Китайская власть
Шрифт:
Вопреки расхожему мнению системы персонального рейтинга, которое было бы верифицировано государством в КНР не существует, в отличие от попытки создать такую комплексную систему на платформах частных корпораций, например, Alibaba – ее дочерней компании, финансового инструмента Ant Group (система Sesame Credit ????). Вместо такой системы рейтингов существует система негативных и позитивных кредитных списков в каждой отдельной госорганизации и ведомстве, и в первую очередь в Народном банке Китая, который ведет систему кредитных рейтингов в первую очередь для юридических лиц, во вторую очередь, такие списки создаются для сотрудников госаппарата и судебными органами власти. С 2019 года в рамках собственных организаций создавать свои негативные списки стали авиакомпании КНР, метрополитен Пекина, городское правительство Шанхая, Шэньчжэня, Сучжоу
Очевидно, что существующая технологическая база видеонаблюдения и контроля, в том числе распознавания лиц и эмоций, системы трэкинга мобильных телефонов, не говоря о прозрачности сети Интернет, в сочетании с возросшими возможностями работать с большими данными, расширяющимся функционалом искусственного интеллекта является достаточной базой для создания системы всеобщего социального регулирования в цифровой сфере.
Вопрос в объединении этих баз данных и создания единого компонентного рейтинга для каждого физического и юридического лица лежит не в области технологий, а в области политических решений и социального заказа общества на подобное ранжирование граждан, за основу которой может быть взята одна из частных платформ. Вероятность появления социального заказа на такую систему ранжирования будет повышаться по мере стагнации экономики и усугубления кризисных явлений в социуме, попытке более обеспеченных слоев общества создать социальные барьеры для растущих масс неблагополучных граждан. Политический вопрос также является критически важным для создания такой единой системы: по сути вопрос о социальном рейтинге является вопросом власти той или иной структуры, которая будет обладать возможностью как задавать критерии рейтинга и ранжировать категории граждан, так и создавать в том числе и политические лифты для обладателей высокого рейтинга.
Как и во всех остальных вопросах, в вопросе формирования рейтинга и контроля над ним единства не существует и основная конкуренция ведется между несколькими структурами – в первую очередь Народным банком Китая и Министерством гражданской администрации (традиционно под контролем Комсомола), свою роль пытается играть Комитет по развитию и реформам Китая, связанный через руководителя Хэ Лифэна с Си Цзиньпином.
Очевидно, что наиболее вероятный претендент на роль центрального органа по созданию такого единого рейтинга является китайский центробанк – Народный банк Китая, который через введение цифровой валюты получит абсолютный прямой доступ (не через коммерческие банки) ко всем цифровым кошелькам граждан[1], верифицированных по сути как персональный идентификационный документ. Тестовая работа цифровых кошельков началась в середине 2020 года и в первую очередь охватила государственных служащих и бюджетную сферу.
Введение цифрового юаня – в первую очередь шаг государства, призванный вывести из серой зоны всю огромную массу денежных транзакций, которая до настоящего времени была оставлена на откуп крупнейших частным корпорациям – Tencent и Alibaba, представляющий гуандунский и чжэцзянский капитал. Государство волевым решением готовит монополизацию рынка цифровых транзакций, что не может не нанести ощутимый удар по появившимся недавно частным интернет-корпорациям.
Технология блокчейн делает операции цифрового юаня защищенными и как следствие более надежными с точки зрения использования в отличие от частных денег. Таким образом эра частных банков, которые на долгие два десятилетия монополизировали частные денежные расчеты уходит в прошлое – теперь кредитные карты можно заменить использованием цифрового юаня, кошелек которого можно будет хранить на любом магнитом устройстве, в том числе в мобильном телефоне или любом переносном чипе.
Вместе с введением цифрового юаня – Народный банк Китая – имея гигантскую систему цифровых кошельков – они же де факто цифровые паспорта – не только может стать гигантским агрегатором персональных данных, но и взять на себя функции социального контроля, аккумулируя в этих же «кошельках» и сведения «социальном рейтинге» физических и юридических лиц. Функция же блокирования такого кошелька делает Народный банк настоящим и абсолютным органом власти будущего. Впрочем, на данный момент – это лишь логичное умозаключение, основанное на технологической возможности
В связи с вышеописанным, наиболее вероятным следует считать возможность создания всеохватывающей системы персонального социального рейтинга именно на основе баз данных цифровых кошельков цифрового юаня. Не исключен вариант, что в Китае сложится «цифровое троецарствие» – когда наряду с Народным банком такие функции возьмут на себя уже упомянутый Tencent с мессенджером WeChat и корпорация Alibaba, а также другие частные корпорации, которые смогут выбить себе право и участок независимости в мета-Китае. Стоит отметить, что в Китае систему социального кредита и цифрового юаня – не связывают воедино, однако очевидно, что в двух темах очевидно присутствует китайский центральный банк.
В рамках тестирования НБК прибег к использованию коммерческих банков, а также телекоммуникационных операторов – цифровой кошелек привязывался к SIM-карте.
Цифровой юань также должен будет заменить все виды токенов (и их частный вид – криптовалюты) на территории КНР: согласно проекту закона о Народном банке Китая, опубликованном 23 октября 2020 года, производство и хождение токенов на территории Китая будет запрещено[1].
Третьим вопросом, наряду с появлением социального заказа на ранжирование и изоляцию социальных страт, а также функцией контролера системы, является вопрос о приведении запросов общества к единому знаменателю в ранжировании или наличия единой этической комиссии, вырабатывающей ранги и критерии оценок. По мере сокращения роли труда в производстве добавленной стоимости, вызванной кризисом кредитного капитализма, будет расти роль ренты в формировании прибыли, то есть по сути отката общества к форме феодальной сословности, и в связи с этим, вероятность формирования ранжирования по принадлежности к сословию в прямой или завуалированной форме будет принята за основу категоризации граждан и начисления оценок. Тем не менее, открытой дискуссии о подобном в Китае не ведется, однако по мере цифровизации общества и углубления социальных проблем, стоит ожидать, что новые обновленные планы по реализации Социального рейтинга будут содержать подобные элементы в рамках следующих пяти лет.
Второй важнейшей спецификой цифрового юаня является его технологическая конкурентность американскому доллару: для международных транзакций цифрового юаня не требуется использование систем SWIFT, что облегчает доступ к валюте со стороны всех экономических партнеров Китая и их ускоренному вхождению в кредитную зону юаня, и выход из зоны доллара. Новые технологии, на которых построен цифровой юань, а также надежная система блокчейн, делает его технологически более привлекательным и удобным для международных транзакций, при этом их объем будет выведен из под учета и контроля США. Инфраструктура для таких операций уже создана Народным банком — банковская блокчейн-платформа Bay Area Trade Finance.
[1] http://www.pbc.gov.cn/goutongjiaoliu/113456/113469/4115077/index.html
[1] Digital Currency Electronic Payment (DCEP) ????????
[1] ???????????? http://www.gov.cn/zhengce/content/2014-06/27/content_8913.htm
[1] Сегодня министр защиты окружающей среды политически нейтральный Хуан Жуньцю ???, в то время как начальник парткома министерства и замминистра – одна из ключевых фигур Комсомола – бывший секретарь ЦК Комсомола, партийный секретарь обкома Аньхой Сунь Цзиньлун???.
[1]стр.20
[1] http://www.stats.gov.cn/tjsj/zxfb/202008/t20200827_1786198.html
[2] Используется курс доллара — 6.9 юаня.
[1] Глава Министерства земельных и природных ресурсов КНР — Чжан Шаонун (???), уроженец провинции Шэньси, замглавы обкома Комсомола провинции Шэньси, секретарь парткома района Циньчжоу провинции Шэньси (родина члена ПК Политбюро, бывшего главы отдела пропаганды ЦК КПК Лю Юньшаня). С 2007 по 2011 г. возглавлял орготдел обкома провинции Гуйчжоу. С 2011 по 2015 г. — замглавы Минресурсов, с февраля 2015 по март 2018 г. возглавлял ведомство.