Китайская власть
Шрифт:
До сих пор группа шэньсийцев не имела серьезного исторического обоснования своего лидерства в Поднебесной в виде каких-либо полноценных работ.
Однако эту лакуну стремится заполнить новый четырехтомник «Наш Китай» Ли Лина (??·?????), специалиста по военной истории и правлению Цинь Шихуана. Работа была представлена широкой публике 6 июня 2016 г.
В материалах Ли Лина предпринята попытка провести ревизию политического прошлого Поднебесной, выводя ее сакральное и идеологическое начало из истории империи Цинь (?), центр которой располагался в современной Шэньси, мечом и беспощадными законами сковавшей разрозненные китайские государства и народы в единую китайскую империю.
Работа историка была презентована в центральных вузах Пекина и Шанхая в июне 2016 г. и широко освещалась в прессе, открывая, возможно, новую страницу не столько в исторической науке, сколько в современной идеологии наследников Цинь Шихуана.
В политической элите Китая идет активный спор, какую модель развития прошлых династий должен реализовать нынешний Китай: «шанхайский путь» океанической державы Мин (??) или военное правление континентальной династии Цин (??)? Стоит ли следовать более «демократическим», нравственным принципам госуправления династии Хань (??) или, может быть, прийти к балансу сил и конфедерации китайских государств в рамках модели Троецарствия (??)? С публикацией «Нашего Китая» голоса поддержки модели внутренней политики и геополитики Китая раздались из гигантского древнего захоронения «терракотовой армии» Цинь Шихуана. Сакральные истоки власти: инь-ян внутренней и внешней политики
Внешне четверокнижие историка Ли Лина носит историко-географический характер, однако центральной осью исследования являются не этнические процессы формирования китайской нации, а ее мистические основания — центры зарождения единого государства и центры силы — священные пики и пределы, которыми императоры, исполняющие роль верховых жрецов, очерчивают сакральные границы Поднебесной и по данному принципу выстраивают иерархию распределения власти, а также внутреннюю и внешнюю политику страны. Нас не должна пугать или отталкивать сакральность и откровенный мистицизм в концепции власти Ли Лина и других современных концепций, сакрализация власти в Китае — очевидный тренд, который готовит новую масштабную трансформацию китайского общества и власти. Религиозные тренды все сильнее вытесняют идеологические, а вместе с наследственной передачей собственности и власти сигнализируют о тенденциях формирования сословного общества и преобладания фактора дохода от ренты в экономике, свойственной феодализму или клановому госкорпоративному капитализму.
Задача подобной «политической географии», которая словно разрабатывается не в новейших «мозговых центрах» КНР, а в институте Аненербе, — найти всекитайский мистический центр зарождения китайской государственной власти и доказать историческую состоятельность данной концепции.
Согласно построениям Ли Лина, центр мистической силы китайской власти, в том числе и императорской, находится в Северо-Западном Китае, на границе провинций Шэньси, Шаньси и Хэнань, в уезде Шэнь (?), одноименном провинции Шэньси, название которой и переводится как земля «к западу от Шэнь».
При этом «импульс власти», приведший к зарождению Китайского государства, возникает в гористом и пустынном северо-западном районе Китая — нынешней провинции Шэньси, родной для генерального секретаря Компартии Китая Си Цзиньпина.
В основе такого вывода — наложение пространства современного и древнего Китая на «карту Великого предела» — Тайцзи ту (???), в которой пустынные и горные районы Северо-Западного и Юго-Западного Китая относятся к территории «инь» — темной силы, а густонаселенные
Центр формирования активной силы «ян» происходит из районов Шэньси, начиная круговое движение в истории и пространстве. Три государственных образования — Ся (?), Инь-Шан (??) и Западная Чжоу (??) — находятся на одной географической широте к северу от Хуанхэ, но, по мнению автора, зарождаются именно силами, пришедшими из Северо-Западного Китая. Идея «Великого единства» как коренная идея китайского государства
Неустойчивые государственные образования, еще не отождествляющие себя со «Срединным государством», получают окончательное формирование государственной идеи «Великого единства» (???) в династию Западная Чжоу (??), для которой пришедшая ей на смену династия Цинь (?) была «задним двором». Ли Лин отождествляет принципы нынешнего единства пяти основных наций современного Китая (????) с принципами единства Китая, выдвинутых Цинь Шихуаном — первым императором единой Поднебесной, однако уже на иных, мистических основаниях: «Пять священных пиков совместно усиливают течение силы друг друга» (????).
По мнению историка географии Ли Лина, великий китайский революционер Сунь Ят-сен лишь реинкарнировал старые принципы Цинь Шихуана, а не изобрел новые методы решения национального вопроса в Китае.
Доказательства наличия «источника силы», формирующего единство китайской нации, лежащего в горах Шэньси, Ли Лин находит и в истории гражданской войны Компартии Китая, начавшей свое победоносное шествие по Китаю именно с баз горных пещер в шэньсийской Яньнани, после более десяти лет безуспешной войны в Южном Китае.
Исторические аналогии дают читателю возможность сделать самостоятельные выводы о нынешней «династии» во главе с генеральным секретарем Си Цзиньпином. Не указывая на прямые связи между своими историческими построениями и нынешним Китаем, в своей презентации автор упоминает об участии Лю Чжиданя, соратника отца Си Цзиньпина Си Чжунсюня и зампредседателя КНР Гао Гана в боевых действиях в Ганьсу-Шэньсийском пограничном районе, указывая на их прямое участие в важном историческом процессе созидания единого Китая Сакральные принципы региональной политики и геополитики
Согласно Ли Лину, мистическое пространство Китая лишь часть большого Евроазиатского пространства, в которой Средней Азии и Ближнему Востоку, а также Северной Евразии отводится роль пассивного, генерирующего силу, темного и женского начала «инь», а основная масса Китая предстает активной, действующей, формирующей мужской силой «ян». Такое новое позиционирование фиксирует новую активную внешнеполитическую доктрину Китая на идеологическом и даже религиозном уровне сознания политической элиты Китая.
Западной доктрине внешней экспансии в труде Ли Лина противопоставляется китайская идея активного притяжения внешних народов к «центральному государству», их добровольной инкорпорации в тело «единого Китая»: «Дать пограничным народам завидовать успехам Китая и ревновать к ним, притягивая эти страны к себе».
В «геополитике Ли Лина» этнический фактор уходит на второй план, подчиняясь фактору близости к мистическому центру Поднебесной: неважно, потомком каких племен является «житель срединного государства», важно, в каком территориальном отношении он находится к географическому центру. Более подробно доктрина раскрывается при попытке анализа национального вопроса.