Клетка от совести
Шрифт:
Катя прикрыла лицо руками, и её тихие рыдания эхом отдавались в гробовой тишине комнаты. Никто не решался заговорить, будто каждый понимал, что следующие слова будут столь же болезненными, как и её признание.
Артём шумно выдохнул, провёл рукой по волосам и взглянул на остальных, будто собирался прыгнуть с обрыва. Его лицо, обычно озарённое легкомысленной улыбкой, сейчас казалось чужим – мрачным и усталым.
Никто не торопил его, но в молчаливых взглядах было предвкушение чего-то тяжёлого. Даже Вадим, обычно не скрывающий своего скепсиса, молчал, внимательно
– Ладно, – сказал Артём хриплым голосом, будто через силу. – Пожалуй, моя очередь.
Он усмехнулся, всё также преодолевая себя самого, но в этой усмешке не было ни капли веселья. Его глаза скользнули по лицам остальных, задержавшись на Анне, затем на Кате. Обе сидели напряжённо, словно ожидали удара от него.
– У меня был друг, звали Ильей, – начал он, отвернувшись и стыдливо уставившись в пол. – Мы знали друг друга с детства. Он был… он был правильным, понимаете? Всегда следовал правилам. Никогда не опаздывал, никогда не нарушал обещаний. В общем, идеал. А я… – он коротко усмехнулся, – я был его полной противоположностью.
Его пальцы нервно барабанили по колену, как будто он пытался найти в этом движении успокоение, ритм, чтобы говорить дальше.
– Он всегда меня вытаскивал, – продолжил Артём. – Когда я лажал, когда попадал в неприятности. Он был рядом. Пока в какой-то момент… он не устал.
Голос Артёма стал жёстче, когда он произнёс эти слова. Его лицо напряглось, а взгляд потемнел.
– Я тогда был по уши в долгах, – признался он. – Большие деньги был должен, а эти люди, ну… не собирались ждать. И я пошёл к Илье. Ну а к кому ещё? Думал, он поможет. Но он… он сказал «нет». Представляете? Мой лучший друг. Он сказал, что я должен сам разобраться. Что это мои проблемы.
Анна тихо вдохнула, её губы слегка сжались. Катя отвела взгляд, будто не могла смотреть на Артёма в этот момент. Даже Вадим, скрестив руки, слегка приподнял бровь, наблюдая за ним с почти неподвижным лицом.
– Я почувствовал себя преданным, – продолжил Артём. Его голос дрогнул, но он продолжал говорить, будто слова сами вырывались из него. – Это была злость, обида, ярость. Всё смешалось. И в ту ночь… в ту ночь я напился. До такой степени, что с трудом понимал, что делаю. Но я всё равно помню, как увидел его. Он уходил с вечеринки, сел в машину, один. А у меня в голове была только одна мысль: «Ах ты, гад, отказал мне? Ну, держись».
Он замолчал, потёр виски, словно хотел стереть из головы эти воспоминания.
– Я сел в свою машину, – продолжил он. – Поехал за ним. На трассе я догнал его. Дорога была узкая: с одной стороны лес, с другой – обрыв. Я подрезал его. Заставил свернуть. Его машина врезалась в дерево.
Артём опустил голову, содрогаясь то ли от рыданий, то ли его попросту трясло. Остальные молчали, но напряжение в комнате становилось почти осязаемым. Анна сжала руки, её лицо стало жёстче. Катя замерла, и даже Вадим потерял своё обычное хладнокровие: его взгляд стал серьёзным, проницательным.
– Он выжил, – сказал Артём тихо. – Подушки безопасности сработали. Ему повезло. Но я вызвал полицию
Он вытер лицо рукой, затем поднял глаза, полные горечи.
– Его судили. Дали условный срок. Он потерял работу. Его семья от него отвернулась. А я… я остался чистым. Никто ничего не узнал. Никто не догадался.
Тишина в комнате стала почти невыносимой. Анна выглядела так, будто ей было больно слышать эти слова. Катя зажала рот рукой, её глаза были полны слёз. Даже Игорь, казалось, не знал, что сказать. Но Артём ещё не закончил.
– Я ушёл из его жизни, – продолжил он. – Просто перестал с ним общаться. Я не смог бы смотреть ему в глаза после всего, что сделал. А знаете, что самое ужасное? Я даже не знаю, как он сейчас. Может, он справился, а может, нет. Но я… я до сих пор каждый раз, садясь за руль, вижу ту трассу. Вижу, как я подрезаю его. И понимаю, что назад пути уже нет.
Его голос сорвался. Артём поднял голову, оглядел всех, словно искал хотя бы тень понимания в их глазах. Но никто не посмотрел на него. После этих слов он стал для всех совершенно другим человеком.
Тишина заполнила комнату, густая, как туман. И казалось, что теперь в этой тишине каждого преследовали свои призраки.
Игорь сидел на краю кровати, ссутулившись ещё больше. Его руки с плотно сцепленными пальцами лежали на коленях, будто он пытался сдержать внутреннюю бурю.
Его обычно сдержанное лицо сейчас напоминало каменную маску, но в глазах мелькала тень, которая выдавала его настоящие чувства. Когда тишина в комнате затянулась, он наконец заговорил.
– Моя очередь, – сказал он низким голосом, но едва слышным, пусть в этой тишине каждое слово и отзывалось эхом. Он не поднял головы: сейчас ему удобнее было изучать рисунок от подошв ботинок на полу. – Знаете, есть поступки, которые ты не можешь исправить. Даже если захочешь.
Анна слегка повернула голову в его сторону, ожидая новой душещипательной истории. Катя, уже заплаканная, сидела неподвижно, глядя на Игоря, как на человека, которого она никогда раньше не видела. Артём слабо качнул головой, будто предчувствуя, что сейчас произойдёт.
– Я был женат, – начал Игорь, его голос звучал ровно, но в нём чувствовалась напряжённость. – Её звали Лена. Она была… умной, красивой, талантливой. Мы познакомились на работе. Тогда я только начинал, а она уже успела добиться всего, о чём я только мечтал. Меня это восхищало. По крайней мере, вначале.
Он поднял голову и посмотрел на стену напротив, но его взгляд был пустым, будто он смотрел сквозь неё, в своё прошлое.
– Мы прожили вместе пять лет. Поначалу всё было хорошо. Мы были партнёрами, поддерживали друг друга. Но потом… потом её успех начал меня раздражать. – Он коротко усмехнулся, но эта усмешка была полна горечи. – Я всегда считал себя умным. Думал, что могу добиться большего, чем кто-либо вокруг. А она… она словно задвигала меня, ставила меня в тени… собственного успеха.