Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.9
Шрифт:
– Если вы за них, никогда бы так не сказали.
Лидочка постаралась заговорить о другом.
– Твой папа в самом деле состоятельный человек?
– А вы не догадались?
– Сначала я думала, что он не очень богат. Что у него есть этот дом, ну и машина.
– Глупости! У него больше семи миллионов фунтов. Только не в деньгах, конечно. Его деньги вложены.
– Значит, ему нелегко высвободить полтора миллиона?
– Это все, что он сможет сделать, – уверенно сказала Иришка. – Даже эти деньги
– Они потребовали полтора миллиона фунтов?
– Полмиллиона наличными, а миллион перевести на счет в швейцарском банке.
– Солидная публика.
– Понимаете, как говорит фазер, они знали, сколько у нас денег и сколько из них мы можем заплатить.
– Значит, им кто-то подсказал.
– Кто? Питер?
– Какой Питер? А, ваш солиситор?
– Вот именно. Или в банке? Где они нашли всю информацию?
– Вернее всего, они заплатили за информацию, и мы с тобой никогда не узнаем кому. Они могли пожертвовать пятью процентами, а это приличный гонорар доносчику.
– Но в Москве его быть не могло, – сказала Иришка. – Фазер клянется, что всех деталей его состояния даже бабуля не знает.
– Наверное, он прав. И судя по всему, они долго вас изучали.
– Как муху под лупой. Противно, правда?
– Противно. И что же было дальше?
– Я думала, что на аэродроме в обморок грохнусь. А вы бы посмотрели на фазера – мне его поддерживать приходилось. Когда она появилась, то я сразу догадалась. И знаете почему?
– Ты уже говорила: она похожа на твою маму.
– Хуже, – сказала Иришка. – В тысячу раз хуже.
– Ну что же, говори!
– Она была в мамином платье! Понимаете, в мамином платье, которое маман сама сшила. Эта ее любимое платье. Я ей его шить помогала. Я у нее была, ночевала, мы платье шили. В прошлом году. Сечете, тетя Лида?
– Плохо тебе было?
– Не то слово! Я думала, меня вырвет. Такая тошнота! Наверное, от страха. Или от ненависти. Вы думаете, только мы ее встречали? Оказывается, рядом с нами два амбала стояли – ее люди. Она откровенно сначала к ним подошла, а потом они все втроем развернулись к нам! А мы уже пережили шок… Такая тупость наступила, вы не представляете, ну хоть режь меня, делай что хочешь. Вы хотите, чтобы это была моя маман? Пожалуйста!
– Не плачь. Рассказывай дальше.
– Она с нами поздоровалась. Хорошо еще обниматься не стала. Сразу сказала: «Обойдемся без лишних эмоций. Если кто смотрит, все знают, что мы со Славой разошлись много лет назад. Нас связывает только ребенок. – И в меня пальчиком ткнула. – Но мы друзья и теперь будем сближаться. И если вы посмеете что-нибудь выкинуть, то учтите, что я здесь не одна. Вы видели, что у меня есть
– Один такой… красивый, лет тридцати, брюнет, карие глаза, очень яркие, широко расставленные?
– Правильно. А откуда вы знаете, тетя Лида?
– Это мой попутчик. Он мне представился как Геннадий.
– А второй?
– Второй прихрамывает.
– Точно! Вы его в саду видели, правда?
– Да.
– А самое трудное было, пока мы ехали до дома. Такое странное чувство, будто к нам приехали гости. Фазер даже начал рассказывать, по каким районам мы едем – экскурсию устроил. А я вдруг спросила, как там маман. А она говорит, ничего страшного, можно спрашивать, все вопросы надо задать здесь, в машине. Потом будет поздно. При людях попрошу не ошибаться. Ошиблись – мина взорвалась. Как саперы!
Представить эту сцену было не трудно, но страшновато. Они едут в машине, Слава натужно рассказывает о памятниках архитектуры, может, о телевизионной вышке или о хрустальном дворце, который давным-давно сгорел дотла. А Иришка смотрит на платье, которое сшила ее мать…
– Я все же ее спросила, а где мама, – услышала Лидочка Иришкин голос. – И Алла ответила, что мама в надежном, безопасном месте. Понимаете, она представились как Алла!
– Теперь понимаю. Так проще.
– Мы ехали, ехали и приехали. Тут уж вы появились, и мы начали перед вами играть спектакль «дружная семейка».
– Значит, давай подытожим, – сказала Лидочка. – Некие люди похитили твою маму. Сделано это было в ночь перед отъездом мамы в Лондон. Так что все в Москве убеждены, что твоя мама благополучно долетела до Лондона, и даже не будут ее искать?
– Правильно.
– Эти люди сказали, что… лже-Алла будет здесь жить, пока твой отец не отдаст им полтора миллиона фунтов. Иначе…
– Иначе они убьют маму. Понимаете?
– Понимаю. Как только твой отец выполнит их требования…
– Тогда Алла улетает обратно, и в тот же день в своей квартире появляется моя мама. И все продолжают жить дальше.
Лидочка поглядела в окно. По большому суку пробежала белка, остановилась, поднялась на задние лапки и принялась обкусывать какой-то орешек. Белке было плевать на русские беды и трагедии.
– А Галину они испугались, – сказала Лидочка.
– Они ее не учли. Видно, спешили.
– Надо было позвонить ей и сказать, чтобы не ездила к нам. Папа мог позвонить.
– Он бы позвонил, а они бы убили маму!
– А так они убили Галину!
– Ну и что? Я эту вашу Галину и в глаза не видала! А мама у меня одна.
– Иришка, не говори так. Я тебе не верю.
Иришка резко отвернулась и уставилась в угол.
Кто-то поднимался по лестнице.
– Она, – прошептала Иришка. – Ей не надо меня тут видеть.
Шаги затихли у Лидочкиной двери.