Кирюха

Савельев Дмитрий Сергеевич

– А, ну, понятно, учителя бастовать будут, - решил я.

– Не, тут говорят, что-то серьёзное.

Мы с Оксанкой стали пробираться вместе со всеми в спортзал. Наверно, в Москве нет таких пробок, как в нашей школе. Когда все собрались, а может и не все, появилась директриса, призывая к тишине.

– Прошу внимания!
– начала она, как обычно, - Позавчера вечером был убит наш учитель истории Павел Константинович. Тело нашли в Тупиковом переулке. Милиция предполагает, что убит он был с целью ограбления. Потому я напоминаю вам элементарные правила безопасности,

которые в наше время особенно актуальны...

– Ей бы по радио вещать, - сказала тихо Оксанка.

– Да уж, - согласился я на автомате. А у самого в голове было пять да шесть. Что, если решат, что его убил я. Хорошо, что историю у нас ведёт не он. А если узнают, что при нём были мавродики? И что некий пацан на рынке мавродиками расплачивался на следующий день после убийства? Тем временем директриса закончила свою речь и все стали разбредаться по кабинетам. Сказанное на уроках сегодня пролетало у меня мимо ушей, а когда вызвали к доске, я не смог ответить на какой-то простой вопрос, за что схлопотал "двойку".

Вечером возле школы меня снова ждала Оксанка.

– Ты домой?
– спросила она.

– Да, наверное, - неуверенно сказал он.

– Тогда пошли вместе. Ты чего так перепугался, когда Марго про убийство рассказывала, как будто ты собственноручно этого мудака прибил?

– Я его даже не знал. У нас историю Ирина Дмитриевна ведёт.

– Повезло вам. У нас, наверное, сейчас тоже она будет. Хорошо бы.

– Хорошо? А вашего историка тебе совсем не жалко?
– удивился я.

– Не особо. Шибко уж вредный был.

Мы помолчали.

– Хочешь, приходи сегодня ко мне. По ящику "Индейца в Париже" показывать будут.

– Да ну, неудобно как-то.

– Ну, смотри сам. Если надумаешь, я возражать не буду.

– А книжек у тебя никаких нет? Можешь почитать дать?

– В основном, Энид Блайтон да Франклин Диксон, но они мне не очень нравятся, как будто для дебилов написаны. "Гуси-гуси, га-га-га..." Крапивина недавно читала, но книжка не моя была, я отдала её. Есть ещё "Тайна золотой долины" и "Четверо из России" Василия Клёпова. Вот их могу почитать дать, если хочешь. В общем, приходи, сам посмотришь, что тебе интересно будет. Я на четвёртом этаже, квартира направо. Ну, ладно, пока, - сказала Оксанка и нырнула в подъезд.

Оказывается, за разговорами я не заметил, что мы уже пришли и стоим перед нашим домом. Счастливая она. У неё есть дом - место, куда хочется вернуться. Тяжело вздохнув, я тоже отправился, с позволения сказать, домой.

В квартире был только Виталий Алексеевич. Неужто алкаши сегодня на работу вышли? Но, не спрашивать же у этого хорька, благо он только одну комнату занимает. Расположившись на полуразвалившейся софе, я собрался было приняться за уроки, как из соседней комнаты донеслось: "Вдруг рухнула софа, взять лишний вес она не смогла". Забавно, конечно, но не на всю же катушку! Я, вздрогнув, чуть было с этой самой софы не свалился, а неизвестный мне певец тем временем продолжал бредить: "Еропланы, трахтора, а нам пора, шумит Ниагара". Так, главное не отвлекаться. В первую очередь - уроки, а заодно

и кассеты, которые мне Оксанка дала, послушаю.

Закончил с домашкой я лишь ко времени прихода предков. Время есть - предков нет. Наверно, компанию себе из таких же алконавтов нашли, квасят где-нибудь. Тут из соседней комнаты выглянул Хорёк и спросил:

– Ты что, даже не поинтересуешься, где твои родители?

– Тебе-то что?
– огрызнулся я.

– Я подумал, что небезынтересно тебе узнать будет, что ночью, когда ты где-то шлялся, их обоих скорая увезла.

– Белочка? Скатертью дорога!

Хорёк такого явно не ожидал:

– Я думал, ты хоть поблагодаришь, что я им погибнуть не дал, скорую вызвал.

– Ты ж сам вчера с ними квасил. Не прикидывайся ангелочком.

– Да, никакого воспитания нынче у подрастающего поколения! Никакого!
– Хорёк развернулся и ушёл к себе в комнату.

Отлично! Алкашня в дурке, или где там белочку лечат, Хорёк в своей комнате - значит, на сегодня эта комната моя. А может и правда сходить к Оксанке? Или отправиться к тёте Маше? Тётя Маша ужином покормит, зато Оксанка даст книжку почитать. Немного подумав, я выбрал Оксанку, и через пять минут стоял у её двери, не решаясь нажать звонок. Наверно, так и простоял бы, если б дверь не открылась. За ней оказалась женщина, видимо мать Оксаны.

– Ты Кирюха?
– спросила она. Невольно я почувствовал симпатию к ней, она первая назвала меня так, как мне нравилось.

– Ага, - сказал я.

– Проходи, раздевайся. Оксанка говорила, что к ней должен ты зайти, помочь уроки делать. Она у себя в комнате, а мне на работу пора.

Помочь уроки делать? Ну, ладно... Я прошёл, куда мне указала мать девочки.

– Я уж думала не придёшь, постесняешься, - сказала Оксана, увидев меня.

– Была такая мысль, - сказал я, обводя взглядом комнату. Меня удивило, что в ней был небольшой телевизор, - А зачем ты про уроки придумала?

– А что я должна была сказать? "Мама, сегодня ко мне придёт в гости мальчик, он не из нашего класса и я с ним познакомилась, потому что он украл мой плеер"?

Я покраснел.

– Пунцовый цвет лица тебе идёт, особенно в сочетании с рыжими волосами, - сказала Оксанка и улыбнулась. Тут я понял, что девчонка меня попросту подначивает и... улыбнулся в ответ. Помимо воли улыбнулся.

– Ты мне книжку обещала.

– Да, конечно, - девочка открыла книжный шкаф, - Но всё же я рекомендую тебе Клёпова.

– Давай!

Оксанка подала мне вконец изорванную явно не один раз читаную книжку. Я взял её как можно бережнее.

– Не смотри так на этот раритет, его ещё мама моя читала, - пояснила Оксанка, - Ну, что, кино смотрим? Или в "Денди" поиграем?

– "Денди"? Я не умею...

– Значит, кино.

– Ну как?
– спросила меня Оксанка, когда по экрану поползли титры.

– Я в восторге!
– честно сказал я. А чего бы мне не в восторге быть? Не знаю, за сколько лет впервые телевизор смотрел, да и кино, надо признаться, захватило с первого кадра.