Клетка
Шрифт:
— Прости меня, Вася, — поднимаю руку, но Василиса отстраняется, уходя из кухни, а моя рука повисает в воздухе. Бью кулаком в стену, выплескивая в ударе негатив на самого себя.
— Что мне надеть для твоего сюрприза? — слышу со второго этажа через пять минут.
— Что-нибудь теплое, непромокаемое и желательно непродуваемое, — выхожу из кухни и останавливаюсь возле лестницы, глядя на девушку снизу вверх.
— Значит, платье отпадает.
— Нет-нет, никаких платьев. Джинсы, свитер и пуховик, а ещё теплые носки и варежки.
— Не
— Почти, — как можно загадочнее отвечаю я. — А сейчас иди, одевайся, пока ещё у нас есть время.
— Раскомандовался тут, — замечает девушка и скрывается в своей комнате, а меня в этот момент от достойной реплики отвлекает телефонный звонок.
— Саша! — рыдает в трубку Алина, так что я с трудом понимаю её пьяную речь. — Он сказал, что я никуда не годная шлюха и что он трахал и будет трахать свою секретаршу, а ещё своего зама и всех девок, какие ему приглянутся, лишь бы не спать со мной.
— Стоп! — рявкаю в трубку, чтобы хоть немного остановить поток спутанных слов.
— Ты говорил, что он не гуляет ни с кем, — на заднем плане слышится шум автомобилей. Ты не знал или молчал специально?
— Где ты, черт возьми? — игнорирую её обвинительные вопросы.
— Не знаю, я уехала из дома, стою где-то на шоссе.
— Бл…! — ругаюсь под нос себе. — На каком шоссе ты стоишь?
— Да откуда я знаю, ничего не видно, темнота вокруг. Господи, зачем я только послушала тебя?!
— Включи фары и найди любой знак, можешь проехать немного до указателей?
— Могу, наверное, — хоть реветь перестала. Слышу, как гудит мотор, а после её вопль в трубке: — О, я вижу! До Москвы восемь километров, рядом при повороте направо какой-то ресторан “Лукоморье”, а сейчас вокруг меня леса.
— Идиотка, — вновь произношу вполголоса. — Стой, где стоишь, я что-нибудь придумаю.
— У нас проблема? — Василиса появляется на ступенях, полностью одетая и со смешной шапкой в руках.
— Нет, лишь небольшое отклонение от плана, — отключаю телефон и подхожу к рыжей птичке, помогая завязать шарф. Хотя вернее будет сказать, что мне хочется коснуться Васи, чтобы стереть неприятный осадок от недавнего разговора.
— Ты всё больше меня напрягаешь, Саша, — она хмурится, а я борюсь с желанием поцеловать её или, может, что ещё посерьезнее. Но вместо этого выпроваживаю девушку из дома и открываю дверь “Тойоты”.
— Поверь мне, тебе должно понравиться, тем более, для меня это тоже впервые, — улыбаюсь, предвкушая удивление Василисы на мероприятиях, которые я затеял. — Поехали, надо мотнуться быстренько на другой конец Московской области.
— Ну, тогда покатай меня, большая черепаха, — Вася улыбается, и я выдыхаю, заводя мотор.
— Ты же понимаешь, насколько двусмысленно это звучит? — прищуриваю глаза, выезжая на шоссе и направляясь в сторону МКАДа.
— Всё зависит от вашей испорченности и распущенности, господин Ворошилов, —
— Я покажу тебе и другое катание, дорогая, не только на колесах автомобиля, — понижаю голос, одновременно внимательно ловлю мелкие движения и неосознанную реакцию Василисы, которую та не может скрыть. И она не подводит, чуть сильнее сжимая колени и руки, что теребят завязки на пуховике. А также приоткрытые губы, которые девушка бессознательно облизывает. Всё это вкупе вызывает ответ уже у меня: член мгновенно твердеет в джинсах, так что приходится поёрзать на сиденье.
Спустя полчаса мы останавливаемся возле мигающего аварийкой “Мерседеса”. Разворачиваюсь на шоссе и подъезжаю, паркуясь в карман прямо за этой крутой тачкой.
— Подожди меня здесь, Вася. Это не займет много времени, — выхожу из машины и направляюсь к “мерину”, заходя с пассажирского сиденья. Едва только сажусь в салон, как Костомарова кидается мне на шею, рыдая в голос, и я понимаю, что её истерика не наигранная.
— Успокойся, Алина, — как можно мягче отодвигаю от себя девушку за плечи. — Объясни мне нормально, что произошло и как ты узнала о похождениях мужа.
— Я блефовала с ним, решила, что ты просто умалчиваешь из мужской солидарности, или мой муж тебе больше заплатил, и когда он вернулся сегодня поздно, я пристала к нему с расспросами, а он не стал отпираться, — пухлые губы снова начинают дрожать, и я откидываюсь на сиденье, прикрывая глаза.
— Зачем ты это сделала, идиотка? Ты говорила, что тебе нужны были серьёзные доказательства для развода, а теперь что? Он скажет, что всё делалось с твоего согласия, и выкинет тебя на улицу, как последнюю шлюху.
“До чего же ты докатился, Ворошилов!” — не могу поверить, что сижу здесь и слушаю полупьяную речь бывшей подружки, а в это время рыжая птичка томится в моем автомобиле в ожидании, когда мы сможем побыть одни и когда я её оттрахаю во всех возможных позах и плоскостях.
— Прости меня, Саша, — Алина вклинивается в мои бурные фантазии, снова наклоняясь, но в этот раз я готов.
— Я не верну тебе деньги, потому что я свою часть договора добросовестно выполнял, и то, что ты сама всё испортила, — не моя вина.
— Я знаю, прости, но что же мне теперь делать?
— Возвращайся домой, постарайся сделать вид, что ничего не случилось, и надейся, что он сам не разведется с тобой после этого.
— Но как можно делать вид?
— Так же, как делает большинство других шлюх. А сейчас мне пора. Не звони мне больше и матери не надоедай. Прощай, Алина, я искренне желаю тебе удачи.
Выхожу из дорогой тачки и почти бегом направляюсь к своему “крузаку”. Но резко торможу, не застав там Василису.
— Да твою мать! — запираю машину и иду по шоссе в сторону области, прекрасно понимая, что вперед она не пошла, иначе бы я увидел.