Китайская власть
Шрифт:
Правые силы выступили за сокращение госсектора с 60 тыс. до 30 тыс. предприятий под предлогом «урегулирования». Параллельно с сокращением госсектора воспрял духом частный сектор, в особенности в Шанхае, где в отдельные периоды применения стимулирования частного сектора рост количества частных семейных магазинов составлял до 300% в год.
При этом государственное планирование и этапное развитие экономики страны Чжоу Эньлай попытался подменить политикой развития отдельных секторов, изобретение чего приписывают его преемнику Дэн Сяопину в виде лозунга «четырех модернизаций» — сельского хозяйства, промышленности, военной и научно-технической сфер. Разрыв с СССР, поддержанный в том числе и со стороны группы Чжоу Эньлая, создал условия для инициативы «шанхайской группы» предложить собственный
[1] История Китая с древнейших времен до начала XX века. Т. VIII. М.: Наука, 2017. С. 64–65.
[2] Чжан Вэньтянь — уроженец нынешнего района Пудун города Шанхай. С 1935 по 1943 г. занимал должность генерального секретаря Компартии Китая, перед вступлением в должность лидера партии Мао Цзэдуна, занявшего позицию председателя Политбюро ЦК Компартии, находясь в советском районе Шэньси (Северо-Западный Китай). После установления Китайской Народной Республики Чжан Вэньтянь становится заместителем министра иностранных дел — или непосредственным подчиненным Чжоу Эньлая. До этого Чжан Вэньтянь был послом КНР в СССР (1951–1954). Будущий подчиненный Чжоу Эньлая фактически был его аватарой в руководстве Компартии в период Великого похода, а Чжоу, следуя своей излюбленной жизненной стратегии, оставался формально вечным человеком номер два, осуществляя реальное управление ситуацией. roles(reader-all)
Китайская власть - (без изменений) Провал в решении китайского вопроса как причина краха советской системы
(без изменений) Провал в решении китайского вопроса как причина краха советской системы
Итогом провала китайской политики СССР стало появление на южных границах и по всему миру, от Никарагуа до Анголы, враждебного игрока, сформировавшего второй фронт противостояния СССР, который, наряду с западным, в конечном счете сломал шею советской сверхдержавы. В основании этой катастрофы лежал только один фактор — пренебрежение к роли Китая в мировой политике и влияние на развитие России-СССР со стороны Н.С. Хрущева, А.Н. Косыгина и Л.И. Брежнева.
Потеря Китая привела не только к образованию угрозы физического вторжения с Востока, потере объемного китайского рынка, за счет которого промышленность и научно-технический сектор СССР могли бы стремительно развиваться вперед, как это сегодня делают США и Европейский союз, но и имела вполне материальное выражение в затратах для бюджета СССР.
Потери СССР только на создание военной инфраструктуры вдоль границы с Китаем — а она тогда тянулась от Владивостока, через Монголию вплоть до Киргизии и составляла около 10 тыс км — равнялись 200–300 млрд. советских рублей, что эквивалентно 1 трлн долларов, или около 10% всех затрат оборонных бюджетов СССР с 1947 по 1991 г.[1] (учитывая, что эти затраты пришлись на короткий период 1965–1979 гг.), можно говорить о колоссальном ущербе народному хозяйству СССР, испытывающему потребность в модернизации и решении текущих социально-экономических проблем. К началу 1980-х гг. против Китая на границе были сосредоточены семь общевойсковых и пять отдельных воздушных армий, 11 танковых и 48 мотострелковых дивизий, бригады спецназа, а также специально сконструированные бронепоезда в Монголии.
Против Китая готовилось действовать 14,9 тыс танков, 1,1 тыс боевых самолетов и около 1 тыс. боевых вертолетов. В случае войны эта техника компенсировала численное превосходство китайцев. Всего же для действий против Китая СССР держал четверть своих танков и треть всех войск[2].
Стоит ли говорить, что затраты на ведение верной информационной, идеологической, политической, культурной работы в отношении высшего политического состава КНР, которые бы удержали Китай в лагере советского социализма, могли бы быть в сотни и тысячи раз меньше и в сотни и тысячи раз эффективнее бряцания оружием.
Указанные затраты не включают в себя стоимость создания Байкало-Амурской магистрали, которая была
Измеряются ли хоть как-то потери от ведения Афганской войны, которая стала возможной в результате опасений от действий Пекина и привела к усилению дестабилизации настроений в самом Советском Союзе?
Впрочем, эти затраты обесценило в дальнейшем само советское руководство: подобно Н.С. Хрущеву, М.С. Горбачев с целью замирения с Пекином вывел советские войска из Монголии (несмотря на протест самой Монголии), Афганистана, гарантировал вывод войск из Вьетнама и Камбоджи, значительно сократил группировку войск СССР на Дальнем Востоке.
Непродуманная, наивная, эмоциональная, а иногда и откровенно предательская политика высшего руководства СССР в отношении Китая стоила СССР самого существования, прекращение которого позволило Китаю выбиться в лидеры мирового развития и встать на одну планку с США — за счет самих же США, которые Китай сделал субъектом собственной игры, воспользовавшись противоречиями двух западных по духу держав. Сегодня дальнейшее пренебрежение китайским вопросом и состояние отсустсвия отечественного китаеведения может грозить Российской Федерации самыми непредсказуемыми последствиями
[1] Полынов М.Ф. Гонка вооружений как метод изматывания СССР США. 1945–1990 гг. // Вестник СПбГУ. 2005.
[2] Волынец А. Китайский фронт холодной войны.roles(reader-all)
Китайская власть - (без изменений) Роль Шанхая и шанхайской политической группы в истории и современности Китайской Народной Республики
(без изменений) Роль Шанхая и шанхайской политической группы в истории и современности Китайской Народной Республики
Коренным вопросом в анализе и прогнозах действий всех субэтнических групп Китая и шанхайской субэтнической политической группы в частности является их историко-лингвистическое вычленение из огромного массива всей совокупности конгломерата политических групп Китая. В случае с шанхайской политической группой вопрос упирается в выделение двух основных этнических драйверов, сходящихся в Шанхае как в политическом центре, связывающем континентальный Китай с глобальными политико-экономическими процессами, — группы выходцев из южной части провинции Цзянсу — города Нанкин, Сучжоу, Тунчжоу, Уси, Наньтун, Ляньюнган и другие, а также провинции Чжэцзян и ее центрами Ханчжоу, Нинбо и другими.
Южная Цзянсу окружает Шанхай с севера, а Чжэцзян — с юга. В самом Шанхае, кроме уже появившихся с момента его формирования во время Опиумных войн (середина XIX в.) коренных представителей элиты, явно присутствуют две крупнейшие группы — выходцы из Цзянсу и из Чжэцзяна либо их потомки во втором, третьем или четвертом поколениях. Помимо этих трех групп, в Шанхае значительное влияние имеют выходцы из внутренних районов акватории среднего течения Янзцы — провинции Аньхой и провинции Хубэй.
Шанхайская правоглобалистская элита ввиду своей малочисленности неизбежно опирается на различные крупные субэтнические группы в бассейне Янзцы, в том числе на провинции Аньхой, Хубэй и Сычуань, при этом дуальный костяк группы из южной Цзянсу и Чжэцзяна с постоянно смещающимся центром остается неизменным, и неизменной остается ее максимальная инкорпорация в мировые структуры, такие как Красный Крест, ООН, Международный валютный фонд, Всемирная торговая организация и другие. Представители КНР в данных организациях традиционно связаны с выходцами из Шанхая — этническими чжэцзянцами и цзянсунцами, основными конкурентами которых выступают проамериканские кантонцы с сильным присутствием в Гавайях, штатах Калифорния и Вашингтон, а также хакка, сформировавшие собственную глобальную сеть общин с центром в Сингапуре и традиционно опирающиеся на Великобританию.