Китайская власть
Шрифт:
Участники, ход и итоги событий
Значительную роль в формировании «Малой группы по Культурной революции» играла политически активная супруга Мао Цзэдуна, известная шанхайская певица и актриса Цзян Цин (??). Большинство руководителей «революции» были уроженцами Шаньдуна (Кан Шэн [??], Цзян Цин). После сравнительно недолгой идеологической подготовки 1966 г. первый удар Культурной революции обрушился на Шанхайский горком КПК: в начале января 1967 г. группа «цзао фаней» (второй термин для протестующей молодежи — ??) захватила власть в городе. События получили название «Январская революция» (????; у оппонентов — «Январский мятеж» [????]). Участники «Январской революции» впоследствии составили костяк «Банды четырех» (???), осуществлявшей управление
Ответом на «январский» захват власти в Шанхае было проведенное премьером Госсовета Чжоу Эньлаем (???), представителем Шанхайской группы, совещание с военачальниками гражданской войны, де-факто осуществлявшими контроль над армией и государством, в частности, Чэнь И (??; Шанхай), Е Цзяньином (???; Гуандун) и другими. Совещание и последующие за ним решения и действия получили название «Февральская война сопротивления» (????).
После совещания бывших полевых командиров гражданской войны в Китае началась, по сути дела, ее вторая, «гибридная» фаза — когда отряды армии фактически противостояли организованным и вооруженным отрядам молодежи хунвэйбинов при негласной помощи группы хубэйцев из МВД и подконтрольных хубэйцу Линь Бяо частей армии – в первую очередь авиации. Впоследствии именно эти военачальники «Февральской войны» отстранят от власти шаньдунскую «Банду четырех», займут позиции в Политбюро, а маршал Е Цзяньин и его сыновья будут осуществлять реальное руководство страной и экономическими реформами при политическом лидерстве Дэн Сяопина, занимая место в ПК Политбюро три срока подряд до 1989 года.
Активную роль в Культурной революции сыграли выходцы из центральнокитайской провинции Хубэй — министр госбезопасности Се Фучжи (???) и маршал Линь Бяо (??), которые не выступили на стороне армейских маршалов, а заняли позицию, близкую к шаньдунской группе «Банды четырех». В частности, маршал Линь Бяо, во время гражданской войны освободивший Шанхай, предотвратил начало гражданской войны в городе Ухань, военные которого готовились к прямым военным столкновениям с хунвэйбинами, погрузившими крупный город в ужас террора и бесконечных расправ. Впоследствии Линь Бяо был сбит над территорией Монголии, как предполагается, при попытке бегства в СССР. Линь Бяо наряду с Цзян Цин являются основными негативными персонажами Культурной революции в нынешнем Китае.
После смерти Мао Цзэдуна группа генералов, участвовавших в «Февральской войне», лично арестовала участников «Банды четырех».
После совместного прихода к власти Шаньдунской и Хубэйской групп между ними происходит раскол – в результате которого Хубэйская группа и ее основные лидеры уничтожаются группой шаньдунцев Цзян Цин.
Террор и жертвы
Хунвэйбины обладали практически неограниченными карательными правами на территории действия, а точнее, бездействия гражданских силовых ведомств КНР, которые зачастую негласно и даже гласно оправдывали их «революционный суд»: по разным оценкам, в ходе Культурной революции было убито около 1,7 млн. человек, репрессировано около трети членов Компартии Китая, полностью парализована хозяйственная, политическая и экономическая жизнь страны, на протяжении почти десяти лет в Китае практически не работали учебные заведения.
В ходе Культурной революции произошло масштабное уничтожение культурных и исторических памятников Китая — буддийских и конфуцианских храмов и памятников, уничтожались также и христианские храмы, мечети и иные культовые сооружения. Сам Мао Цзэдун, однако, в частных беседах называл себя религиозным лидером, управляющим «очень верующим народом Китая». Во время Культурной революции культ личности Мао Цзэдуна приобрел гипертрофированные формы, проникнув во все сферы общественной и личной жизни китайцев — страна, без преувеличения, жила в едином ритме поклонения Вождю. И до сих пор многие китайцы при анкетировании пишут «коммунизм» в графе религия, вешают изображение Мао в качестве оберегов в машинах, домах и иных местах.
В ходе политических репрессий, визитной карточкой которых стали зверства хунвэйбинов и
Карго-культ Культурной революции
Родовая травма современного китайского государства, как и репрессии 1930-х гг. в СССР, стала одним из самых крупных исторических явлений страны, оказавшим значительное идеологическое влияние на современный Китай. Мемы Культурной революции оказались настолько сильны, что сегодня их эксплуатируют все группировки политического спектра Китая, используя богатый «идеологический материал» для усиления влияния и борьбы с оппонентами.
В частности, оппоненты нынешнего генсека Си Цзиньпина обвиняют лидера в создании культа собственной власти и попытке провести вторую Культурную революцию через чистки в партии, а также в появлении «под боком у вождя» группы руководителей из провинции Чжэцзян. На аналогии с событиями Культурной революции наталкивает и фигура супруги Си Цзиньпина — Пэн Лиюань, яркой певицы, и как и Цзян Цин, уроженки Шаньдуна. Такие обвинения не лишены оснований, учитывая масштабы антикоррупционной борьбы, затронувшей значительное число руководителей страны, а также попытки окружения Си Цзиньпина сравнить нынешнего лидера с Мао Цзэдуном. Си Цзиньпин не чурается лозунгов Культурной революции и даже использовал их для перехвата пропагандисткой повестки у левых популистов Комсомола.
Однако сегодня «зеркальной» является и расстановка сил в стране, и внешнеполитические приоритеты нынешней политической кампании: если Мао Цзэдун делал упор на борьбу с просоветскими ревизионистами, и только во вторую очередь — с американскими прихвостнями, то кампания нынешнего лидера носит полностью антиамериканский характер и направлена против «американцев» в экономическом блоке правительства.
[1] ??? — пропагандистский листок. roles(reader-all)
Китайская власть - (без изменений) Присутствие шаньдунцев в региональных органах власти
(без изменений) Присутствие шаньдунцев в региональных органах власти
Анализ состава областных Посткомов, быстрорастущая экономика Шаньдуна, который занял прочное третье место среди крупнейших региональных экономик, уступив лишь Гуандуну и Цзянсу (Шанхайский регион), а также позиция заместителя председателя КНР шаньдунца Ван Цишаня, организовавшего крупнейшую антикоррупционную кампанию в Китае, заставляет оценить группу шаньдунцев как наиболее перспективную в будущей политической и, как следствие, экономической жизни Китая, однако испытывающую ряд кризисных моментов избыточного роста — внутреннюю борьбу, грозящую расколом и очевидным натиском остальных региональных групп, осознавших в шаньдунцах явную угрозу.
Любопытно, что приход к власти шаньдунцев, тесно связанных колониальным прошлым с Германией и Японией, сопровождается приходом в США к власти президента Трампа, имеющего германские корни, а также приходом к власти в Японии ультранационалистов.
Ряд инфраструктурных проектов, в том числе подземный туннель, связывающий через Желтое море (Бохайский залив) Шаньдун и провинцию Ляонин, мощное этнокультурное и политическое ядро Шаньдуна дает основание сделать предположение об объединении регионов Северного Китая в единый макрорегион «Бохайского кольца» вокруг Желтого моря, центром которого станет Шаньдун, кратно превосходящий соседей по экономическим показателям и обладающий мощной сетью политического влияния в Китае. Речь идет о региональных экономиках провинции Хэбэй, Пекина, провинции Ляонин, а также попадающих в тесное взаимодействие с регионами «Кольца» КНДР, Республики Корея и Японии.