Кипр – Кровь и Вера
Шрифт:
— Верно, Ваше Величество, — Крид выпрямился. — Я вернулся, чтобы просить вашего разрешения на выполнение обещания, данного шейху Тахиру. Как вы помните, я обязался обеспечить защиту Джербы и прилегающих территорий. Но для этого необходимо установить контакт с другими племенами пустыни и побережья, многие из которых до сих пор следуют древним верованиям или особым толкованиям ислама.
— Вы хотите проповедовать среди берберов? — удивлённо спросил султан. — Христианский кардинал собирается обращать мусульман и язычников?
— Не обращать, а находить общий
Султан задумчиво погладил бороду.
— Необычный подход для служителя церкви, — заметил он. — Но вы и сами… необычный человек. — Он внимательно посмотрел на Крида. — Мои советники предостерегают меня от предоставления вам такой свободы действий. Они опасаются, что вы используете эти контакты для создания антимусульманской коалиции племён.
— Ваши советники мудро проявляют осторожность, — признал Крид. — На их месте я бы высказал те же опасения. Но позвольте спросить: за те недели, что мы знакомы, видели ли вы во мне религиозного фанатика или интригана, стремящегося разжечь вражду?
— Нет, — после паузы ответил султан. — Напротив, ваши действия показывают стремление к миру и стабильности. Это… необычно для христианского сановника в наших землях. — Он слегка улыбнулся. — Почти так же необычно, как ваше знание наших языков и обычаев.
— У меня было время их изучить, — сдержанно ответил Крид.
— Несомненно, — кивнул Абу Фарис. — Гораздо больше времени, чем можно предположить, глядя на ваше лицо. — Видя, что Крид никак не реагирует на этот намёк, султан продолжил: — Я дам вам разрешение, о котором вы просите. Вы можете свободно передвигаться по моим землям и говорить с вождями племён. Но при двух условиях.
— Я слушаю, Ваше Величество.
— Во-первых, вас будет сопровождать мой представитель — Хасан ибн Юсуф, которого вы уже знаете. Он будет не столько надзирателем, сколько проводником и переводчиком, если потребуется.
— Разумное требование, — согласился Крид. — И второе условие?
— Вы не будете вмешиваться в вопросы налогообложения и военной службы племён. Эти вопросы находятся исключительно в моей компетенции.
— Я принимаю оба условия без возражений, Ваше Величество, — Крид слегка поклонился. — Моя цель — духовное и культурное сближение, а не политические изменения.
— Превосходно, — султан хлопнул в ладоши. — Тогда решено. Когда вы планируете отправиться в первое путешествие?
— Как только Хасан ибн Юсуф будет готов, — ответил Крид. — Я предпочёл бы начать с племён западного побережья, постепенно продвигаясь к внутренним районам пустыни.
— Мудрый выбор, — одобрил султан. — Прибрежные племена более открыты к чужеземцам благодаря торговым контактам. Они станут хорошей проверкой вашего… дипломатического таланта.
На этом аудиенция завершилась.
— Приветствую вас в моём скромном доме, — произнёс шейх. — Султан Абу Фарис оказывает
— Благодарю за гостеприимство, почтенный шейх, — Крид склонил голову в знак уважения. — Давно я стремился познакомиться с мудрым народом Бану Сулейм, о котором слышал много достойного.
— Вы говорите на нашем языке, словно родились среди нас, — заметил Имран, жестом приглашая гостей пройти в прохладную комнату для приёма. — Где вы изучили его с таким совершенством?
— У меня был хороший учитель, — уклончиво ответил Крид. — И долгие годы практики.
Слуги принесли прохладный мятный чай, свежие финики и плоский хлеб. По берберским обычаям, серьёзный разговор не мог начаться, пока не было разделено угощение и не произнесены ритуальные приветствия.
— Хасан ибн Юсуф сказал, что вы христианский священник высокого ранга, — продолжил шейх, когда формальности были соблюдены. — Но я не вижу на вас знаков вашего сана.
— Они остались в Тунисе, — кивнул Крид. — Я пришёл к вам не как представитель церкви, а как человек, ищущий понимания и желающий поделиться своими знаниями. В этих землях слишком долго христиане и мусульмане, арабы и берберы смотрели друг на друга через острия мечей. Я верю, что пришло время для иного взгляда.
— Благородная цель, — шейх задумчиво погладил бороду. — Но многие до вас провозглашали подобные намерения, а заканчивали крестовыми походами или джихадом.
— Я не принёс с собой меча, — спокойно ответил Крид. — Лишь открытое сердце и готовность слушать так же внимательно, как и говорить.
Имран внимательно изучал лицо своего гостя, словно пытаясь прочесть его истинные намерения. Что-то в глазах Крида — глубина, которую невозможно было объяснить прожитыми годами, — заставило шейха принять решение.
— Хорошо, — наконец сказал он. — Вы можете остаться в нашем поселении на три дня. За это время вы познакомитесь с нашими обычаями, а мой народ узнает вас. После этого мы решим, стоит ли продолжать знакомство.
— Справедливое предложение, — Крид поклонился. — Я принимаю его с благодарностью.
Так начался первый этап миссии Крида среди берберских племён. Три дня превратились в неделю, а затем и в месяц. Шейх Имран, первоначально настроенный скептически, постепенно проникся уважением к необычному гостю. Его знание берберской истории и традиций, умение слушать и задавать правильные вопросы, а главное — полное отсутствие высокомерия, столь характерного для европейцев, произвели глубокое впечатление.
Каждый вечер у костра в центре поселения Крид беседовал с местными жителями. Сначала приходили лишь немногие, движимые любопытством. Но с каждым днём слушателей становилось всё больше. Он не проповедовал в привычном смысле слова — не пытался обратить их в христианство или осудить их верования. Вместо этого он рассказывал истории. Истории из разных традиций и культур, объединённые общими темами — добром и злом, правдой и ложью, жертвенностью и эгоизмом.