Клан Сопрано (The Sopranos). Жгут!
Шрифт:
– Сильвио?
– Что?
– «Что»! Меня долго не было. Изобрази?
– «Только я подумал, что завязал, как меня снова втянули в дело!»
Опять мой придурок-племянник!
– Ты до сих пор с Адольфом?
– С Рольфом.
Хочу, чтобы ты поговорил с лысым уродом, который называет себя братом моего отца.
– Все
– Убирайся, пока я не заткнул твою жирную пасть твоими же цитатами.
Нельзя сбрасывать со счетов стремление человека к свободе.
– Ты видел меня по телеку?
– Вы выступали по телевизору? В каком шоу?
– В вечерних новостях.
– Да, ну и что?
– Как я выглядел, честно?
– Вы были похожи на себя, хорошо выглядели.
– А мне не понравилось. Может, сделать новую оправу?
Отец мне говорил: «Никогда не старей». Нужно было его слушаться.
«Жиртрест»! Изредка на себя в зеркало смотри, бездушный урод!
– Забыл, ты же не ешь свинину. В этом смысле.
– О, я понял!
– Что тут понимать? Она вегетарианка.
Это поколение почти ушло. Когда умрет последний в наших семьях, мы станем стариками.
– Энтони, не дай мне умереть с этой виной.
– Послушай меня, старый дурак, ты не умрешь!
– Помирись с матерью.
Она балуется экстази, а орете на меня?
– Папа, я больше не буду.
– Если бы за каждый раз, когда ты это говоришь с тех пор как научилась разговаривать, я получал по двадцать пять центов, то сейчас бы меня уже двадцать четыре часа в сутки ждал личный самолет!
– Есть поговорка: из двадцати проступков детей игнорируйте девятнадцать.
– Есть итальянская поговорка: один раз облажался – два зуба долой.
Не пытайся найти смысл в ее словах.
Значит, Стив просто проходил мимо, стучался во все двери, пока не сорвал джекпот?
Я старой закалки. Хочешь поднимать на нее руку, дай ей свою фамилию.
– А ты помнишь первый минет?
– Да, конечно!
– И быстро парень кончил? Слышал? Я спросил: «Ты помнишь свой первый минет?» Он ответил «да». Я спросил: «И быстро
Я прошу тебя оказать услугу, хочешь – окажи, нет – иди в задницу.
– Как твоя сестра?
– Ты это к чему?
– Что?
– О моей сестре.
– Я о Дженис. Как у нее дела?
– Я думал, ты решил подколоть меня. Типа «как твоя сестра – трахни свою мать».
– Этот дом похож на долбанный притон! Там воняет мочой, блевотина на прекрасном полу ручной работы.
– Напоминает твою квартиру в Венеции.
– Я теперь дедушка, Рич, представляешь?
– Пожалуйста, никаких фотографий. Выставлять напоказ медицинские отклонения противозаконно!
– Сильвио сказал не брать денег.
– Кому ты только что отсосала: мне или ему?
– А он нам не дальний родственник?
– Настолько дальний, что индейцы тебе роднее.
– Мама поедет?
– Нет, это деловая поездка.
– А ты не подумал, что ей хотелось бы побыть с тобой наедине.
– Знаешь, когда мы хотим побыть вдвоем? Прямо сейчас.
«Везувий!» Господи! Скажем Арти, что фреска, на которую он спустил столь бабок – это использованный гондон по сравнению с этим.
Тон, если ты подаришь ему клюшку для гольфа, он, наверное, попробует трахнуть ее.
Эти командиры с их любовницами и проститутками – эмоциональные инвалиды.
Ричи, благодаря своему тюремному опыту, чувствителен к женским проблемам.
– Наши мужчины убивают друг друга. Например, всех моих братьев убили, остальные сидят. Рим объявил им войну. Но мужчины любят своих матерей, не так ли? Следовательно, подчиняться женщине – это естественно.
– Я лучше сдохну.
– Зачем ты хранишь обрезки ногтей?
– А что? Они тебе нужны? Если к врагам попадут обрезки ногтей или волос, они могут причинить тебе вред.
– Я польщен, что ты доверяешь мне свои ногти, но я могу отказаться от них, не испортив наших отношений?
– Тони! Спускайся, поешь.
– Господи, вы только этим и занимаетесь! Вашего ланча слону бы хватило!
– Ты кто?
– Я из Америки.
– Из НАТО? Это вы обрезали трос на подъемнике?