Китайская власть
Шрифт:
Рост доли внешней торговли в ВВП. Основные внешнеторговые партнеры КНР. Лидерство КНР в мировой торговле. Переориентация малых китайских государств на КНР.
Третьим значительным изменением, произошедшим за сорок лет, является многократно усилившаяся инкорпорация хозяйства КНР в глобальную экономическую систему, что выражается в объеме ВВП, который приходится на внешнюю торговлю: если доля внешней торговли в ВВП страны в 1970 г. составляла лишь 1,7%, то уже в первый год «китайского НЭПа» она равнялась 6%, в 1985 г. доросла до 20%, а в 2005 г. — до 65%. Однако к четвертому году правления Си Цзиньпина, в 2016 г., произошла последовательная
Однако говорить об успешно состоявшемся курсе на автаркию пока вряд ли приходится. Накаченное дешевыми кредитами внутреннее потребление Китая грозит обернуться долговой катастрофой и, как следствие, очередной значительной коррекцией показателя зависимости Китая и его экономики от внешних рынков, которые, в свою очередь, закрываются под действием собственных протекционистских мер США и ЕС. Вторым важным аспектом в понимании внешней торговли КНР в ВВП является то, что если конечный экспорт-импорт составляет 30-40% в ВВП КНР, то на смежные отрасли этого внешнего механизма приходится аналогичный объем экономики, то есть прямой и косвенный вклад внешней торговли КНР в ВВП может составлять до 60-80% от ВВП, что позволяет уже по иному посмотреть на зависимость страны от внешних рынков – она по-прежнему критическая, хотя и не настолько, как во времена правления проамериканского генсека Ху Цзиньтао.
Важные изменения происходили и в ориентации Китая на торговлю с теми или иными политико-экономическими образованиями: если до конца 1950-х гг. до 50% внешней торговли Китая приходилось на СССР, активно включавшем растущий китайский экономический организм в свою валютно-промышленную зону, то после политического разрыва с СССР, с середины 1960-х гг., основными партнерами Китая стали Япония и Гонконг, через которые начался постепенный трансфер рынка Китая из советской глобальной экономической системы в западную. В 1986 г. на Гонконг и Японию приходилось около 40% внешней торговли Китая.
Тем не менее к концу 1980-х гг. место ведущего торгового партнера КНР занимают США: в 1980 г. руководство США переводит КНР из категории «Y» (страны Варшавского договора) в категорию «P» (новые торговые партнеры США), а администрация Рейгана (1981–1989) и вовсе включает КНР в категорию «V» американских союзников — окончательно оформляя начало полномасштабной инкорпорации КНР в систему глобальной капиталистической экономики под эгидой США.
Тем не менее тотальная ориентация экономики КНР на американо-китайское торговое взаимодействие, пик которого пришелся на администрацию президента Обамы и председателя КНР Ху Цзиньтао (2003–2013), претерпела значительную коррекцию за последние десять лет в связи с ростом торговли Китая со странами ЕС: так, Китай, начиная с 2016 года, потеснил США с позиции главного торгового партнера Германии и сегодня распределение основных торговых партнеров выглядит следующим образом. 2020 год стал знаменательным для мировой торговли: Китай впервые стал крупнейшим торговым партнером ЕС, вытеснив США. «Похищение Европы» состоялось окончательно к китайскому году быка.
Несмотря на рост протекционистских мер на западных рынках в последние годы, совокупный объем товарооборота Китая на 1 января 2019 года составил 4,6 трлн долларов США при мировом объеме торговли в около 19 трлн долл. Однако уже в конце 2019 года, перед грандиозными кризисными явлениями начала 2020 года, зафиксировалась тревожная тенденция: совокупный объем торговли КНР со странами мира сократился на 1%, до 4,57 трлн. долл, при этом основной
Уже по итогам I квартала 2020 г. Сокращение внешней торговли КНР составило 14%, по итогам первого полугодия — 8%, таким образом, с учетом дальнейших кризисных явлений в американской экономике ожидалось, что по итогам 2020 г. совокупный товарооборот КНР мог сократится на 10–15%, или на 450–600 млрд. долл., что нанесло бы колоссальный удар по китайской экономики. Тем не менее, масштабная программа постковидного восстановления в США, предполагающая субсидирование потребителей и различных секторов экономики, позволило китайскому экспортному сектору стабилизировать поставки в США в 3-м квартале и нарастить поставки в США к 4-м кварталу 2020 года, особенно отчетливо китайский экспорт стал расти при переходе власти от Д.Трампа к Дж.Байдену: за первые два месяца 2021 года товарооборот Китая и США увеличился на 90%, что нельзя объяснить только новогодними праздниками и низкой базой локдауна экономики в 2020 году.
[1] Здесь и далее речь идет о товарной торговле, торговля услугами указывается отдельно.
[2] www.theglobaleconomy.com существует иная точка зрения, что на долю внешней торговли приходится уже 30% ВВП Китая.
[3] В предыдущие пять лет внешняя торговля Китая испытала шок в 2015-2016 годах, когда общий товарооборот КНР сократился с 4 трлн долл в 2015 году до 3,6 трлн долл по итогам 2016 года – в следствии в том числе масштабного обвала фондового рынка страны.
roles(reader-all)
Китайская власть - Инкорпорация КНР в мировую капиталистическую систему (продолжение)
Инкорпорация КНР в мировую капиталистическую систему (продолжение)
Объективная картина указывает на то, что основой торговых отношений для КНР служат Восточная Азия и только потом партнеры в Америке и Европе. Именно здесь разворачивается беспрецедентно тесная кооперация между материковым Китаем и по сути китайскими диаспорами, контролирующими промышленный, торговый и финансовый сектор стран Юго-Восточной Азии.
Для полноты картины важно отметить, что, в отличие от начала периода реформ и открытости, когда у Китая была третьестепенная роль в мировой торговле, сегодня для всех вышеозначенных игроков Китай превратился в первого торгового партнера, замкнув мировые хозяйственные связи в значительной степени на свой экономический организм.
В 2017 г. объем товарной торговли Китая составил 11,5% от мировой, что незначительно превысило объем товарной торговли США — 11,1%, при этом аналогичный показатель Гонконга — 3,2% от мировой.
Вторым важным замечанием в рамках совокупного роста вовлеченности КНР в глобальный рыночный капиталистический механизм и совокупного роста его влияния на мировую капиталистическую систему является также переориентация «малых китайских государств» с торговли с США на торговлю с КНР: таким образом, торговля КНР с Гонконгом, Макао, Тайванем, Сингапуром, которые ранее выполняли роль сборочных цехов западных стран, стала теперь внутренней кровеносной системой единого глобального китайского экономического механизма, в физической основе которого лежат коммуникации Южно-Китайского моря, защита которого теперь является для КНР защитой стратегии дальнейшего роста этого единого китайского организма под флагом КНР: Доля торговли с КНР в товарообороте, %Торговля со всеми китайскими государствами в общем товарообороте, %Тайвань23,0735Гонконг49,258,3Сингапур14,428Макао31,950,2