродирующее действие — это классика «Чужих», — а также мутагенна. Как только у Файфилда растворяется шлем, беднягу орошает этой кровью, отчего он сам превращается в злокозненного агрессивного мутанта (при этом не меняясь внешне).
Но вернемся, собственно, к Чужому. Все начинается с черной жижи, сочащейся из кувшинов в зале под куполом. При ее попадании в человеческий организм там заводится подобие шистосомы (червяк, вылезающий из глаза Холлоуэя, сознательно зараженного Дэвидом), а также опасный вирус, передающийся половым путем! Шоу убеждается в этом, когда выясняет, что беременна (хотя и бесплодна) «нестандартным плодом», как холодно сообщает ей все тот же Дэвид. Скоростью развития этот плод может состязаться с уже знакомой нам «миногой»; Шоу вынуждена прервать процесс вынашивания в душераздирающей сцене аборта способом кесарева сечения. Наружу вырывается вторая стадия — что-то вроде осьминога с четырьмя щупальцами, быстро вырастающего без всякой пищи, попросту чудом, в мегаспрута, исполинского Ктулху уже с шестью щупальцами (два отросли сами по себе). Интересна сцена, когда спрут-ктулхоид ловит Инженера и залезает в него через рот: на его брюхе имеются шесть ромбовидных клапанов, раскрывающихся, как цветы, и превращающихся в круглые отверстия — похоже, ороговевшие, как ротовые отверстия кораллов. Эти дыры оказываются преддверием зубастой овальной пасти с двумя челюстями, приблизительно как у плотоядного растения под названием венерина мухоловка. Из периферийных клапанов выбрасываются тонкие гибкие щупальца, зажимающие голову жертвы и позволяющие толстому центральному щупальцу проникнуть ей в рот. Псевдо-Ктулху оказывается все же гигантским лицехватом, новой стадией развития Чужого. Можно облегченно перевести дух. Правда, эти многочисленные промежуточные стадии делают размеры Чужого, раньше казавшиеся логичными, чем-то слишком сложным и несвязным. Лучше бы Ридли Скотт остался верен первоначальному «членистоногому» лицехвату, а не превращал его в невероятного мегаспрута.
Финальная сцена, призванная перебросить мостик к зарождению Чужого, тоже, как и весь фильм, удручает: из зараженного и продырявленного гигантским лицехватом трупа Инженера вылезает дряблый и липкий «пробиватель грудины», что-то вроде синюшного Чужого, но почему-то одного размера с «хозяином»… Не нелепость ли? К тому же у этого псевдо-Чужого не шесть пальцев, как у оригинала, а только четыре. Где его голова? Она отсутствует. Ужасное разочарование! Как будто опомнившись, Ридли Скотт все же демонстрирует тварь во всей красе (куда делись спинные сопла?), с разинутой пастью, с сильно выдвинутой челюстью, как будто кричащую: «Я — Чужой!» Поздно, не верим! Этот «Чужой», со скрипом возрожденный своим создателем-режиссером, получился самым неказистым существом во всем фильме. Излишне говорить, что фанаты, которых мы представляем, так и не дождались объяснения генезиса этого чудовища… Подобно Инженерам, вздумавшим расправиться со своими игрушками-людьми, Ридли Скотт погубил собственный миф, Чужого. К счастью, во втором своем приквеле, «Чужой. Завет» (2017), режиссер исправил ошибку, но это уже другая история…