Клинки и карабины
Шрифт:
Мендоса очнулся от воспоминаний, тряхнув головой и положив руку на роговую рукоять любимого ножа с кривым клинком. Трофей, дааа. Ох, и не зря же он взял из дома ещё дедовскую тяжёлую шпагу, тогда в первый раз спасшую ему жизнь.
– Сеньор сержант?! – бискаец Хоанес похлопал его по плечу, прикрытому бронещитком, с изображением креста Господня поверх ало-жёлтого геральдического щитка, – Сейчас поворот на подъём будет. Приготовиться нужно, больно уж тихо идём. Не к добру.
– Хоанес, отставить! Думай, что треплешь своим болтливым помелом. – прикрикнул Блас и повернулся к бойцам – Эй, кабальерос, смотрим бодрее! Ну-ка!
Хотя, как это
Он поправил ремень своего штурмового, двадцатизарядного «Койота», и, устроившись удобнее, достал из поясной сумки желтоватый листок бумаги.
«Здраствуй дядя Блас, это тибе пишет твой племяник Игнасио. У нас всё хорошо. Вчера бабушкина кошка, Лючита, родила пять котятков. Они маленькие и полосатые. Только один чёрненький. К нам приходил старый Педро, и сказал, что этого бегимота нужно утопить, потомушта он колдофской, и придёт падре Адриан и назовёт бабушку ведьмой и анафемой. И чего это Педро кота назвал бегимотом? А потом бабушка Анита налила ему из своей бутылки, которую она прячет в шкафу и думаит что никто не знает, а папа знаит и пастаяна туда лазиет. Педро выпил и ушёл. Бабушка хотела утопить котёнка, но я заплакал и папа ей не разрешил. Потом бабушка Анита ругалась и плакала. Говорила, что еслибы не ты, дядя Блас, давнобы быть нам всем в Саламанке за то чем папа занимаеца. И ещё бабушка молилась вечером за тебя и просила святой Яго спаси и защити равно как пресвятая и непорочная девабогородица. Дядя Блас, а ты привезёшь мне такую свистульку, какую ты привёз в прошлый раз, а то…»
Сержант кастилец 7-го штурмового «волчьего» полка Блас де Мендоса, ветеран взятия Джихангира и копей Куш, моргнул, сгоняя слезу. Он уже год не был дома. Не видел семью: маму, сестру, зятя и маленького шестилетнего племянника. И всё чаще думал про них по ночам, когда смотрел в высокие и яркие звёзды, горевшие в небе Лемура.
Гарсиа, длинный и тощий солдат, бывший снайпером отделения, удивлённо покосился на командира. «Пыль, наверное, – подумалось ему, – что бы Блас да … Нет, точно показалось». Положил штуцер «Кондор» на колени и отвернулся, приглядываясь к приближающимся скалам, нависающим над серпантином дороги.
Блас, которого мерно покачивало, когда «Науро» переезжал очередную кочку, опять вспоминал, возвращаясь назад. В оставленные семь лет назад юность, семью, любовь и родину:
…Ласковое и мягкое солнце, заливающее благодатную землю Испании своим золотистым теплом. Зелёные холмы виноградников, оливковых рощ, окружающих маленькие городки с белыми домиками, утопающими в садах. Жёлтые квадраты полей, засаженных пшеницей, из которой потом выпекают самый вкусный хлеб в мире. Бирюзовый простор моря, виднеющийся на горизонте, усыпанный белыми треугольниками парусов рыбацких лодок. Звонкие трели жаворонков, кувыркающихся в потоках лёгкого южного ветра, гоняющего по голубому небосклону белые хлопья облаков.
…Аннабель, его прекрасная Аннабель. Стройная, с узенькой талией, с открытыми полосками кофейной загорелой кожи на руках и плечах. Вся в вихре иссиня-чёрной бури вьющихся волос, перехваченных алой лентой. Бегущая в лёгком белом платьице навстречу ему, когда Блас возвращался домой после перегона стад. Как тогда верилось в то, что всё будет хорошо. И Бласу казалось,
Аннабель… Аннабель прождала его год. Потом вышла за Диего, сына управляющего маслобойней. А ещё через десять месяцев скончалась в родильной горячке, так и не сумев родить ребёнка. С тех пор Блас де Мендоса был на родине всего два раза.
Лязгнув гусеницами и подняв клубы пыли, громада «Сида» начала разворачиваться на последнем повороте перед серпантином. Колонна медленно втягивалась за ним, кренясь и поскрипывая корпусами.
– А ну варежки захлопнули, канальи!!! – Мендоса повернулся к соседнему «Науро», на котором сидели оставшиеся бойцы отделения. – По сторонам смотрим, mildiables!
Караван успел проехать не более пол-лиги, когда дрогнула земля.
Отступление в сторону – I
– Итак, сеньоры, приступим. – Высокий, черноволосый и чернобородый мужчина в прекрасно пошитом из малинового бархата длинном мундире с золотым шитьем, откинулся на спинку кресла, – Я буду краток. Вы все знаете о необходимости скорейшей отправки в метрополию ещё нескольких кораблей с рудой. Впереди война за Западные Индии. Империи требуется как можно больше апейрона. Значит, должно увеличить нормы выработки и количество караванов. Насколько мы готовы к этому?
Сидевшие за столом генерал-губернатора провинций Му и Лемур дона Кристобаля де Эспиноза-и-Вилья, приглашённые должностные лица задумались. Вопрос был далеко не прост.
– Гххм… Ваше превосходительство, нда… если вы не против… то, – пожилой мужчина с одутловатым и болезненным лицом, одетый в коричневую униформу Рудничной конторы, покашливая, начал говорить, – э-э-э… я бы мог….
– Сеньор Мехия!!! – Громыхнул губернатор, ранее командовавший пехотной дивизией, и, при случае, любивший всем напоминать про это. Всеми возможными способами. – Что вы мнётесь, как монах-цистернианец перед блудной девкой?! Говорите быстрее!
– Два парохода класса «Левиафан» уже готовы…. Бункеры забиты полностью…
– Почему не отправляем?! – Лицо дона Кристобаля начало покрываться красными гневными пятнами. – Я вас спрашиваю, Мехия!!! Не засиделись ли вы на своём месте, а?!
Санчо-Мария Мехия вжал голову в покатые плечи, напомнив сидящему напротив него капитану Эмилио де Сория, командовавшему портом Сан-Кристобаль, большую морскую черепаху. Смешное и одновременно жалкое зрелище. Но все те доходы, которые Гарсия имел через конторщика, заставляли его вступиться. Он кашлянул, призывая внимание губернатора.
– Что, сеньор Сория?
– Дон Кристобаль, сеньор Мехия не так уж и виноват. Сухогруз «Колон», прибывший в порт в первый раз, смог вместить в себя намного меньше сырья, чем предполагалось. Судовые документы оформлены неверно. Либо подделаны, что куда вероятнее. Фрахт до Сан-Кристобаля весьма выгоден, судовладельцы запросто могли пойти на подлог. А выяснилось это только утром.
– Та-а-к… – протянул губернатор, – надеюсь, капитан уже наказан? А почему про это я узнаю только сейчас, сеньоры? Напомнить кому-то про то, что из копей Куша к нам вышел караван?