Клад
Шрифт:
— О каком кладе?
— Вижу, он в курсе… О том кладе, что мне решили не рассказывать.
— Это же легенда допотопная, — оправдывалась Дарья.
— Все легенды на реальной почве зарождаются. И люди, между прочим, в них охотно верят.
Мазин смотрел без упрека, она смущенно.
— Под газом, бывает, и верят, а всерьез…
— Муж верит?
— Наоборот, глупостью считает! Мне мозги промывал. Говорит, глупость, но… опасная.
— Правильно говорит… во второй части.
—
— Все в порядке, коллега, — успокоил Мазин и добавил мысленно: — «Если бы не два трупа».
— Старичка-то найдете?
Мазин отвернулся.
— Нет.
— Шутите?
— Ничуть.
— Да вы что! Не могли ж его убить.
— Почему?
— Слушайте, вы так говорите, будто уверены.
— Допускаю.
— Кому же он помешал?
— Служебная тайна, Даша, — сказал Мазин неохотно.
— Вы о нем что-то знаете?
— Знаю.
— Тоже тайна?
— Нет, думаю, это не сможет остаться тайной. Не хочется только соседок, хороших женщин, разочаровывать.
— Он сидел? Они знают. Ну, кто у нас не сидел? Они его за это уважают.
— В самом деле? Считают, в тюрьме он за правду страдал?
— А за что?
Дарья немного играла в простоту. Мазина она видела из-за приоткрытой двери, когда он приходил к Филину. Тогда и почувствовала неладное и решила сходить в управление. Оказалось, дело не кончилось, даже усугубилось, и ей захотелось узнать побольше.
— Кто же он такой?
Мазин долго молчал. Не потому, что хотел скрыть прошлое Филина, просто трудно ему было о нем говорить. Все одно вспоминалось — машина на улице, а он проходит мимо.
— В прошлом уголовный преступник.
— Дарья!
Дверь отворилась без стука, и вошел Сергей. Если теперь его и толкнула ревность, то зря — ничего подозрительного он не увидел, Мазин стоял у окна, а Дарья устроилась в кресле.
— Ну что? — откликнулась она грубовато, потому что муж помешал узнать самое главное.
— Что ты здесь делаешь?
— Не видишь? Компот принесла.
— Сидишь зачем?
— Это я попросил вашу жену задержаться. У меня возникло несколько вопросов, — сказал Мазин.
— О пропавшем?
— Да.
— Что вам у нее спрашивать? Говорите со старухами, они его как облупленного знают, а Дашка видела два раза.
Мазин обратился к Дарье.
— Вы идите, пожалуйста, а вас, Сергей, я попрошу задержаться на минутку.
— Сколько угодно.
Дарья вышла неохотно.
— Вы расспрашиваете тех, кто ничего не знает. Я его вообще в спину только видел.
— Старухи, как вы назвали соседок, несмотря на то, что видели каждый день анфас и в профиль, навряд ли знают больше.
— А вы знаете?
— Знаю. Но все же спрошу. Вы хоть и в спину видели этого
Сергей отмахнулся.
— К спинам не присматриваюсь. Но мнения невысокого.
— Почему?
— Я обо всех стариках мнения невысокого. Сразу вопрос возникает: как это до своих лет дожил? Через столько исторических мясорубок прошел — и живой. Выходит, или стучал, или пресмыкался, или душу прятал. Иначе в вашу эпоху не прожить было.
— Я не его поколения.
— Брежневец? Еще хуже. Раньше хоть верили во что-то, а вы уже так… — Последовал неопределенно-пренебрежительный жест.
— Спасибо, — сказал Мазин.
— На здоровье.
Мазин глянул жестко.
— Вы зачем вчера к Пашкову ходили?
Дарьин муж вскинул брови.
— Красивый удар. Но не на такого напали. Проболтался кинодраматург?
— Я его не видел, к сожалению. Иначе бы у вас не спрашивал.
— Откуда знаете?
— Видели вас там.
— Наблюдение установили? За кем? За мной или за ним?
— Случайно узнал. Так зачем ходили?
— Запах смерти чувствую… На расстоянии. Хотел разобраться. Как видите, не зря.
— Считаете, сосед погиб?
— Я другого имел в виду. Того, что у колодца прикорнул.
— О нем что думаете?
— Я о себе думаю. Мне трупный запах вот где сидит… — Сергей постучал ладонью по затылку. — Я как знал, что тут неблагополучно, вот и приехал за женой. Она за наследством, я за ней. Пора ноги отсюда уносить.
— Опасаетесь?
Мазин понимал, что Сергей не из тех, что опасаются, спросил, чтобы увидеть реакцию.
— Я-то? Пусть лучше другие побаиваются. Мне все это противно. И все.
— Присядьте, расскажите.
— Постою. Что мне вам рассказывать? Вам даже известно, где я был вчера.
— Не в этом дело. Вы приезжий, видите со стороны.
— Понятно. Я до армии в газете курьером кантовался. Там это «свежая голова» называется.
— Пусть так и будет. Что же «свежей голове» на ум приходит?
— Психи. Ищут клад. Над пропастью ходят. И не хотят глаза раскрыть. Пашков клянется, что бич самоубийством покончил.
— Говорили об этом человеке?
— Так получилось.
— Что же он вам сказал?
— Вам наврал, знает его отлично, но больше ничего не сказал.
— Это очень интересно, я и сам был уверен, что они знакомы. Зачем только скрывать потребовалось?
— Он к этому парню хорошо относился. Иначе не пустил бы его ночевать.
«Дарья сказала? И обо мне сказала?»
— Откуда вы знаете, где он ночевал?
— Пашков и сообщил. Я же не допрашивать его пришел. Вот и открылся человек. Я не милиция, со мной и поделиться можно.
— Кто же он такой?
Между небом и землей
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
рейтинг книги
Английский язык с У. С. Моэмом. Театр
Научно-образовательная:
языкознание
рейтинг книги

Приватная жизнь профессора механики
Проза:
современная проза
рейтинг книги
