Китайская власть
Шрифт:
Мистическая природа политической географии подчиняет сакральным принципам этнические, экономические и географические факторы, в очередной раз демонстрируя наметившийся тренд на сакрализацию институтов современной власти в КНР с целью обоснования ее концентрации в руках потомственной «красной элиты» страны.
Сегодня сакральные принципы распределения власти активно вытесняют принципы электоральной демократии. Процесс «феодализации» политики тесно связан со сменой парадигмы экономического развития — источник благосостояния вновь концентрируется вокруг контроля над природной рентой или государственными ресурсами и все меньше связан с получением прибыли через
Основы такой сакральной географии автор находит в первом географическом труде Китая «Юй гун» (??), который очерчивает границы центральной части Китая, или области концентрации его «мест власти», пятью священными пиками, расположенными по сторонам света, а также центральным пиком Суншань (??, также ??), который также находится по соседству с местом зарождения китайского государства. В свойственной для китайской картины мира эклектичной манере на систему «пяти пиков» накладывается «крест» из «пяти гор», четырех «морей» и четырех «водных порогов» (???????????). Естественные природные объекты признаются центрами формирования сакральной силы, а император является жрецом, инициирующим импульсы власти через ритуалы в этих местах. Общее число таких объектов — 18, что совпадает с административным делением династии Цин из 18 коренных, населенных этническими китайцами провинций Китая (?????).
Базовым членением территорий Китая с точки зрения управления императором является система девяти областей (??), которая возникла после Великого потопа. Структура девяти исторических областей, которые покрывают значительную часть современного Китая, также имеет циклический характер «Тайцзи ту». Сакральный центр и национальный вопрос
В решении сложного вопроса иерархии власти центра и регионов Ли Лин вводит традиционную для Китая схему управления государством и распределения власти по феодальному принципу в виде «пяти сфер подчинения» или «служб» (??), появившуюся в династии Чжоу. Квадратный многоступенчатый зиккурат власти формируется вокруг границ «царcкого удела» (????) и вводит систему властной иерархии, привязанную к степени близости или удаленности от мистического центра — места нахождения императора.
Ли Лин вводит термин «водоворот цивилизаций» (????), который также носит циклический и центростремительный характер. Этим термином автор постулирует существование этнической неоднородности собственно китайской, ханьской нации, что в серьезной степени ломает выстраиваемый на протяжении последних 50–60 лет концепт единой «Китайской нации» (????), пытающийся игнорировать или нивелировать различия внутри так называемой национальности хань.
Как отмечалось, в интерпретации Ли Лина этническая принадлежность играет вторичную роль относительно близости к центру источника власти. Тем не менее Ли Лин отказывает значительной части китайского населения, самим ханьцам, в чистоте китайского происхождения.
В религиозной концепции автора к центру формирования китайской нации этнически не относятся жители Западного Шаньдуна и Северо-Восточного Китая — бывший народ лай-и (??), «вовлеченные» в единое Срединное государство, подвергнувшись китаизации (??). Жители пояса Янцзы провинции Аньхой и провинции Цзянсу (Шанхайский регион) также, согласно Ли Лину, не являются исконными китайцами, а принадлежат к предкам «южных племен» нань-и (??) и племенам хуай-и (??). Население Сычуаньского региона относится к потомкам цянов (?) или тангутов, население провинции Хубэй — к потомкам племен северных жунов (??). Все это — вторая подчиненная мистическому центру ступень людей, прошедших процесс китаизации и вовлеченных в «силовое поле» Срединного государства. Из такого построения Ли Лина можно сделать вывод, что все эти племена получили культурное влияние центра (район Шэньси-Хэнань-Шаньси) и, соответственно, должны носить подчиненный
Это беспрецедентная по откровенности мистическая концепция китайской власти от достаточно статусного китайского историка. Разумеется, она не становится трендом в историческом дискурсе и не внесена в Устав Компартии, но само ее появление — знаковое.
Ли Лин многократно отмечает провал попыток управления Китаем из Шанхайского региона — провал правления главы Тайпинского государства Хун Сюцюаня и главы Китайской Республики Чан Кайши, организовавших свои столицы в Нанкине. Ли Лин отмечает, что, поддерживаемые тайными организациями Шанхайского региона и Южного Китая, Чан Кайши и Сунь Ятсен руководствовались, по сути, принципом Тайпинского восстания — «уничтожить династию Цин и возродить династию Мин» с установлением предполагаемого центра Китая в Нанкине, однако в конечном счете им не удалось завоевать Китай, разгромив «северян». Южный Китай и Шанхай, по мысли автора, не самый идеальный выбор для места расположения центра политической власти в Китае. «Китайская мечта» Конфуция
В свою сакральную концепцию автор пытается включить и важный элемент китайской идеологии — Конфуция, однако на совсем новых, неожиданных основаниях. Оказывается, Конфуций видел свою основную цель не в построении государства, основанного на нравственных началах и «гуманизме» (?), как это доказывала китайская идеология последние примерно 20 лет, а стремился возродить «единый Китай» династии Чжоу.
«Всю жизнь Конфуция преследовала мечта, мечта властителя Чжоу… это и есть самая ранняя „китайская мечта“».
Так Конфуций стал невольным соучастником пропаганды идеологического мема о «Великой китайской мечте возрождения китайской нации», заявленной Си Цзиньпином в октябре 2012 г.
В своих рассуждениях Ли Лин игнорирует конфуцианскую концепцию легализации власти через «мандат неба» для праведного правителя и неба как источника благодати, заменяя ее, судя по всему, системой более древних культов, связанных с возвышенностями и понятием «земли».
[1] Цит. частично по: Вавилов Н. Некоронованные короли красного Китая: кланы и политические группы КНР. Серпухов: Концептуал, 2018.
[2] Не путать с «датун» (??) — «великим тождеством» — понятием, разработанным конфуцианской школой. roles(reader-all)
Китайская власть - (без изменений) Новая Конституция КНР 2018 года и структура органов власти Китая
(без изменений) Новая Конституция КНР 2018 года и структура органов власти Китая
11 марта 2018 г. Всекитайским собранием народных представителей КНР, высшим органом законодательной власти, была принята новая Конституция КНР[1]. Изменения в тексте основного закона внесли коренные изменения в систему органов государственной власти и ознаменовал начало нового этапа в развитии Китайского государства и завершение эпохи «принципов Дэн Сяопина» о сменяемости власти, установленных Конституцией 1982 г.
Такие эпохальные изменения в системе государственной власти страны сопровождались, конечно же, не менее драматическим фоном внутриполитической борьбы триумвирата трех здравствующих генеральных секретарей КНР — Цзян Цзэминя (глава «шанхайской группировки»), Ху Цзиньтао (глава «аньхойской комсомольской группировки») и Си Цзиньпина (глава «армейской группировки» Северо-Западного Китая), что само по себе было уникальной ситуацией в политической истории и, что интересно, стало естественным порождением системы сменяемости власти Дэн Сяопина в условиях сохранившей свою консолидирующую для Китая силу Компартии Китая.