Клеопатра с парашютом

Донцова Дарья

– Это господин посол? – умирающим голосом спросила Амалия Генриховна.

Если бы сегодня на календаре значилась дата «первое апреля» или «тридцатое октября», Лиза могла бы попытаться выйти из глупейшей ситуации, сказав: «Да, такие уж у меня родители шутники, любят всех разыгрывать». Или: «Они обожают праздновать Хэллоуин». Но что делать в середине лета?

Тетка быстро обежала стол и стиснула меня в объятиях.

– Доча!

Я чуть не упала в обморок от запаха, который исторгала «мамуля». Поверьте, аромат аниса и лакрицы – это чистая амброзия по сравнению с благоуханием, исходившим от годами немытой бабы.

– Доча! –

басом повторил мужик, тоже наваливаясь на меня.

Я ощутила сильный пинок под столом и пропищала:

– Папа, мама, как хорошо, что вы приехали!

– Кровинушка наша… – завела тоном плакальщицы Елена Ивановна, – плохо поди тебе одной без родителей, хоть ты и сучонка, про отца с матерью позабывшая…

Внезапно мне стало легче дышать, пропало ощущение бетонной плиты, придавившей меня сверху. Заботливая маменька, перепутавшая свою горячо обожаемую дочь со мной, и любящий папенька, с похмельных глаз не понявший, что стискивает в объятиях совершенно постороннюю девушку, неожиданно замолчали, исчез и одуряюще мерзкий запах. Я выпрямилась, вдохнула полной грудью и увидела, как Кошечкин, схватив сладкую парочку в прямом смысле слова за шкирку, несет нежданных гостей в коридор. Спустя секунду живописная группа, напоминающая скульптуру «Лаокоон и его сыновья, убиваемые змеями», пропала из вида. Потом из коридора долетел голос Кирюши:

– Сначала помоетесь, потом спать ляжете, место есть. Завтра побеседуем.

– Чьи это отец и мать? – задала вопрос Амалия.

Чувствуя себя солдатом, бросающимся на амбразуру, я уверенно заявила:

– Мои.

– Только ваши? – уточнила мать Жени.

– Конечно, – кивнула я. – Милые старики, просто они с дороги устали. У отца повышенное давление, он пьет таблетки от гипертонии и от них становится похожим на пьяного. А мамочка недавно перенесла инсульт, потому у нее речь слегка странная и движения не слишком скоординированные. Вот.

Выпалив это, я искренне удивилась сама себе. Естественно, как все нормальные люди, я умею врать, но чтобы так складно, умело и вовремя… Я молодец!

И тут-то заметила, что Амалия Генриховна с подозрением смотрит на Лизу.

– Вы… сестры? – выдавила она из себя.

– Да, – еле слышно подтвердила та.

– Значит, имеете общих родителей… – забормотала Ростова, – то есть пара, которую отсюда увели, и ваши ближайшие родственники…

Елизавета теребила в руках край бумажной салфетки и умоляюще смотрела на Женю. Но тот упорно молчал, то ли не находя слов, то ли не желая выручать невесту. И я снова кинулась грудью на амбразуру.

– Я уже говорила! Наша мама вышла второй раз замуж! Мужчина, которого вы видели, это мой отец, к Лизе он ни малейшего отношения не имеет!

– Ясно, – кивнула, очаровательно улыбаясь, Амалия Генриховна. – Но мамуля-то у вас общая, и мы имели счастье наблюдать ее. Она хорошо себя чувствует? Инсульт – серьезный недуг.

Лиза вздрогнула, я схватила со стола чью-то чашку, залпом выпила горький холодный чай и ощутила прилив вдохновения.

– Ну, в нашей семейной истории трудно разобраться с первого раза. Хотя, если вдуматься, то все весьма обычно. Наша общая мамочка после смерти отца Лизы вышла снова замуж и родила от другого супруга Степаниду, то есть меня. Понятно?

– Пока да, – согласилась Амалия Генриховна.

– Мой папочка и наша общая

матушка вместе прожили не долго. А потом мамуля попала под машину.

Бизнесвумен вздернула бровь. Я демонстративно промокнула сухие глаза салфеткой и продолжала делиться «семейной историей».

– Ее второй муж не долго ходил в холостяках и женился на Елене, которая стала моей мачехой. К сожалению, тяжелые жизненные испытания подточили их здоровье. У них от постоянных стрессов развились гипертония, стенокардия, диабет, рахит, колит, аппендицит, инсульт…

Я задохнулась – список известных мне болезней закончился.

Мадам Ростова положила руки на стол.

– Значит, все родственники Лизы скончались? А люди, которые приехали сюда, ваши отец и мачеха? Они не имеют отношения к Семеновой?

Моя нога под столом опять ощутила пинок. Судя по вспотевшему лбу, меня стукнул любящий «муженек». Я немедленно лягнула Пашу в ответ, услышала тихое «ой-ой» и подтвердила:

– Вы замечательно разобрались в нашем генеалогическом древе.

– В этой прекрасной, но не приведенной в порядок квартире, расположенной в центре Москвы, живет одна Лиза? – продолжала допрос Амалия Генриховна.

– Да, да, – закивала я. – Кстати! Моей сестричке за нее предлагают десять миллионов долларов. И цена постоянно растет.

– Квартира принадлежит только госпоже Семеновой? – уточнила Ростова. – Более здесь никто не прописан?

Вопрос дамы, на мой взгляд, звучал бестактно, но я снова улыбнулась.

– Я не имею ни малейших прав на элитные хоромы, бываю у Лизоньки исключительно на правах гостьи. К сожалению, мы встречаемся не так часто, как хотелось бы, обе работаем, заняты по горло.

– Тогда почему ваши отчим и мачеха приехали не к вам, а к Елизавете? – сурово вымолвила Амалия Генриховна.

Я на секунду потеряла самообладание, получила очередной тычок под столом и нашла ответ:

– Они сначала прикатили ко мне, не нашли меня дома, увидели на двери мою записку «Я у Лизы» и примчались сюда.

– Ага, – протянула бизнесвумен, – вот туман и рассеялся.

Я с облегчением выдохнула. Молодец, Степа, ты гений!

– Остался только один вопрос, – нежно пропела Амалия Генриховна. – Но прежде чем его задать, хочу сообщить моему сыну кое-что. Мой друг, владелец крупного издательства, собирается выпустить двухсоттомное собрание «Сказки народов мира от древности до наших дней». Анатолию нужен главный художник проекта. Женя, я могу порекомендовать тебя на эту должность. Работа творческая, интересная, хорошо оплачиваемая. Так как, звонить Толе?

Евгений вскочил:

– Мамочка! Конечно! Я давно мечтал о таком случае! Я не подведу! Я справлюсь!

– Конечно, дорогой, – согласилась мать, – господь наградил семью Ростовых талантливыми детьми. Я воспитала их честными людьми, не способными лгать. Степанида, уточните еще раз, отец Лизы и ваша общая мать покойники?

Паша принялся давить мне на ноги, и я потеряла терпение.

– Неоднократно уже говорила вам: да!

– Тогда какой Петр Семенов, женатый на Елене, сейчас посол в Африке? Елизавета говорила, что на черном континенте представляют Россию ее родные папа и мама! – гаркнула Амалия Генриховна. – Сразу предупреждаю, не стоит уверять меня, что местные колдуны оживили ее родителей, они восстали из могилы и вновь обрели семейное счастье.