Клинки Юга

Сударева Инна

– Донат? – с легким удивлением спросила Марта.

– Да… Или ты против? – Король, самозабвенно пританцовывая, качал на руках своего крохотного потомка.

– Я хотела назвать его твоим именем, – улыбнулась королева. – Но я решила – назову Фредом второго сына. Он у меня будет – я уверена…

– Милая моя, милая моя, – пропел сияющий Фредерик и, сев на постель супруги, опустил в ее руки ребенка, – ты решила восстановить наш Королевский дом?

– Просто ты – мужчина, у которого должно быть много сыновей, – ответила,

улыбаясь, Марта. – И я очень хочу этого.

– Ах, во мне столько счастья, что кричать хочется, – выдохнул король и обернулся на звук открывшейся двери – в проеме мелькнула рыжая голова королевича Гарета.

Одна из повитух уже махнула запретительно рукой в сторону мальчика, но король опять пошел в контратаку:

– Иди ко мне, лисенок! Посмотри на младшего братца!

Гарет с готовностью влетел в спальню и вспрыгнул на колени отца, любопытно вытянул шею в сторону хныкающего вороха пеленок на руках Марты:

– У, какой мелкий, сморщенный. На лягушку похож.

– Представь себе: ты был таким же, – усмехнулся Фредерик. – И я был таким, и все.

– Ты? – округлил глаза Гарет. – Я думал: ты всегда был большим!

Король засмеялся на его слова, задорно и счастливо. Поцеловал старшего сына, поцеловал жену и осторожно коснулся губами щечки новорожденного…

2

Светлые, отчего-то полные карамельного (именно карамельного) аромата, воспоминания Фредерика прервались зычным криком рыцаря Элиаса Круноса:

– Государь мой! Государь мой!

Светловолосый богатырь в ярких бирюзовых одеждах, громко топая сапогами внушительного размера, влетел на террасу, где Фредерик безмятежно любовался чистым небом и голубями над столицей, перевел дух и объявил:

– У меня новости! Будешь рад! – наедине он общался с королем, как с приятелем, и Фредерик никогда на это ему не пенял, потому что сам не был приверженцем принятой при дворе субординации. – У дворцовых ворот – посланники из Чинарии!

У государя лицо стало белым, а глаза округлились:

– Чина… – не договорил – поперхнулся от волнения. – Бежим! Бежим!

Он выскочил на галерею первым и понесся по коридору с той скоростью, которой бы и породистая скаковая лошадь позавидовала. Элиас старался не отстать, но на поворотах ему приходилось тормозить, чтоб не завалиться на бок. Фредерик же с этим справлялся легко – легко вспрыгивал на стену (абсолютно не жалея роскошных шелковых шпалер), пробегал по ней по диагонали пару метров мелкими шажками, минуя опасный вираж, и вновь оказывался на полу. Все это проделывал стремительно и бесшумно, в отличие от топочущего и пыхтящего Элиаса.

Но на последнем повороте – уже у парадной лестницы – затормозили оба. Чтоб не сбить с ног поднимавшихся королеву Марту и ее дам.

– Фред, боже, что случилось? – увидав короля, спросила она. – Куда летишь?

– Милая, прибыли

посланники от Тайры! Я лечу их встречать! – выпалил Фредерик, на ходу поцеловал красавицу жену в щеку и понесся дальше, прыгая через две-три ступеньки, мимо прижавшихся к мраморным перилам фрейлин; от ветра, что поднялся из-за короля, у дам с шелестом взметнулись вверх многослойные шелковые юбки.

Марта чуть нахмурилась: ей не особо понравилась такая поспешность супруга, а еще не понравилось то, что он забыл пригласить ее за собой встречать гостей из Чинарии. Это догадался сделать Элиас:

– Госпожа моя, позвольте сопроводить вас, – учтиво поклонился рыцарь (ему уже разонравилось по-мальчишески носиться по коридорам и лестницам).

– Спасибо, Элиас, – улыбнулась Марта. – Поспешим.

У Фредерика сердце в груди бешено заколотилось, когда он выбежал на парадное крыльцо и увидал в начале дорожки, ведущей ко дворцу, повозки и всадниц в чинарских шлемах и с красными копьями в сильных руках.

Пока он спускался по каменной лестнице и бежал с совершенно не подобающей королю скоростью к прибывшим, из одного фургона вышла высокая полная женщина в длинном белом платье, причудливом тюрбане и со смуглым малышом на руках.

Девушки-воины как раз спешились, шагнули навстречу королю и сняли шлемы.

– День добрый, – поклонилась одна из них – старшая, – мы из Чинарии, от капитана Тайры к королю Фредерику.

– Я. Это я Фредерик! – спешно закивал молодой человек, не отрывая глаз от темненького ребенка с большими светлыми, серыми глазами, и голос его неожиданно сбился в сиплость.

– Мы привезли тебе сына, король Фредерик, – опять поклонилась девушка-воин. – И сердечный привет от капитана Тайры.

Фредерик, широко улыбнувшись, протянул руки к малышу, и женщина в белом платье (наверняка, кормилица), улыбнувшись в ответ, передала ему ребенка.

– Здравствуй, кроха, – шепнул отец сыну.

Тот что-то прогудел в ответ и цепко ухватился за ворот куртки Фредерика. Пухлые теплые пальчики, смуглые щечки, широко раскрытые, полные младенческого удивления глаза, нежный рот, редкие, но темные кудряшки на макушке… «Глаза мои, мои глаза – как и хотелось Тайре», – подумалось Фредерику.

– Как его зовут? – спросил он у дружинницы.

Та встрепенулась, потому что тоже позволила себе невольную улыбку, глядя на отца с сыном, тряхнула коротко остриженной головой и ответила:

– Имя мальчикам дает отец. Таков обычай в Чинарии. Назови ребенка, а мы скажем его имя капитану Тайре.

– Почему ж Тайра сама не приехала? Она обещала: если будет сын, то привезет его мне сама.

– Потому что кроме сына Тайра родила и дочку, – опять улыбнулась дружинница. – Получились двойняшки. Дочь, как ты и хотел, капитан назвала Корой. И у девочки тоже серые глаза, как у тебя.